Солнце садилось за горизонт…
Я всегда хотел начать книгу с какой-то очень лирической фразы, с описания местности где я нахожусь. Эта местность должна была быть обязательно какой-то мистической, будь-то избушка в лесу или замок на краю обрыва, а лучше чтоб это был необитаемый остров, где будут ходить черные, как смола, самки племени Зулу, лишь по нечетным дням прикрывая свои половые отверстия кусочками листьев. А в это время я буду щелкать по клавишам аутентичной печатающей машинки, которую мне подарил, без сомнений, очень авторитетный писатель, в знак моего необузданного таланта и сверхглубокой проницательности в корень. А в своих произведениях, я бы занимался черпанием воды из колодца правды, да так, чтоб аж до самого дна, чтоб с илом и кусками дерева. Правда не может быть чистой. Людишки говорят «Да это чистая правда!», ну не может быть правда чистой, все равно везде есть мутный осадок и я бы его вливал в глотки пожирателей красивого слога и правильных сложноподчиненных оборотов. Я бы хотел садиться за стол и, взяв в руку столовый нож, сделать пару ударов по столу, чтоб аж ваза с розами упала на пол и разлетелась на куски, а потом заорать: «Эй! Красотка! Забыл как тебя… Эммануэль, например! Неси-ка мне поесть, да что-то смазать раны!». Ко мне бы подбегала невысокая девчушка, лет 16, с острыми сосками и с ослепляющей улыбкой говорила мне  какое-то «Бмуана, Сэр!», а я, хлопая ее по упругой, как каучук, попе снисходительно отворачивал голову в сторону панорамного окна и смотрел, как три рабыни кормят павлинов.
*  *  *
«А если вот я сейчас возьму и уебу тебя вот этой кастрюлей? Интересно, ты пожалуешься маме?» - думал я практически каждую секунду.
Я хочу убить. Я абсолютно серьезно настроен раскроить череп или просто выкинуть из окна того, кто есть воплощением огромного бычьего цепня в человеческой оболочке, что вцепился и сосет жизненно важные соки, а сперму сосать отказывается по причине того, что это мерзко и пошло. А вставлять хуй в твою пизду в течение пяти лет было не пошло? А стонать и дергаться в эпилептических припадках это, должно быть, часть того ритуального любовного танца, что исполняют в неведомом краю жрицы любви после того, как легкая струя тока прокатилась по их, покрывшемуся испариной, телу? Счастье? Счастье – это когда тебя нет.

Я сажусь в нагретый солнцем белый ВАЗ 2107 и пытаюсь найти те проводки, что дергал мой брат, когда показывал, как заводить этот кусок бесполезного хлама. Я часто прихожу к выводу, что в этом обществе большинство исповедуют радикальный мазохизм. Он попросил меня отвезти машину на запчасти, потому что эти болгары слишком аккуратные и не хотят, чтоб кто-то другой видел где они заворачивают в масляную бумагу, а потом ставят в коробочки, запчасти от машин, что больше ездить не могут. Никогда не думай о благодарности, потому что ну их нахуй, как начнут благодарить, так потом жалеть будешь, что согласился. Мне подарили ящик конька «Плеска», болгары сказали, что в этом году завод решил сменить третью букву на созвучную, чтобы красивее звучало. Я говорю спасибо и сажусь в такси с ящиком смеси опасных концентратов и спирта. Раздам по бутылке каждому, кто спросит «а что у тебя там?».

С Ингой я познакомился в 2002 году на свадьбе одного хорошего друга. В ту осень у меня не было никаких планов на будущее, потому что все планы, что я тщательно выстраивал в цепь свершений пошли по пиздецу, и я ждал предложений на любое движение в любом его проявлении. Встретив на улице бывшего одноклассника, что гулял с собакой марки Ротвейлер, я разговорился о сложности бытия и о возможных перспективах, а в перспективе он предложил мне подработать в магазине спортивных товаров. На то время он очень увлекался тайским боксом, а в качестве заработка охранял двухэтажный магазин с кучей боксерских перчаток и рейтузов для велосипедистов. Я принял это предложение за неимением альтернатив и уже через два дня в майке какой-то торговой марки спрашивал у покупателей о том, что их интересует, а меня обычно посылали нахуй. Сквозь все горести и белые просветы я там основательно начал работать.

