Часть 1:  http://udaff.com/creo/96455.html
Часть 2:  http://udaff.com/creo/96473.html
Часть 3:  http://udaff.com/creo/96551.html
Часть 4:  http://udaff.com/creo/96575.html




        21 января, 2008 г.                                                                                           

        Совещание, как и было запланировано, началось ровно в 19:00.

      - Ольга Владимировна, - начала Истринская, - не будем нарушать традицию. Вам слово!                                                                                                       
        Рогожкина разложила перед собой бумаги и приступила к докладу:
      - Соседка Шориных показала, что в конце ноября как-то видела Надежду, садящейся на садовом кольце в районе Сухаревской площади в какую-то иномарку чёрного цвета. Естественно, ни номера, ни марки автомобиля, ни внешности водителя не запомнила. Подруги тоже ни чем не помогли. Родственники и знакомые других потерпевших вообще ничего не знают и даже не подозревают, кто мог убить девушек. Однако коллега Криводумовой, бухгалтер из её компании, говорит, что тоже видела в день убийства менеджера недалеко от офиса чёрную иномарку и вроде как Оксана направлялась в её сторону. Садилась ли та в машину или нет, она не заметила. Но с Криводумовой они вместе выходили из офиса на улицу. Бухгалтер направилась в другую сторону, а, обернувшись через полминуты, она уже не заметила ни Оксаны, ни машины. Из этого сделала вывод, что та могла уехать в чёрной машине. Отец Натальи Богомольской показал, что в день убийства дочь попросила у него шестьсот долларов. Он дал ей деньги, но не расспрашивал, для чего они ей понадобились. При обнаружении трупа, денег у потерпевшей не оказалось, впрочем, и у остальных тоже ни у кого денег при себе не было.
        - Не думаю, что преступник убивал их из-за денег, - сказала Истринская. – Если бы ему нужны были только деньги, зачем устраивать на месте преступления парикмахерскую? Тут что-то другое.                                                                       
        - Я тоже так думаю, - согласилась Рогожкина. – Здесь, скорее всего, причиной какой-то фетиш, кроме того, преступник насилует девушек уже после убийства. Пока не могу понять, для чего он забирает с собой волосы. Всё настолько странно и не понятно, даже оторопь берёт.                                                                             

        - Ладно, - сказала Истринская. – Аня, что у тебя?
        - У меня, Александра Юрьевна, голова идёт кругом, - улыбнулась Соматина. – С Шориной и Богомольской разобралась быстро. Мало почты, общений по «аське» (программа ICQ для он-лайн общения через интернет)  тоже кот наплакал. А вот с Криводумовой сложнее. У той писем воз и маленькая тележка. Оксана была любительницей посидеть в интернете. Только на «Городском форуме» у неё более двух тысяч постов…                                                                                         
                                                                                                                                     
