ПРЕДИСЛОВИЕ
Сейчас как никогда нам как никому ни в чём так не важно разобраться, как в своём прошлом. Я один получаю десятки дюжин писем, и в каждом – такие вечные для нас вопросы, как как жить дальше, кому теперь верить, что вы сделали со страной? Я отвечаю обычно, что дальше жить проще, чем жить дольше, что кроме меня верить больше некому, а насчёт страны я как раз провожу частное расследование. Другие очень волнуются по поводу Ленина: хороший, мол, он был или плохой, однако. Однако сейчас всё прошлое так запуталось, что дьявола лысого поймёшь, кто из них хороший, а кто похуже был. Но ходят в народе такие былички.

1. ЛЕНИН И ГРИБЫ
Пошёл Ленин как-то с деревенскими ребятами грибы собирать. Но куда ему против деревенских! У них в кошёлках уже и лисичек, и опят, и боровиков крепких по дюжине, а ему, Ленину, всё какая-то дрянь на глаза лезет. Не мухомор, так грибище сатанинский высунется: «Съешь меня, предводитель мирового пролетариата!».
Досадно Ленину, но виду пока не подаёт.
Встретилась им тут в малиннике лисица. Полюбовались ребята красавицей рыжей, погладили шёрстку пушистую и пошли было дальше. А Ленин тут из обреза тульского кэ-а-к даст по лисице из двух стволов жаканами, – только зубы по малиннику разлетелись!
А в шалаш прикандёхал, – статейку ядовитую накропал. Про идиотизм, якобы, деревни.

2. ЛЕНИН И МЕДВЕДЬ
Пошёл как-то Ленин на болото клюкву собирать. В Сибири клюква крупная, что наши помидоры. Так в туесок и просится. Ходит Ленин по болоту, с кочки на кочку через мочажины перепрыгивает, налетел сослепу на медведя-шатуна. В Сибири медведи крупные, австралийских дважды на шестнадцать множить надо. Очень боялся Ленин этих медведей. А медведи, наоборот, очень любили Ленина.
Что делать первому председателю Совнаркома?
Пошёл Ленин на хитрость: кэ-а-к ломанётся куда-то! Потапыч только коробкой щёлкнул, – туесок на месте, ботинки твёрдые рядом стоят, а в ботинках нету никого. «Где это, – думает медведь, – Владимир Ильич подевался?»
А тут как раз Бонч-Бруевич мимо проходил. Увидал эту сцену, – чуть в болоте со смеху не утонул. Ещё и рассказец для детишек состряпал, «Ленин на ёлке» называется.

3. ЛЕНИН И СКВОРЦЫ
Была ранняя весна. Дети мастерили скворечники и развешивали их на деревьях. Готовились к прилёту грачей. Взяла Ленина досада, что ко всем ребятам дрозды прилетят, а только к нему не прилетят. Насобирал он фанеры по селу, досок из штакетника выдрал, – смастырил и себе что-то вроде птичьего домика.
Долго взбирался Ленин на старую осину возле шалаша. Ботинки скользили по стволу, ветви царапали дряблую кожу на руках. Но он не унимался и залез-таки выше всех других ребят. Прикрутил  кое-как свой домик и, довольный, отошёл на шаг полюбоваться работой. Заодно и с осины слез.
А ящик под ударом весеннего ветра не удержался и кэ-а-к дзызнет лысого по кумполу! Чуть основоположник не прижмурился.
Психонул Ленин и пополз в шалаш «Тезисы» свои дописывать, чтобы хоть к Первому апреля их закончить.

4. ЛЕНИН И КУЗНЕЦ
В молодости Ленин очень не ладил с законом и много лет провёл по тюрьмам да по каторгам. Простой народ боялся Ленина и сильно не любил его за это. Вот где в округе городовому уши обрежут или там жандармерию подорвут, – народ шепчется: «Картавый опять из зоны вернулся!». Никто не мог с ним совладать.
Вызвался тогда один кузнец. Выковал себе меч отравленный, взял харчей на дорогу и пошёл прямо к логову ленинскому, к шалашу его дьявольскому.
Подкрался тихонько, заглянул внутрь: кости обглоданные валяются, листовки промасленные. Лежит разбойник, отдыхает. На груди впалой татуировка синяя «НЕ ПЕРЕВЕЛИСЬ ЕЩЁ НА РУСИ БОГАТЫРИ!».
Выхватил кузнец меч, а тут сзади что-то кэ-а-к бабахнет! Это Аврора-корабль выстрелил, законы наоборот поменял.
И ничего кузнецу не осталось, как вспороть этим мечом брюхо своё контрреволюционное, опасаясь мести народной справедливой.
А Ленин при новом режиме хорошо в гору пошёл, стал знаменитым учёным и культурным деятелем.

5. ЛЕНИН И ПЕЧНИК
Дело к зиме шло. Листья давно отпали. Часто ночью по всему лесу разносился выстрел лопнувшей от мороза осины. Решил Ленин у себя в шалаше печурку наладить.
– Ты, – говорит печнику, – только вот что: хатка у меня маленькая, а печь – дело громоздкое. Так ты, чтобы хатку мне не загромаживать, вниз печку клади, под землю.
- Это, - отвечает печник, - во-первых, дым не пойдёт. А во-вторых, так семижды дороже будет.
Стал печник работать. День печь кладёт, два кладёт. А Ленин будто над книгами склонился, хитро в бороду щурится. Вот уже по пояс печь углубилась, вот и с плечами вровень, а тут уж и голова печника исчезла из виду. Поднял её печник (голову то), - одна лампочка под потолком видна. Ёкнуло у печника в селезёнке: лампочка-то – Ильича! И лопата Ильича. И сам Ильич лопату в руках держит. Вот тебе и «семижды дороже!».
- Наддай! – смеётся Ленин. «Наддай» и «наддай». Очень, шельма, Некрасова уважал.
С тех пор и пошло в народе: где, мол, лампочка Ильича, там Ильич – печника.

6. ЛЕНИН И КОРОВА
Собрались как-то Ленин, Сталин и Киров в поход уйти. А дело ещё на царской зоне было. Вышли друзья затемно. Впереди Ленин лыжню прокладывает (он один знал, как к аэродрому выйти), за ним Кирюха ногу волочит, а Рябой в самом заду плетётся, никак в лыжню не попадёт, горемыка. День не попадёт, два не попадёт, на третий решили привал сделать.
- Ну, - говорит Картавый, - доставай, Ося, сидор с хавчиком, потрапезничаем маленько.
Рябой про сидор как услышал, - белее снега стал: он его спросонок под нарами забыл.
Осерчал пахан, кричит:
- Говядину тогда жгать будем! - и накинулись вдвоём с Кирюхой на главного друга пионеров.
Долго боролись соратники, но корову завалили. Покушали плотненько, расслабились, тут Картавый и говорит:
- Слушай, Рябой, а где это Кирюха подевался? Только вроде тут сидел…
Ну, пошарили вокруг нехотя да рукой махнули: ушёл налим, - и хрен с ним.
Только на следующую ночь добрели друзья до жилища. Отряхнули лыжи, в хату вошли, глядь – забытый сидор под нарами стоит!!!
Век воли не видать, - вся хата аж до Бериевской амнистии над корешами ха-ха давила!

Tweet