Хозяин магазина, дядя Гена, был бывшим культуристом, имел кучу кубков, что стояли у него в кабинете и наколку AC\DC на правом плече. Он развелся, когда ему было 20, потому что решил заняться спортом и кормить трехлетнего уебана у него не было желания, потому что уебан был похож на Джета Ли, а дядя Гена по внешности был чистым рязанцем. И, осознав попадос, Геннадий ретировался в частичное подполье и занялся профессиональным пожиранием анаболиков. За многие года подрыва печени он заработал себе хорошую репутацию и накопил немало денег за победы с турниров и мелкую рекламу. В его глазах я был покладистым продавцом, который мог легко уговорить покупателя на любую дребедень. А по пятницам мы с дядей Геной пили. Он делился со мной своими мудростями о том, как не сорвать «трапецию» и про то, что французский жим – хуйня для баб. Иногда к нам приходил его товарищ дядя Вася, бывший моряк рыбацкого флота, испытавший и шторм, и язву, и срок условно за валюту. Дядя Вася, выпив норму, начинал в сотый раз травить историю про то, как он жил в каюте с литовцем, что за неимением таланта совращения был вынужден ебать в душевой треску в расперенный анус, предварительно вырвав из него шип.

Время тянулось, а иногда ускорялось и вот однажды говорит мне дядя Гена, чтоб я шел и покупал себе костюм, а то свадьба скоро и меня он приглашает. Дядя Гена в очередном угаре сделал предложение своей соседке, которая помогая ему открыть дверь, имела неосторожность слегка оголить декольте. Собственно, соседка была прижата к стене и пенетрация произошла на лестничной площадке. Предложение сделано. Отступают мудаки!

В необычно жаркое для осени утро, я приводил себя в порядок и подбирал галстук, а параллельно этому рисовал себе красками фантазии картины предстоящей свадьбы, о том, как женятся люди.

За мной заехал тот самый одноклассник, что работал с нами в одном магазине, но не пил. А не пил он потому что занимался спортом, объяснял он, а на самом деле я с детства помню, что у него была эпилепсия и он имел привычку подвисать. Если такое случалось, ему нужно было кинуть на голову какую-то тряпку, чтоб он отошел. А со временем болезнь усугубилась, а бокс сделал свое, и после пятидесяти грамм он падал на пол и делал мостик, пуская пену.

Свадьба должна была состояться в указанное время и, как ни странно, в указанном месте, куда мы и подъехали. Молодожены оказались пунктуальными и прибыли всего лишь на час позже. За это время неизвестные мне гости открыли багажник машины, что должна была везти часть гостей, и начали там употреблять алкоголь из пластиковых стаканов. А я стоял в стороне и рассматривал их.

Я люблю рассматривать людей. Люди все разные и по-своему уникальны, особенно интересно играть в игру, когда двое людей пытаются догадаться о профессии «жертвы», держит ли домашних животных, есть ли дети, ну и прочие пункты биографии, а потом нужно было подойти и вежливо попросить об услуге выслушать версии игроков. Как ни странно, практически никто не отказывался. Людям интересно, насколько они закодированы извне, чтоб их нельзя было угадать, и они очень заинтересованы доводами, что будут звучать в оправдание принятому решению. Мне говорили, что из меня получился бы хороший психолог. А я просил их, чтоб не говорили всякой хуйни.