          - Это ещё что такое? – удивлённо спросила Истринская.
          - В смысле, сообщений, - поправилась Соматина. – Форум предназначен для публичного общения сразу нескольких посетителей. Я перечитала все её сообщения. Девушка, конечно со странностями. И очень конфликтная. Хвастунья и рисовщица. Она даже ник (виртуальный псевдоним) себе придумала Мерлин Монро. Очень любила в сети представлять себя богатой и успешной девушкой. Даже публиковала фотографии квартиры родителей, своих сумочек, косметики, автомобиля родителей. Ну и себя не забывала. Постоянно «вывешивала» в интернете свои фотографии.                                                                               
          - Для чего? – спросила Истринская.                                                       
          - Цели бывают разные, Александра Юрьевна. Одни просто рассказывают о себе, другие показывают себя для того, чтобы, например, жениха найти или любовника. Как раз, думаю, Криводумова, скорее всего, публиковала свои фотографии с этой целью. На форуме она познакомилась с каким-то мужчиной, мы сейчас устанавливаем его подлинное имя, который назначал ей свидание. Из дальнейшей переписки видно, что она встречались с ним, и у них даже возникли какие-то взаимоотношения. Вообще, девушка со странностями. Мёдом её не корми, дай с кем-нибудь поссориться. Чуть что, начинала угрожать, оскорблять собеседника. Иными словами, агрессивная особа. Хотя в интернете это случается нередко.                                                                                                               
          - Ну а в реальной жизни, как она себя вела? - спросила Истринская.
          - В реальной, не могу сказать, - Соматина посмотрела на Ольгу Владимировну.                                                                                                 
          - Ольга, что ты скажешь по этому поводу? – обратилась к Рогожкиной Александра Юрьевна.                                                                                     
          - То же самое, - усмехнулась майор. – И коллеги, и подруги отзываются о ней, как о склочном и скандальном человеке. Плюс ко всему, любила, как говорится, выпендриться перед окружающими.                                             
          - Ясно, - сказала Истринская. – Что ещё, Анна?                           
          - Пока на этом всё, - Соматина развела руками. – Завтра будем знать имя её знакомого, с которым она встречалась.                                                             
          - Не густо, - вздохнула Истринская. – Мария, слушаем тебя. Где Смолина?
          - Исчезла, - ответила Ханова. – Родители её проживают в Белоруссии. Помните в прошлом году к нам приезжали ребята из Минского угро? Так вот, я попросила одного из них, по старой дружбе, чтобы тот съездил к Смолиным и опросил её родственников. Картина такова: дочь с ними в ссоре, последний раз приезжала домой в конце лета, где-то в августе.                                           
          - Из-за чего произошла ссора? – уточнила Истринская.
          - Отец узнал, что дочь занимается проституцией в Москве, и выгнал её из дому. Сказал, чтобы и на порог не появлялась. Смолина уехала, и больше они даже по телефону не общались.                     
            - С хозяевами квартиры встречалась? – спросила Александра Юрьевна. – Кто они?                                                                                                               
            - Старушка – божий одуванчик, - улыбаясь, ответила Ханова, - но она тоже ничего конкретного не показала. Говорит, квартирантка исчезла внезапно, даже залог не требовала вернуть. Когда подошло время очередной платы за проживание, Смолина позвонила ей и объявила, что вышла замуж, и потому в квартире больше не нуждается. Предложила из залоговых денег погасить задолженность за электроэнергию. Сейчас у неё уже новые квартиранты -  семейная пара с ребёнком.  Я их тоже на всякий случай проверила. Они из Сибири, приехали в Москву на заработки, оба программисты. Квартиру снимали через агентство недвижимости. В общем, совершенно посторонние люди.                                                             
            - Как она характеризует бывшую квартирантку? – спросила Истринская. – Она знала или, может быть, догадывалась, чем та занималась? 
            - Нет, не знала и, как мне показалось, даже не догадывалась, - ответила Мария. – Да и как хозяйка, Александра Юрьевна, могла догадываться, если она в квартире практически с момента сдачи и не была.                                   
            - Ну а за деньгами-то она приходила?
            - Один-два раза за всё время. А в основном Смолина привозила ей деньги за проживание и за свет на дом.                                                                             
            - Где она проживает?                                                                     
            - В Марьино. Сын оставил ей свою квартиру, а сам работает за границей. Бабушка говорит, мол, ей всё равно в каком районе жить, а за квартиру в центре платят хорошие деньги.
