Аднажды жыла-была симья. Был папа, мама, дедушка, бабушка и доч. Ани жыли были и умирли.
А доч асталась адна. Стало ей очинь плоха, грусна, есть нечива. Тут мачиха (злая) присматрела иё на базари, где доч прасила у извощикоф криндиля и питушки, штобы их паесть. Мачиха гаварит:
«Пайдём ка мне  дамой, будиш у миня жить! Я тибя буду кармить, паить, дам тибе капор, а ты будиш нимношко памагать мине, а?»
Ну доч падумала в уме, да и гаварит «Ну пашли!»
Привила иё мачиха к сибе дамой, а там у ниё есть доч свая, настаящия. Нада атметить, што иё доч была толстая, страшная, и зависливая. Ничё ни хатела па дому делать, тока жрала, срала и на ярманку хадила на каруселе пакатацца. А доч у каторай фсе ротственики сканчалис, была очинь красивая, умная, с нибальшими титьками.
Гаварит ей мачиха: «Ну вот, давай пирины всбивай, пол падмитай, у кароф гавно сабирай, в видро клади патом скупщик гавна забирёт. Есть будиш в среду и васкрисенье суп от кароф и будиш щаслива!»  Вот ана какя злая и каварная была! Стала девачька (её фсе стали звать паччирица), батрачить день и ноч на мачиху. Фсе стало у мачихи чистае, всбитае, гавно фсе прадаёцца па высоким цэнам. А паччирицу мачиха и доч мучиют, ни кормят, спала ана ф сараи с каровами,  каровы иё палюбили, ни абижали и ночью грели.
Стало паччирицэ сафсем хуёва, падумала ана и ришыла утапицца ф калоцце. И вот, с утра анна праснулась, папила из выми у кароф малачька, пацылавала их на пращание и пашла куда глаза глидят тапицца. Долга ли, коратка ли, пришла паччирица в лес. А тама был калодиц. Паччирица и прыгнула в ниво. Литит, литит, а вады нету! «Чё за хуйня!» -думаит паччирица, «нищасная я , дажи утапицца ни  магу!». Тут ана как ибанёцца аб землю! Глаза аткрыла, и ничё ни панимаит: Кругом травка, цвиточьки, диревья з бананами и фруктами растут пафсюду! «Ну!» -думаит паччирица, «папала я в рай!»
Фдрук, аткуда ни вазмись, вышла старая бапка, и гаварит: «С приездам, пашли ка мне!»
Ну думаит паччирица, пиздец, папала, ат адной мачихи к другой наибнулась! Какая  то я нивизучия!»
Привила иё бапка к сибе и гаварит: « Я гаспажа мителица, кагда я выбиваю пирины снек идёт, тока я старая уже, памагай мине, а я тибе патом дам брелиантоф.» Абрадавалась паччирица и стала выбивать пирины, спать стала на краватки, есть стала харошые прадукты, свежие, стала радосная.
Тут случайно забижал к ним в царства  добрый валшебный зайчик и гаварит паччирицэ: «Там у тибя абнаружылся ищё адин дедушка, багатый, ищит тибя, можыт пайдёш к ниму?»
«Канеша, пайду!» закричала паччирица и пашла к гаспажэ мителицэ, атпрашивацца дамой.
Ана иё атпустила и дала 2 сундука ф падарак. «На, паччирица, вазьми, дома с дедушкай сваим аткроити и пасмотрити».
«Ладна, да свиданее!»- сказала паччерица и валшебным спосабам аказалась на павернасти зимли.
Видит, иёный дедушка - фтарой идёт. Ана гаварит: «Здраствуй дедушка, я преехала пайдём к тибе!»
Он абрадавался, Ани пашли к ниму ф хижину, аткрыли сундуки, а там брелеанты, алмазы, фсякие кофтачьки, сапаги, шубы, тиливизары, дениг тысеч васимнаццыть и нимнога калбасы!
«О бля!»-токо и сказал дедушка иёный! «Мы типерь работать ни будим, на ярманки прададим палавину брилиантаф и пириедим жить на берик акиана !»
Но тут случайна прабигал ищё адин зайчик, тока злой, но валшебный тожи. Он всё услыхал и пабижал к мачихи. Этат зайчик фсе ей расказал. Ана всбилинилась пущи прежнива и гаварит сваей дочки: «Срочна сабирайся и иди к Гаспажэ мителицэ, да бис брилиантоф ни прихади!»
Ну радная доч и пашла в лес, в калодец спрыгнула и пришла к гаспажэ мителицэ.
Ана ей фсе вводныи дала, а сама пашла па дилам. А радная дочь пашла на кухню, сажрала фсе диликатэсы, каторые гаспажа мителица хатела вечирам с дедушкай марозам сьесть, патом лигла на иёную кравать, и слатка уснула. Гаспажа мителицца прешла вечирам, смотрит , а ничё ни памыта, пирины валяюцца нивыбитыи, фсё сожрано на кухне. «Бля, чем детмароза кармить, ума ни прилажу», расстроилась гаспажа мителицца. Разбудила ана эту доч, дала ей два сундука, атправила иё валшебным образом к мачихи и села пат калодиц новых паччириц паджидать.
В опщим, преехала радная доч к мачихи , а та ужэ радасная сидит, руки патираит, прекидываит как брелианты прадаст, и купит на нивольничим рынки негра с бальшим палавым хуём для йобли, так как иё муш пагип давно на битви пад Ватырлоо.
Ну вот и настал радасный мамент! Атикрыли ани сундуки, а там не брелеантоф, не драгаценнастей , не кофтачек, не наличьных сретсф, а тока гавно ат кароф. Аказывицца, гаспажа мителицца инагда, в минуты слабасти, кагда дедушка марос на эраплпни с зачикам и мишками литал в кремальтна йолку, лавила скупщикаф гавна ат кароф, йебала да смерти, а гавно на фсякий случай складывала ф прок.
Паэтаму, если пападёти к Гаспажэ метелиццэ, лучшэ фсё делайте , чё анна скажыт, патом будити багатые, а если нет, то анна даст вам гавна ат кароф.