Среди гостей была очень неприметная девушка обычной внешности, но с очень хорошими формами. Знаешь, а я прежде всего люблю формы. Не буду вдаваться в подробности о том, что глаза должны гореть, а внутри она должна быть женственной.. люблю я женщин с фигурой типа «виолончель» и схожу с ума от них. Осматривая эту девушку, я пришел к выводу, что она работает с писаниной какой-то или даже преподает, живет сама, или с одним родителем, может даже с мамой. Шумные компании не любит, но и скромняжкой ее не назовешь. Внешность свежая, не думаю, что имела опыт совместной жизни с мужчинами. Дома держит кошку, вернее котенка, руки слегка исцарапаны маленькими коготками, наверное, любит играть с котенком…

Выждав момент, когда ее оставили одну, я подошел и затулил абсолютно бредовый набор слов «Добрый день! Если уж молодожены едут долго, а заняться нечем, то может сходим куда-то поищем котенка, чтобы потискать его?». Через мгновенье меня посетила мысль, что это сестра Сильвестра Сталоне, ибо на лице у человека абсолютно отсутствовала мимика, а взгляд был как у аутиста. Нахмурив брови я извинился и собирался уходить, а она позвала меня и спросила про кота. Я рассказал ей о своем дедуктивном методе и она все опровергла. Про жизнь с мужиками не говорил, а вот порезы оказались от того, что она помогала собирать виноград, а  на пальце просто какая-то хуйня типа бородавки. Мы посмеялись, а я сошел с темы и сказал, что все это придумал, чтоб познакомиться с ней, потому что вообще никого не знаю. Она поверила и кокетливо улыбнулась.

Люди годами дрочат на Гоэтию и ездят в Африку к шаманам на адскую инициацию, а я познакомился с дочерью Белиала прямо на свадьбе дяди Гены.

Процесс торжественного события длился ровно двадцать минут, а за эти двадцать минут все успели вспотеть в тесной комнатке для обмена пожеланиями в адрес влюбленных, а маленький ребенок одной из родственниц невесты накакал в штаны и этот миазм начал выедать остальным людям глаза, но владелица ребенка напрочь отказалась пропускать торжественную часть. Плакала даже работница ЗАГСа, которая стояла возле открытого окна. Кто-то смеялся, а кому-то было похуй, потому что за час ожидания молодоженов одни товарищи успели раздавить два флакона коньяка и сейчас могли выхлопом погасить даже запах детских фекалий. Все были слегка на нервах, потому что хотелось выглядеть красиво в кадре, хотелось сказать что-то остроумное и не слишком сложное для восприятия и чтоб без намеков. Но в этом помещении находился один человек, которому было абсолютно плевать на то, что все это вокруг за церемонии, потому что дядя Гена уже всем своим нутром осознал, что нашел себе женщину, которую можно ебать. И теперь у него нет необходимости забивать эрекцию становой тягой или по вечерам жать от груди 90, чтоб спать и не ворочаться.

Я часто думаю о слишком сложных вещах. Я люблю копать землю познания, в надежде открыть какое-то секретное знание или, однажды проснувшись, узреть знамение моего ангела хранителя, который скажет мне: «Встань и пойди туда и будет хорошо!». Много ли времени нужно человеку чтобы познать смысл жизни? А сколько нужно человеку времени, чтобы увидеть все закономерности в природе? Я смотрю в ночное небо и вижу много глаз, которые смотрят на меня и хотят что-то сказать, но я их не понимаю…

А что такое любовь? Когда я был в седьмом классе и мог позволить себе трогать соседку по этажу Олю (которая была старше и давала трогать даже тем, кто не просил) за все ее юное тело сквозь ткань одежды, я подозревал, что чувствовал любовь. Мне казалось, что любовь это тот учащенный пульс, что появился во мне и то дыхание, что не дает тебе вдыхать слишком глубоко, чтобы выдохом не спугнуть сам процесс легкого петинга. Я кончал в трусы и думал, что любовь это то чувство, которое должно мне помочь вставить хуй в горячую щель девичьего тела, а потом забиться в брутальных конвульсиях с широкой амплитудой и сжимать ее очень упругую сиську в своем задроченом кулаке. Я любил ее и она меня, как потом оказалось, но было уже неважно, потому что наступает момент, когда две дороги расходятся.