            - Да, - вздохнула Истринская, - сколько ещё в Москве таких бабушек и дедушек, которые за деньгами не видят и не знают, кем и для чего используются их квартиры. А как же участковый? Он тоже не знал, что в квартире проживает проститутка?                                                                                                       
            - Не знал, - подтвердила Ханова. – Участковые сами-то часто узнают только после того, как в подобную квартиру нагрянут оперативники с контрольной закупкой. Или, если соседи начинают жаловаться. Но и то, это происходит в основном тогда, когда в квартире проживает сразу несколько проституток. А Смолина жила одна, вела себя ниже травы, тише воды. Рябова, её знакомая, показала, что Смолина предпочитала выезжать к клиенту. У себя принимала редко, то есть боялась лишиться квартиры. Сейчас, чтобы снять в центре квартиру, даже «однушку», нужно не менее трёх-четырёх тысяч долларов. Таковы расценки.
            - Ясно, ясно, Маша, - Истринская о чём-то задумалась, затем спросила: - Рябова ничего больше не вспомнила?
            - Вспомнила. С её помощью я нашла девушку Антонину Хлудникову.
            - Это ещё кто такая? – Истринская вынула сигарету, но закуривать не торопилась.                                                                                                       
            - Тоже «лысая», - ухмыльнулась Ханова, - вернее была лысой. Сейчас у неё волосы подросли.
            - Тоже встречалась с парикмахером?
            - Так точно! Она ещё в 2006 году попала в такую же ситуацию, как и Смолина. Правда её клиент подстриг прямо у себя дома. Она работала на «точке», тот приехал, забрал её и увёз домой. Ну, домой, не домой, это сейчас сложно установить, во всяком случае, привёз её на квартиру и, пригрозив пистолетом, остриг на голо.
            - А адрес? – удивилась Истринская. – Она что, не запомнила адрес?
            - В то время, Хлудникова только приехала в Москву. Сейчас не может вспомнить даже район, где была. Кроме того, клиент её отвёз обратно в Химки и высадил недалеко от «точки». Так что она даже примерно не может вспомнить, где была. Говорит, ехали к нему домой около часа.
        - Как он вёл себя? Волосы забрал с собой?
        - Нет, остриг, сделал своё дело, после чего они уехали.
        - И что, тоже в милицию не заявляла? – спросила Истринская.
        - Нет, - подтвердила Ханова, - она из Украины. Решила, как она говорит, не связываться с милицией.
        - Что за люди, - досадливо произнесла Истринская и цокнула языком. – Их стригут, бьют, угрожают, а они, посмотрите, не хотят с милицией связываться.  Лицо его хоть запомнила?                                                               
        - Пытались фоторобот с ней сделать, бесполезно. Говорит, не могу представить лицо, хоть убей. Но с другой стороны утверждает, что, если увидит его вживую, непременно вспомнит. Я с ней на связи, если понадобится, вызовем.
        - Вызовешь ты потом её, - ухмыльнулась Истринская. – Она сегодня в Москве работает, завтра в голову взбредёт, уедет в Питер или ещё куда-нибудь. Ищи-свищи потом её.                                                                                                       
        - Не думаю, Александра Юрьевна, - улыбнулась Мария, - она сейчас девушка добропорядочная. Работает бухгалтером и собирается замуж. С прошлым, как заявила, покончила навсегда.                                                                                   
        - Но это, конечно, уже многое меняет, - согласилась Истринская. – Так, хорошо, товарищи сыщики! Что ещё по этому делу? То, что у нас есть, этого очень и очень мало. Странно, но куда могла исчезнуть Смолина? И почему она обманула подругу, сообщив той, что уехала домой в Белоруссию?
          - Она же в записке не написала, что уезжает в Белоруссию, - сказала Рогожкина, - может, она имела в виду домой куда-то в другое место?
          - Согласна, - кивнула Ханова, - может и не в Белоруссию, но Рябова показывает, что она точно помнит, в записке было написано: «…когда вернусь в Москву…». То есть в любом случае она уехала из города.
          - Или сделала вид, что уехала, - добавила Рогожкина.
          - Да, - согласилась Ханова, - такое тоже не исключено. Только вот зачем ей это понадобилось?
          - Сейчас, в первую очеред, нам нужно найти этого самодеятельного парикмахера, - закурив, сказала Истринская. – Мария, ты поплотнее пообщайся с этими девушками «лёгкого поведения». Наверняка, кто-то ещё найдётся, кроме Хлудниковой, кого цирюльник осчастливил бесплатным сервисом. И Смолину край нужно разыскать. Я не верю, чтобы она ни с кем из бывших подруг не общалась.
          - Если она вообще жива, - вставила Рогожкина.
          - Да, - согласилась начальник, - такой поворот тоже исключать нельзя. Всё может быть. Ну и дельце нам подбросили… Какие будут предложения?
                                                                                           
            На столе затрещал телефон. Александра Юрьевна сняла трубку.

          - Подполковник Истринская, слушаю вас! Да… Да, да, конечно, - начальник спецотделения привстала и нахмурилась.  – Адрес! Да, записываю. Так точно. Здесь. Да, все у меня. Есть, товарищ полковник. Выезжаем немедленно! – положив трубку, Истринская, стиснув зубы, объявила: - У нас четвёртая жертва…         





(продолжение следует)