Есть у меня один знакомый, зовут его Костик. Причём Костик – это не имя, а прозвище, производное от фамилии.
    Костику слегка за пятьдесят, но выглядит он так, что когда он пришёл в военкомат сниматься с учёта, военком не на шутку напрягся - не вводит ли его в заблуждение этот худосочный, низкорослый, слегка морщинистый юноша, и нет ли здесь какой измены и подделки документов. Особист даже предлагал отпилить Костику ногу, чтобы посчитать годовые кольца на срезе, но всё обошлось.
     О таких, как Костик, говорят «шило в жопе», но он предпочитает более интеллигентный термин «авантюрный склад характера». В своё время Костик прошёл «Крым и Рым», а его воспоминаний хватило бы на написание нехилого такого двухтомника (это если без картинок и примечаний). 
    Документальным подтверждением непоседливого Костикова жития является его трудовая книжка, в которой почти не осталось свободных мест.  Просмотр этого аусвайса доставляет  много радостных минут, поскольку книжка содержит записи примерно следующего содержания (за точность формулировок не ручаюсь, но близко по сути):
–    «Член этнографической экспедиции «Таймыр-79». (Злые Костиковы Друзья после ознакомления с этой пометкой ежегодно на День полярника посылают Костику почётные грамоты за подписью Председателя ассоциации северных народов Оёгира Няръяна Арутюновича, а на 50-летний юбилей торжественно вручили ему медаль «За взятие Таймыра» IV степени»)
–    «Консультант-лаборант НИИ №...». (Костик на эту тему говорит неохотно, мол, было время, когда он консультировал учёных, которые реальной жизни не секут. Но Злые Друзья считают, что при проведении секретных работ по созданию генетического оружия мартышки в виварии НИИ наотрез отказались от участия в негуманных экспериментах и объявили голодовку. Научная работа была на грани провала, но тут в поле зрения учёных случайно попался Костик...)
–    «Директор передвижного зоопарка». (Злые Друзья утверждают, что после серии ужасных экспериментов (см. выше) Костик рванул в бега из НИИ №..., прихватив в побег своих новых друзей-приматов, а зоопарк был организован им в целях конспирации)
–    Неизвестная профессия, название которой в трудовой книжке очень качественно  переправлено добрыми Злыми Друзьями на «Ёбарь-колотильщик» (Хотя злые Злые Друзья твердят, что никаких исправлений текста не было, а Костик действительно работал в садо/мазо-салоне по указанной специальности).
    Иногда между записями имеются временные лакуны. Костик на эту тему многозначительно отводит глаза и говорит, что ещё не пришло время обо всём рассказать. Злые же Друзья по этому поводу упражняются в остроумии, пытаясь выявить взаимосвязь между неординарными событиями, произошедшими в эти периоды на планете Земля и во Вселенной в целом, и Костиком.
    Костик крайне редко, но здорово может порассказать о своей жизни, только его надо как следует  растормошить, например, напоить хорошим коньяком.
    Правда вливаемый в Костика коньяк нужно строго дозировать, так как бывали случаи, когда перебравший Костик запросто срывался в повествование о том, как он по пьяни уснул, поэтому «Буран» в космос отправили без него в автоматическом режиме. Или про то как он спас Ф. Кастро от очередного покушения, выхватив изо рта кубинского вождя отравленную сигару и за считанные секунды скурив её (Фидель и вся его охрана, типа охренели, пробегавшая мимо собака, добившая по просьбе Костика бычок, умерла в жестоких судорогах, а самого же Костика после этого всего лишь пропоносило три дня без передыху)
    Откровенно говоря, рассказам Костика верить нельзя. Есть у него такая порочная черта – если он услышал более-менее занятную историю или, что ещё хуже, увидел фильм, который его затронул – будь готов, что Костик интерпретирует это в своём исполнении.
    Так, после просмотра голливудской картины «12 друзей Оушена» Костик изложил  сюжет фильма как реальный факт со своим участием. Правда Костик, будучи человеком скромным, в своём повествовании грабил не казино в Лас-Вегасе, а небольшой салон игровых автоматов в Геленджике, и при этом он управился сам, не обращаясь за помощью к дюжине друзей.