Ресторан «Пуританка» находился в элитном частном секторе нашего города, недалеко от парка имени Евгения Поплавского, он был довольно таки популярным местом. Мне говорили, что это место может по праву называться столицей уебанства, потому что без драки отсюда не ушли даже строители, которые строили это место.

Внутри все было хорошо и даже уютно, а это главное, ведь свадьба у нас получается очень дружеской и семейной. Меня подозвал к себе дядя Гена, возле которого стояла Инга, которая ему пожимала руку и периодически обнимала. «Инга, я хочу тебя познакомить с…» не успел он договорить фразу, как она его перебила своим рассказом о том, как я пытался угадать ее издалека. Лучше бы я угадал ее с ноги в голову, честное слово… Дядя Гена заулыбался и пошел к другим гостям, а мы с Ингой взяли по бокалу вина и вышли на улицу. Мы долго общались, начали нравится друг другу и даже забыли, что там уже началась свадьба. Я стоял возле нее, временами легонько касаясь ее талии, а она прижималась к моему плечу, хихикая и строя мне глазки. Потом мы зашли в зал, где молодожены уже отдались страстному поцелую под счет гостей «…восемь, девять, десять….молодцы!». Хочу заметить, что дядя Гена, по привычке, не отказывал себе в том, чтоб ухватить невесту за жопу или начать мять ее сиськи, он был прямолинейным, хотя мне часто рассказывал о своей скромности в детстве.

Когда попадаешь на пьянку, то сложно не быть пьяным, а когда попадаешь на свадьбу, то сложно не нажраться. Сквозь тьму конкурсов и шум гостей я, уединившись в  себе, закинул за галстук около пяти рюмок горькой, а после я отдал предпочтение благородным винам, которые после перекура полернул домашней настойкой на могильных травах под авторством мифического Кольки. Кольку я не видел, но его настойка уничтожила практически всю мою микрофлору. От всего этого во мне проснулся танцор и ебонат. Я кинулся в пляс, стащив за собой скатерть со стола, а за мной побежало еще около пяти пропащих душ, что решили утешить себя танцами. Я танцевал народный танец страны Эсперанто, ну так по крайней мере я говорил всем, хотя такого вообще не помню. В век новых технологий легко представить себе эффект «слоу моушн» с фильтром блюр на максимуме, а мне это было как родное в тот вечер.

Иногда кажется, что во время пьянки кто-то умышленно достает видеопленку из твоего мозга и вырезает самые пикантные моменты. У меня даже появилась теория, что такое чаще всего случается у людей, которые давно не получали сюрпризов и вот выпавшие кадры после пьянки и есть сюрпризами.

Я взял ее за талию и потащил в туалет. В туалете рыгал кто-то, а перед ним еще очередь пару человек. Быстро выбежали на улицу, а там холодина пиздец! Пошли искать помещения в ресторане и вышли на кухню, где дежурил какой-то парень и толстая бабка. У молодежи есть это чувство, когда понимают без слов... он показал мне на дверь со сломанной ручкой. Я хуйнул дверь с ноги, но в этот раз фатум был против меня – дверь открывалась в другую сторону. За дверью находился овощной склад и горела тусклая лампочка. Я пригласил Ингу в импровизированный будуар и приказал подождать, а сам полез искать по карманам средства защиты от беременности. К сожалению их не оказалось, но это меня ни на секунду не остановило. Инга легла на мешок с картошкой задрав черную юбку и широко раздвинула ноги. На тот момент мне показалось, что у нее это хорошо получилось.
Коитус длился минут десять не больше, но ее визг меня достаточно утомил и мешал сосредоточиться на результате, отдаляя финишную ленту все дальше и дальше. С горем пополам и сквозь алкогольную анестезию половых органов я засопел и рухнул на мешок со свеклой возле Инги. Спустя пару минут я пришел в себя и понял, что все зашло немного дальше, чем планировалось… Когда я вышел к гостям весь в пыли и вспотевший, на меня никто не обратил внимания, ибо все были ужраты до потери генетической памяти. Инги не было, что меня очень обрадовало.

