С самого утра я мучился, не мог вспомнить одно слово, голову ломал. И, главное, вертится оно где-то рядом, вот тут, а вылезти из памяти не хочет! Знакомое слово, близкое, совсем повсюду распространённое, а не идёт из башки, хоть ты тресни!
Блюдо итальянской кухни, традиционное, которое во всех ресторанах и кафе подают, вкусное, с мясом и сыром. Ну, как его, чёрт?
Хожу по квартире как дурак и варианты перебираю. Нет! Не приходит слово!
Спросил у пацанов.
– Вакса, ты в Италии был?
Тот отвлёкся от телефона:
– Ебал я твою Италию! Один бутерброд десять евро! И пиво говно!
– Как называется еда, которая в квадратных таких тарелках делается? Запекается.
– Ты кроссворд что ли отгадываешь? Загугли ёпт!
– Сам хочу вспомнить, башня тебе зачем?
В итоге Вакса послал меня и снова погрузился в телефон.
Зябыч играл в приставку, услышал мой вопрос и выкрикнул:
– Паста! А ещё пицца!
Я подсел к нему на диван.
– Какая паста, Зябыч?
Тот многозначительно протянул:
– Как макароны, только паста. Мучное изделие. Италия исторически славится своими урожаями пшеницы. Климат очень хороший для выращивания, особенно на Сицилии.
– Иди в жопу, зануда!
Блядь, ну вот что происходит такое с мозгом? Элементарную вещь вспомнить не могу, зациклился.

В эту секунду позвонил депутат. Хмырина, на которого мы давно работали.
Вакса вскочил со стула и замахал нам.
– Саша-Боря звонит, тише. Да выруби нахуй!
Мы с Зябычем пересели поближе к Ваксе. Тот включил телефон на громкую связь, положил на столик и чётко ответил:
– Слушаю, Александр Борисович!
Телефон отозвался повелительной фразой:
– Жорика надо забрать из музыкальной школы и увезти на дачу.
Вакса нахмурился, но спросил с вежливостью:
– Александр Борисович, а мы адрес музыкальной школы знаем?
Депутат прошипел:
– Ничего не менялось, прошлое место.
И моментально отключился.
Мы молча встали и пошли за комбинезонами.

Была у нас для всяких таких целей бодрая «Газель», переделанная под машину службы химической очистки ковров и напольных покрытий. Хорошая машинёшка, комфортная, вся требуха у неё заменена на японскую, только внешне она «Газель». Денег на неё бухнули уйму.
А мы типа как фирма. Едем.
Приехали на стройку, быстро нашли жмура. Лежал в подвале, как обычно.
Труп был с искорёженным ебалом и переломанными пальцами на обеих руках.
Вакса натянул перчатки и присел на корточки к «жорику».
– Татарин какой-то… А может, узбек. Или таджик!
– Тебе не похуй? – меня это почему-то разозлило. Типа он узбека от таджика отличить может, умник.
– Саша-Боря денежки зарабатывает! – протянул Зябыч по своему обыкновению и пошёл в машину за канистрами. Я крикнул ему вслед:
¬– Зяб, бери два мешка! Один в один сделаем, чтобы меньше воняло…
«Жорика» мы упаковали, замыли кровь, зачистили всё. У Ваксы друг, студент-химик, бадяжил нам канистрами какую-то дрянь, которая кровь сворачивала. Получалось, как в песне Цоя, «через час она снова земля». Воняла только, ужас! В ментовской лаборатории, конечно, следы найдут, если захотят, но пока никто ничего не находил.
Я сел в машину последним и закрыл дверь.
– Поехали, Вакса!
Зябыч расширил ноздри, как дикий волк, и расплылся в улыбке.
– Химикаты! Обожаю!

Ехали молча, Вакса рулил, как боженька, аккуратно и прилично, он такое умеет. Мы с Зябычем пасли по окнам и камерам, не хватало ещё нарваться на ГАИ. «Жорик» был надёжно завален всякой химической хуйнёй и нечищеными половиками, собака бы не учуяла. Но всякое в жизни бывает! Стволы держали наготове.
Зябыч вдруг толкнул меня в плечо и вытаращил глаза:
– Надо бы нам печку приобрести! Газовую!
Вакса ответил вместо меня, цикнув зубом:
– Такую печь, чтобы человек помещался, незаметно не купишь…
Зябыч повернулся к нему:
– А зачем покупать? Самому сварить можно! Металла море! Чертёж можно в интернете скачать, сварочный аппарат есть.
Я не выдержал:
– Ну, вот и варил бы с утра! Хули ты в футбол резался? Надо было печку варить!
Зяба съёжился как-то неожиданно и вроде как обиделся. Но заткнулся, слава богу.

Съехав на просёлочную, лесную дорогу, мы ещё минут двадцать петляли, пока не выбрали хорошего места.
– Здесь! – важно произнёс Вакса – я двиган не глушу. Давайте быстро!
Начальник тоже мне, блядь!
Он как будто разгадал мои мысли:
– Спина болит, пиздец! На выходных тёща на даче запрягала!
И глаза сделал, как у обоссавшегося котёнка. Огородник хуев!
Пока копали, Зябыч донимал своими историями и вопросами, достал так, что мне захотелось его рядом уложить.
Спросил меня:
– А тебе доводилось с Володей поработать?
Я замотал головой:
– Нет, я его пару раз только видел.
Зябыч значительно промычал:
– На всю голову был человек ёбнутый! Уважаю!
Он продолжил через несколько секунд:
– Однажды «жорика» обмотал стекловатой и обмазал строительным раствором. И сидел, ждал, пока засохнет.
– Нахуя? – мне действительно стало интересно.
Зябыч пожал плечами и отбросил очередную лопату грунта.
– Художник человек! Хер его пойми! А получилась, знаешь, такая кукла-запеканка. Слоёная, с корочкой. Типа как человеческая лазанья…
Я бросил лопату.
– Ах ты сука, Зябыч! Я всё утро промучился, а ты, оказывается, знал?
– Что знал? – заморгал Зябыч.
– Ну, блюдо это итальянское! Лазанья, ебать её в сраку! Лазанья называется!
– Ничего я не знал – промумил Зяба. – И вообще, если хочешь знать, это не я…
– Гандон, блядь! Копай!¬ – Я подобрал лопату и замахнулся на него…