***

    Как-то раз мы сидели, распивали коньяк и вели непринужденные мужские разговоры на обыденные темы, как то: «Методы лечения триппера так, чтобы жена не узнала»; «Что лучше - «Калина» или «Гольф» 1998 г/в» и «Проблема распределения водных ресурсов в Средней Азии».
    Костик тоже вдруг решил вставить в беседу свои семь копеек: «Вот помню работал я как-то в Узбекистане мелиоратором...».
    Компания вмиг притихла, понимая, что Костик созрел и уже готов задвинуть свой очередной шедевр, искрящийся всеми гранями фантазии, плагиата и галимого пиздежа.
    Сработали мы филигранно: Костиков бокал был моментом наполнен, как бы невзначай пододвинута пачка сигарет, зажигалка и большая чашка свежего крепкого кофе, кто-то с вызовом спросил: «Костик, так ты и в Узбекистане отметился?!  Да что ты можешь знать о мелиорации!»
    Всё, амба, ловушка захлопнулась. Оставалось только молчать и слушать.


Рассказ Костика

    Началось эта история в Крыму, где-то в начале середины конца перестройки. То есть Горбачёв и Союз ещё были, «сухой закон» уже отменили, а капитализм только-только стал проявляться.
    Работал я тогда водолазом. Ну не самим водолазом, конечно, поскольку чтобы стать профессиональным водолазом надо закончить специальный водолазный университет.  Но был я, так сказать, обслуживающим персоналом.
    Нашей основной задачей являлось траление и вообще очистка бухт и фарватеров. Мы поднимали со дна разный хлам: затонувшие галеоны, металлолом, говно и прочие артефакты. Работали мы на небольшом таком боте - это типа катера, как в фильме «Берегите женщин», где Антонов песни поёт, а рот за него открывает Коля Тараскин из «Место встречи изменить нельзя».
    Хотя я был начинающий моряк, но выгоду от нашей работы я смекнул сразу.
    Короче, когда извлекаешь трал, то на подводном мусоре имеется до ёбаной страсти разнообразных ракушек, крабов и прочей морской зоологии.  Нам эти беспозвоночные ни к чему, но зато местные бабки были готовы скупать подводную живность оптом и за реальные деньги. Они этих зверушек потом вываривали, окунали в формалин, чтобы обмазать лаком, написать на них «Привет из Крыма» и втюхнуть отдыхающим.
    Вот как-то раз достали мы со дна морского какую-то очень уж внушительную железяку, всю утыканную рапанами, да такими прям элитными, что того и гляди – руку откусят.  Это я ещё не беру во внимание крабов и прочих моллюсков.     Бабки на берегу чуть было не попередрались за право участия в торгах, орали как те дилеры на Нью-Йоркской фондовой бирже, чайки аж присели на волны и смолкли от зависти.
    Вообщем срубили мы деньжат по лёгкому, вышло рублей по сто на рыло. А 50 рублей в те времена, ребзя, была сумма такая, что в кабаке посидеть можно было очень душевно, даже с элементами куража.
    Дело было в пятницу, мы были молодыми, а на суше – начало июля. Решили мы гульнуть и качественно пропить часть нашего неожиданного капитала.
    Засели мы в шалмане на набережной и принялись кутить. Шашлыки, коньяки армянские и вина марочные массандровские, апельсины марокканские, пепси-кола сочинская, ВИА по нашим заказам песни лабают без остановки.
    Все девки, женщины и бабы только на нас и смотрят. А оно и было на что посмотреть – лично я весь в фирмовой джинсе, белые носки с крокодильчиками, кроссовки «Адидас», да не нынешнее дерьмо китайское, а настоящие «Адидасы» - польские.
    Видим – за одним столиком девчата молодые отдыхают, в количестве как раз ровно по числу нашего коллектива. Сидят, рислингом кислым давятся и на нас зыркают.
    Дело молодое – приманили мы девок к себе, дали команду халдеям столики сдвинуть. Такая от нас харизма пёрла, что отказать нам было попросту невозможно.