Личная жизнь дяди Гены после свадьбы была очень показательной. Он с женой начал увлекаться садоводством и часто меня доставал рассказами про гибискусы и фланерии, абсолютно не касаясь темы про станувую тягу и жим лежа. Соседка, та чей ребенок добавил пикантности в атмосферу ЗАГСа, подарила им щенка пуделя и они вдвоем растили его, как родного ребенка. А по выходным они уезжали за город на пикник, жарить шашлык и ебаться под сосной. Вот сейчас вспоминаю и думаю, что это глупо и обыденно, а им нравилось. Однажды дядя Гена скачал с интернета какое-то видео где рассказывалось про мультиоргазмы и решил подарить это своей жене, то ли возраст брал свое и стероиды сожгли остатки стояка, то ли просто он начал крышей ехать. Потом рассказывал: «..значит делаю я все, как там говорили, уже рука устала трясти мамочку за писю, так тут она как брызгнет в меня! А потом еще раз! И снова! Умыла с ног до головы…», а я смеялся и хвалил его, потому что на самом деле был рад за их обоих.

Кода первый раз приходила Инга меня не было на работе, но об этом мне рассказал одноклассник. Я очень удивился, ведь с последней встречи ни разу ее не видел, а она зачем-то меня искала. Она пришла снова, когда я был уже в магазине и я ахуел. Живот с зародышем внутри был огромных размеров, сиськи увеличились еще больше, а жопа распухла так, что теперь она похожа не на виолончель, а на контрабас. Меня посетили скверные мысли. Она рассказала про брата оперуполномоченного, который навешает на меня все грехи города и при этом отпиздит дубинкой, если я не сделаю то, что по ее мнению, я обязан сделать. У меня был день на раздумья и дядя Гена сказал, что уже пора бы обосноваться в этом мире, начать строить семью и жить нормальной жизнью. Я с ним не согласился. На тот момент я жил в очень хорошем ритме жизни. Для меня не существовало завтра, а то, ради чего женился дядя Гена я находил в провинциальных студентках, которые любили коротать время выходных в студенческих барах.

Через несколько недель, как мне поставили печать в книжку с моей фотографией, я перестал пить и по субботам ходить в бар «Хмель», в рассадник провинциальных вагин. Жизнь стала размеренной и слишком предсказуемой. Инга начала толстеть не по дням, а по часам, постепенно принимая формы аморфного образования. Плод нашей содомии жил своей собственной жизнь, переходя как знамя от тёть к бабушкам, а иногда и к нам. У меня начала пропадать утренняя эрекция, потому что мне первое время было страшно даже подумать о том, что этот исполин, что спит справа от меня, захочет от меня любви и глубокого уважения.
Потом я принял безысходность и, выпив для храбрости 200 грамм окаянной, начинал вскарабкиваться на свою, кстати говоря, жену. Соитие было похоже на французскую игру, где вспотевшие люди постоянно что-то ищут, а потом выполняют странные указания.

Я стою в растянутых семейных трусах и носках, в руке держу пустой стакан и впихиваю в себя остатки котлеты. Кривлюсь. Кривлюсь не то от водки, что попала в нос, а от вида напротив. Нужно немного подождать, пока алкоголь поступит в кровь, дойдет до мозга и окончательно усыпит рецепторы, чувство совести, прибавит храбрости и похуизма. Я начинаю петь «Лили Марлен», сжимая руку в кулак и выстукивая ногой ритм 3\4. Чувствую, как лицо становится горячим и наполняется кровью, на нем появляется ехидная улыбка и глаза выпучиваются, мой внутренний кочегар не успевает закидывать угли в топку, и я принимаю решение начинать. Берсерком кидаюсь в этот пожар любви и рабства, в агонии пытаюсь как можно скорее отыскать в складках вагину, впиваюсь руками в обвисшие сиськи, и начинаю долбить ее тучное тело. Я представляю у себя за спиной взвод вояк, что в случае невыполнения задания, расстреляют меня, но это мало помогает.

