Захуярить апзор о Tool это фсё равно што популярно разьяснить незаконнорожденному детине значение слова "ублюдок", не окунувшись при этом мордой в лужу собственной крови. Труднo, то есть. Как колибри, каторую можно видеть лишь краем ленивого глаза, злой гений четверки из города ангелов, собранной воедино каким-то вселенским мегаразумом, неизменно ускальзает от привычных апределений, переливаясь сине-бардовыми красками. Невъехавшие нихуя критики со фсей дури записали было в металл. Проебали. После волны выговороф с вызовом на ковер и принудительных клизм, трясущейся рукой определили в прогрок. И на том спасибо.

Обладатели уникальной пары голосовых связок, невероятных па силе ударных сухожилий, таинственной черепной каробки с гитарными рифами и артерий пульсирующего баса, Tool являются обязательнай саставляющей каллекции каждава уважающева себя падонка. Включая даже тех тронутых особей, для каторых блять музыкальное исскуство начинается и заканчивается чешскими народными песнями в испaлнении хора ветеранов польской Армии Крайовой.

В начале девяностых годов прошлава столетия Tool ураганом нахуй варвались в падсаженныe на грандж и прочую хуйню полушария и вашева пакорнава слуги. Хули, были ошибки, не без этава. Замесь Нирваны и евроданса, как блять жук-караед, лакомилась спинным мозгом и прочими жизненно-важными органами формирующевося организма.

Дибют Opiate поднес живительную маску к нозрдям, изгоняя недуг и наполняя легкие воздухом агрессивной непохожести. Голос Мейнарда Кинана без колебаний посылал нахуй цензуру, двуличие, предуров и религию. Годом пожже, Undertow с темами лицемерия, насилия, искупления, воинствующева долбоёбия и ево паследствий, а также oтбрасывания всево знакомово и привычнава ф пользу нового и неизведаннова заставил забить твердый хуй на любые произведения мировой музыкальной сцены таво времени, и особенно такие перлы, как заявления что, мол, инициалы БГ на концертной программе Бори Гребенщикова азначают "Беспредел Гарантирован." Возможно, имелся ввиду беспредел летающих прокладок с крылышками, хуй ево знает.

Между 93-м и 96-м годом у Тооl были мнагачисленные гастроли, смена басиста и победа над прaжорливым лейблом, бесстыжым образом пытавшимся прибрать "до сэбе" афторские права, а также дома, машины, органы, жён и детей всех челенов банды. Квартет не замедлил воспользоваться новоявленной свободой и выпустил Aenima, лучний беспесды альбом со времен первой скрипучей патефонной пластинки и до еще ненаписаннова, но уже обреченнова на провал ачереднова альбома группы Тату. Aenima представлял собой сокрушительный кактель юнговских идей и самопознания в редком по мастерству музыкальном афармлении, с чертями, ангелами, лишними хромосомами и сползающим в океан Лос Анжелесом.

В дветыще нулевом гаду увидел свет промежуточный сборник клипов и разных разностей Salival, за которым в дветыще первом паследовал невъебенно жизнеутверждающий и тягучий как патока Lateralus. Лишь вид удачно отправленного в глубокий нокаут захотевшего поживиться чужими кошельком и часами гопа мог бы доставить сравнимую радость.

И снова ожидание. Блять, лишь бы недолго. Эффект проходит и на горизонте бледной тенью маячит ломка, имя каторой попса. Как воздух нужны пронзительный голос, проникновенные гитарные партии, на зависть фсем метрономам блять барабанные соло и колокольный бас. Только б успели...