Аццкий отжыг устроели вышеназваныйе дастойные представители сваих народоф этой ночью в городе пойущего звирья и футбола Бремене, на танцах в адном из местных ДК. Сначяла ничего не предвещяло виселого развитийя сабытий. Олбанцы арали и танцевали пад сваи пестни, леванцы пад сваи, абычные фашысты пытались безуспешно априделиццо, кто громче ревет и пад кого дергацца в ритме «я нихуйя неумею танчить, аднака я ужэ фговно и мне похуй», музыки ваще не была слышна в реве чернагривых малатцоф, забытый диджэй резал сибе вены винилам, каг вдруг олбанцам преспичило схадить апаражнеть сваи олбанскийе мачевые пузырьки.

Олбанцы, как известна, народ культурный, в талпе не ссут и дажэ не срут, патаму они пошли привадить сибя в парядок за клупп, но один из них был ваще ниибацо васпитанный. Он решил сделать людям преятное и увекавечить свае имя ввиде граффити абасцакой на двирях дескотеки. Но толька он достал кисть и мольберт, как вдруг палатно открылось, и вся кампазицыйя легла на охуевшие ебальнеки пары леванцев, безмятежна выхадивших пассать на стаянку. Скупая слеза скатилось по олбанской щике - «Типерь меня увядят даже в Ливане» - обрадовалсо художнек .

Леванцы, аднака, тожэ древний и культурный народ и считайут, что на падарки надо отвичать тем жэ. Они решыли нимножка падправить чернажеппому Рембранту чирты леца и отправить друзьям и родственнекам олбанца песдатую статую, что с усердийем и гордастью за свою родину тутжэ и сделали всиго лишь при помащи рук, ног, мусорного бака, каналезационного люка и маленького фанарного столбика. Друзья художнека, палучиф статую, абрадовались вообще охуенна и решыли падарить в ответ висьолую шутку. Они пахватали рогатки и побежали в клупп розыгрывать братьеф по разуму.

Радастна хехикайя и пуская задорных шэптуноф толпа ввалилась на танцпол и стала апстреливать всех из рогаток камешкаме и сухими какашкаме. Ливанцы шутку сразу заценили и смийялись да слез. «А нахуя эти бля рогатки, мы чтожэ, не настоящие мужчины?» - закречал самый висьолый из них и, дастаф валыну принялсо шмалять па олбанцам, танцполу и ваще па всем падрят. Стала ваще охуйенна весело, асобенна, кагда с паталка наебнулся первый светильнек. К счястью, пестолеты аказались у всех и празднек пирешел в новую фазу. Па всиму залу стали летать пули, щепки, тела, винилы, кравища и прочийе пиксельныйе шейдеры.

Разъебаф к хуям собачим все танцевальнойе заведенийе, чорная братва решыла выйти на улицу, чтобы так сказать нести праздник в массы па случяю православного Рождества, аднака там они виселилесь нидолга па фполне предсказуемым и панятным причинам.

На вапросы журналистоф: «Какого жэ хуя народу так кайф поломали?», шеф гестапо нивазмутимо ответил: «Всему свое время и место. Мы их выпустим на колядки завтра ночью и даже выдадим агниметы, чтобы жгли па полнай».

Гарлем, бля
http://newsru.com/crime/06jan2006/perestel.html