Так длилось еще несколько месяцев и я предложил ей подать на развод, после чего снова последовали угрозы про оперуполномоченного, про тюрьму и все такое… Казалось бы, что на этом жизнь и остановилась, но я с этим категорически не соглашался. В один день я пожаловался своему бывшему однокласснику, на что он дал очень радикальный совет:
- Ты не переживай, вот тебе телефон Игоря Васильевича, позвони ему в среду и скажи что от меня, а потом расскажешь проблему и все будет хорошо. Он даст таблетки и ты будешь свободен от любых обязательств, ну и справка будет, все как положено!

В юности я рисовал свое будущее в красках, используя всю палитру, играя с тенями и деталями, отдавая предпочтение классицизму. Моя жена должна была иметь отменную фигуру, острый ум и быть мне больше другом, чем дырой для пенетрации, по выходным мы бы ездили в разные части нашей страны, проводя время в уютных кофейнях, записывая впечатления в книгу семейного счастья, а детей у нас должно было быть минимум трое. Каждую пятницу мы бы всей семьей залазили в большую машину марки Форд и мчались бы, то в новый аквапарк, то в гости к друзьям возле моря. Почему-то, я полагал, что у меня должно было быть все заебись. Мне казалось, что я избран судьбой и она мне будет лизать жопу и там не было таких резких поворотов событий с участием дяди Гены, Инги, одноклассника…Fortunam suam quisque parat.


Игорь Васильевич дал мне таблетку и сказал, что я должен поспать полтора часа сразу после приема и показал свободную комнату с накрахмаленной подушкой. Я с удовольствием растянулся на ней и захрапел.
Проснулся от того, что милая бабушка колола мне что-то в вену, а два парня затягивали ремни на руках.
- Буйный? – сквозь зубы спрашивал один из них.
- Ну это первые три дня, а потом Галоперидол успокоит… Все, мальчики, можете больше не держать!
Никаких движений делать не хотелось. Просто лежал и смотрел куда-то. Чтобы построить какую-то мысль или образ я не находил сил или просто забыл как это делать. Казалось, что вся безразмерность мысли поместилась на пустом листе больничного потолка.
Ко мне приходили люди, что-то спрашивали, а я просто не хотел ничего говорить, мне и так было хорошо.


*    *  *

«… ночь съедала тени вечера, открывая глаза далеким звездам, а где-то вдали за горизонтом сверкали молнии, но грома слышна не было. Все было хорошо…» - вот так должна заканчиваться книга, с намеком на бестселлер. Все должно быть по-американски с хеппи эндом, ну или не с хеппи эндом, а хотя бы с надеждой на то, что все остались живы и счастливы. А последние строчки должны снова описывать какую-то красивую местность, с романтическими оттенками и дымкой умиротворения.
Я знаю, что писать, потому что я – тренд. Я – модность в виде стройных рядов букв, с редкими иллюстрациями и многообещающими обложками. Моя работа заключается в том, чтоб просто набрать унылый текст, без сюжета(это слишком сложно читается, сюжета быть не должно!) и дать какое-то загадочное название книге, а остальное сделают рекламщики. Сейчас никто не читает книги, сейчас читают бумагу с буквами и мы этому рады.
Несколько минут назад в соседнем бунгало с межконтинентальным прямым номером прозвенел телефон и чернокожая секретарша по имени Ндэгэ позвала меня бархатным голоском. На другом конце провода был один из представителей издательства «Mboo», просил за пару недель написать что-то про веру в будущее, позитивное и светлое, потому что издательство «Mboo» специализируется на детских книгах и не хотят терять репутации. Я согласился., хуле еще делать...

Tweet