Сидел как то Дед на лавке возле своей хаты. Сидел, залупой кольца дымные пускал, да попёрдывал себе в удовольствие.

Бабка же восседала на можжевеловом стуле возле грязного закопчёного окна, зыркая на двор. Некоторое стекло было выбито, и на месте дыры висел плакат The Doors. Бабка думала о том, как бы получше взбить стекло – подушки прохудились, да и клубнику со взбитым стеклом подуспудно было бы выкушать.

Внучка Революция мерно колупалась у себя в клиторе, устрашающим взглядом уставясь в потолок. Она мечтала, что некогда весь такой чистый и красивый Микки Рартин придёт к ним в деревню и выебет её нежно. Грязными пальцами она мусолила своё пиздометье, выдыхая вонючий запах изо рта.

Собачка в это время ела свои каки! О йайца как она мечтала о косточке! Мечтала, как замёрзший о тепле, а тёплый о холоде. Но она кушала свои каки уже по третьему разу – калорий ноль плюс своё говно не воняет. День проходит незаметно, собачка давно это поняла.

Котик в это время сидел на чердаке, уподобясь бабке. Он попихивал свой хуй о жёрдочку, мечтая о полосатых мурках, томно мяукающих на соседних чердаках. Их всех покушал интернет. Они перестали ибацо, а котик тоже сидел по чатам, да всё цеплял старых жырных тупых кошек, которые срали во время ебли.

Мышка исполняла свою первоночальную функцию – она бесконечно передвигалась по коврику, при этом на её жопу непрестанно жали. Но всё как то больше на левую половину, которая уже онемела.

Дед сидел и курил. Ему давно надо было вытянуть репку из сырой чёрной земли. Он должен был перекопать огород, помогая бабке. Хозяйство стояло, корова взорвалась от бездОйства, всё поросло травой нах, shit. А Дед всё курил и курил и было ему просто насрать на всё, потому что Дед пыхал драп, которого у него был полный сорай.

А все остальные члены и пёзды его семьи сидели в инторнете и ни а чём не заботелись. А жизнь как шла себе патихоньку так и шла.