...
Бойцы окружили маньяка, встав у изголовья, и накинули ему на шею петли. Затянув их, они прижали голову людоеда к полу. Убийца захрипел. Майор подошел, наклонился и с ненавистью процедил:
- Удавить надо бы тебя сейчас, но... Должен быть СУД.
Он вытащил из голенища армейский нож и перерезал сеть, опутывающую маньяку ноги.
- Встать, подонок!!! - спецназовцы с трудом приподняли на палках тяжелую тушу людоеда. Образовав вокруг него треугольник, они вели спотыкающегося убийцу к двери.
- Вы петли так сильно не затягивайте, а то мне нечем дышать, - кротко сообщил Усатый. Бойцы, рассвирепев, изо всех сил стянули ему шею.
- Больно мне, больно! - пропел маньяк, издеваясь.
Майор ткнул пистолетом психопату между лопаток:
- Заткни пасть!
Людоед замолчал. Они шли, петляя по каким-то коридорам, освещенным тусклым
оранжевым светом. Пару раз поднялись по железной лестнице. На середине коридора Усатый внезапно подогнул ноги и изрек:
- Я устал. Передохнуть надо.
Бойцы ошалело переглянулись, с трудом поддерживая маньяка в вертикальном положении. Им совсем не улыбалось тащить эту тварь до машины волоком. Усатый тем
временем окончательно расслабил ноги и буквально повис на петлях.
- А ну, встать! – приказал майор, - или сейчас ты у меня отдохнешь...
Спецназовцы затянули петли и вздернули палки вверх так, что маньяк захрипел и ноги его задергались, не доставая до пола.
- Вперед, вперед ублюдок!.. – коснувшись пола, Усатый опять повалился набок, не желая перебирать ногами. Один из бойцов бросил палку и с размаху ударил людоеда в лицо. И ещё, и ещё раз. Маньяк помотал головой и повторил:
- Мне нужен отдых.
- Стой! – майор остановил руку коллеги. – Чёрт с ним, пять минут погоды не сделают.
Людоед уселся на бетонный пол, подогнул ноги под себя, закрыл глаза и замер. Бойцы топтались вокруг, ругаясь сквозь зубы. Издалека доносились чьи-то приглушенные голоса. Один из отряда закурил. Маньяк завозился и приоткрыл один глаз:
- Вы не угостите бедного узника сигаретой, а?
Конвоир дернул щекой:
- Заткнись.
Усатый обиженно фыркнул и отвернулся. Поискал глазами майора:
- Ну хоть ты, начальник, не обижай!
Майор прищурился. Затем направил дуло пистолета на маньяка.
- Ну что, отдохнул?
Усатый слегка отодвинулся:
- Ну да, немного.
- Тогда поднимайся.
Усатый, кряхтя, начал вставать. Спецназовцы рывками подгоняли его. Отряд продолжил движение. Подходя к двери, майор вытащил связку ключей, и приказал остановиться. Засунул пистолет за пояс и стал открывать замок. Маньяк покосился на своих конвоиров. Майор тем временем открыл замок и толкнул коленом тяжелую дверь.
- Выходим, – он посторонился. – Двое впереди, один сзади.
Вверх поднималась узкая лестница с крутыми ступеньками. Майор шел следом, держа на прицеле закутанную в сеть фигуру.
На поверхности было пасмурно, пахло прелой листвой. Они оказались в каком-то дворе, окруженным высоким забором; перед воротами стоял самый обыкновенный милицейский воронок с открытой задней дверцей.
- Так... Двое со мной, один к шоферу, – майор забрался в кузов, держа на прицеле людоеда, который мотал головой, помогая снять с себя одну петлю. – Чтоб без глупостей, понял?
Маньяк молча кивнул. Подошел к борту машины, потоптался, путаясь в обрывках сети. Поставил ботинок на подножку, оглянулся на конвоиров и пожаловался:
- Я без рук никак не смогу забраться!
Бойцы в ответ оскалились и, затянув петли, приподняли захрипевшего пленника и втолкнули его внутрь. Усатый, спотыкаясь, начал заваливаться вперед, но майор, толкнув его в грудь, усадил на противоположную скамейку. Спецназовцы уселись по бокам от него. Оставшийся снаружи захлопнул дверь и щелкнул замком.
В кузове стало темно, лишь через маленькое зарешеченное окошко сочился тусклый свет. Машина тронулась, выехала на грунтовую дорогу и покатила к маячившей вдалеке полосе мокрого шоссе. Маньяк сидел смирно, потупив глаза. Майор положил пистолет на колени, не убирая палец с курка, внимательно следя за темным силуэтом, казавшимся до смешного маленьким, по сравнению с сидящими рядом здоровяками. Те явно расслабились, один даже не держал палку с петлей. Они не видели явной угрозы со стороны покалеченного, притихшего и скукожившегося психа.
Машина неслась по ровному шоссе; по мере того, как смеркалось, в кузове становилось совсем темно. По крыше застучали первые крупные капли – начинался дождь. Уже практически не различима в темноте фигура маньяка, который по-прежнему сидел, глядя в пол. Боец слева привстал, доставая из кармана сигареты. Чиркнул зажигалкой, на секунду освещая всю компанию дрожащим светом: боец справа - вытянул вперед ногу, Усатый в прежней позе, пистолет лежит на коленке майора и нацелен в промежуток между людоедом и спецназовцем слева.
Зашелестела раскуриваемая сигарета. Майору почудилось, что в темноте горят три огонька: один – тот, что левее – повыше, два других – как раз на уровне...
Он моргнул – раз, другой: огоньки не исчезали.
- Да что ты за тварь такая... – одними губами прошептал майор. Внезапно из кабины постучали:
- Эй, сколько там натикало, а?
Майор вздрогнул, на мгновение отводя взгляд от двух, тлеющих в темноте, угольков, и тут же вернул взор обратно. Красная точка была одна. Слева.
«Черт, наверно показалось...» – с облегчением подумал он. Стук из кабины повторился.
- Да, да... Сейчас! – Майор заерзал, доставая зажигалку, - Так, значит: без пятнадцати...
Он не успел сообщить коллегам, который час. Жесткое, как рельса, ребро ботинка ткнулось ему в горло, и, припечатав затылок к боковой стенке, надавило так, что майор задергался в конвульсиях. Пистолет упал на пол, и взведенный механизм сработал, посылая отравленное жало в незащищенное колено одного из бойцов.
В тесном кузове «воронка» творилось что-то немыслимое: изогнувшись мостиком, и упираясь головой в боковую стенку, грозя ее выдавить, Усатый, рыча, энергично массировал рантом башмака горло захлебывающегося кровью человека. Спецназовцы с криками пытались оторвать ногу убийцы от шеи хрипящего командира, но их попытки не увенчались успехом. Неожиданно, раненый в колено охранник пошатнулся и кулем рухнул на пол. Крутанувшись, людоед свободной ногой ударил своего оставшегося конвоира точно в глаз. Квадратный носок ботинка со смачным звуком глубоко вошел под бровь, брызнула струя крови.
Покалеченный человек дико закричал, схватив ботинок обеими руками и выдергивая его из раны. Людоед, оттолкнувшись от стенки, вскочил на ноги и, разинув пасть, прыгнул на кричащего охранника. Майор, схватившись за раздавленное горло, повалился на бок, выхаркивая кровь.
Из кабины доносились крики и страшная ругань; машина вильнула вправо и стала притормаживать. Усатый, со связанными за спиной руками, похожий сейчас больше на огромную змею, чем на человека – атаковал. Промахнувшись в первый раз, он сейчас невероятным образом пригнулся к полу и, шипя, семенил вправо-влево, делая ложные выпады.
Машина остановилась; шофер и напарник, выхватив пистолеты, выскочили из кабины и, шлепая по лужам на раскисшей обочине, подбежали к задней двери. За ней слышалось шипение и цоканье каблуков по железному полу. Охранник с проклятиями ринулся открывать дверь. Вдруг шофер схватил его за плечо и оторвал от машины. В бешенстве обернувшись, спецназовец сбросил руку со своего плеча и закричал:
- Какого черта, ты что - очумел?!
- Идиот! Подумай - если ты откроешь, он убьет нас всех!
Мимо них с ревом проносились машины, обдавая их мокрым ветром. Дождь уже превратился в настоящий ливень, по лицам стекали потоки воды. Сверкнула молния и почти сразу же ударил мощный раскат грома. Машина качнулась, послышался грохот и дикий, захлебывающийся вопль. Охранник, тяжело дыша, снова рванулся к машине. Шофер схватил его за плечи, оттаскивая прочь и вопя:
- Не делай этого, ты ни чем уже не сможешь им помочь!
Боец развернулся и ударил его кулаком в лицо, сбил с ног:
- Ты заткнись!!! Там мои друзья!
В кузове раздался мокрый хруст, затем окрестности огласил утробный вой, через секунду сменившись чавканьем. Шофер приподнялся на локте, стараясь перекричать шум от грузового автопоезда, проносящегося мимо:
- Они все там уже мертвы!!! Надо уходить отсюда!
Но охранник с остервенением рванул замок и распахнул дверь. На него рухнуло тело товарища: подхватив его, он в ужасе увидел, что затылок человека был буквально ПЕРЕЖЁВАН, и голова держалась только на мягких тканях!
- Паскуда ! – уронив тело, боец несколько раз выстрелил в темноту кузова, уже не думая о том, что может попасть в живых товарищей. Вспышка молнии озарила внутри машины силуэт человека во весь рост. Спецназовец с криком всадил в него всю обойму. Мимо пронеслась машина, наступила тишина.
Дождь стучал по крыше «воронка», охранник судорожно перезаряжал пистолет.
Из темного кузова раздался хриплый голос:
- Пиф-паф, ой-ой-ой – умирает зайчик... ТВОЙ!!!
На последнем слове из кузова вылетело пробитое пулями тело друга и обрушилось на выронившего пистолет бойца. Следом выскочила закутанная в сеть фигура, спрыгнула в придорожную канаву и зашлепала прочь, с треском проламывая высокий кустарник. Когда охранник спихнул с себя труп, подобрал пистолет и вскочил на ноги, Усатый уже затерялся среди деревьев.
Из машины донесся стон. На подгибающихся ногах боец подошел и прислонился к мокрой, забрызганной кровью дверце.
- Командир... – тихо сказал он, - мы снова его упустили.
***

Tweet