В конце декабря  прошлого года мне пришлось поехать по делам в город Каргопль, что в Архангельской области. Я давно заметил: если отъехать от Питера или Москвы хотя бы километров за двести, то попадаешь в совершенно другой мир, который можно было бы назвать потусторонним, настолько он не привычен для жителя большого города. Мир Каргополя мне не понравился, и я решил уехать из него пораньше, хотя мои знакомые и уговаривали  меня встретить вместе с ними Новый Год: «всяко лучше встретить его дома, чем в дороге», - говорили они мне. Но я, будучи человеком упрямым, отправился в путь ранним утром 31 декабря.

Но, как говориться, человек предполагает, а Бог располагает. Примерно через три часа после отъезда моя машина сломалась, когда ее починили на местном автосервисе, было уже восемь часов вечера.

Надо сказать, что те места у нас в Питере называют малой тайгой. И не зря: морозы там лютые, а народу живет мало, очень много заброшенных деревень. В тот вечер лютого мороза правда не было, но зато мела мерзкая поземка. Пока я стоял на улице, холодный снег набился мне в волосы настолько плотно, что сев в машину и немножко согревшись, я нащупал в своих волосах лед, который начал противно таять, образуя тонкие струйки воды, весело потекшие мне прямо за воротник. Наверное, мой вид был в ту минуту настолько жалок, что мастер, починивший  машину, решил мне посочувствовать:

-  Похоже, знатная метель начинается. Часа через два ни хрена видно не будет. Оставайся у нас на станции, мы все ночь бухать будем, да и тебя погреем.

-  Нет, нет, что вы, - сразу засуетился я, - благодарю, конечно, вас покорно, но как-нибудь в другой раз.

- Ну, как знаешь, твоя жопа, тебе и думать.

Мастер оказался почти прав. Почти – потому, что метель началась не через два часа, как он обещал, а через час. Хороших дорог в малой тайге почти нет, а те, что есть дорогами назвать трудно. Сказать, что я был печальным, когда осознал, что крупно попал, значит, ничего не сказать. Оставалось только надеть красный колпак, нацепить белую бороду, подарок моих знакомых из Каргополя, и, держа в руках карту, что бы не пропустить поворот, молиться Деду Морозу. Вдруг он не догадается, что борода не настоящая и примет меня за своего брата, которому нужно помочь.

Так я и поступил. Я молился, но видимо Дед Мороз был в это время пьян, в отличие от меня, поэтому мы друг друга не поняли, и поворот я пропустил. Понял я это, когда асфальтированная дорога неожиданно кончилась и началась обычная плохая грунтовка с ямами по полметра глубиной. Я снизил скорость до двадцати километров в час и стал медленно ползти сквозь черный лес. Почему я не остановился и не повернул назад? Не вернулся обратно в гости к доброму механику? Не знаю. С одной стороны развернуться было негде, а с другой – мне самому хотелось ехать туда дальше, в глубь темного леса, навстречу волкам, пока не кончиться дорога или машина не заглохнет. Как будто кто-то звал меня оттуда, просил о помощи. А может быть, я уже был в той стадии нервного срыва, когда уже все пофигу, страха нет, а есть только желание получить новые приключения на свою уставшую от жизни жопу.

Примерно часам к десяти вечера, когда я уже придумал текст записки, которую собирался оставить в машине на случай, если придется выбираться из леса пешком, я, неожиданно для себя, въехал в заброшенную деревню. Почти заброшенную: свет горел только в одном доме, где-то в метрах пятидесяти от меня.

Сказать, что я обрадовался? Не то слово! Я выскочил из машины и стал изо всех лупить по закрытой входной двери. Если честно, я не ждал, что мне откроют: мало ли кто может шляться в этой глухомани по ночам.

Дверь мне открыла пожилая женщина. На вид – лет шестидесяти.

- Здравствуйте, Дедушка Мороз, вы мне подарки принесли? - спокойно спросила она, увидев меня.

Я поспешно сорвал с себя шапку и бороду.

- Нет, что вы, я просто заблудился в лесу…. Нет, правда, вы можете мне не верить, но я совсем замерз. Не пустите ли вы меня погреться?

- Нет, почему, я вам верю, если хотите погреться, проходите, вы, похоже, не совсем в себе.

- Нет, я в себе, правда, я не лесной дух, у меня даже тело есть, - я продолжал молоть чушь в надежде, что она не примет меня за местного бандита. Те так не говорят, надеюсь.

- Да проходите же, что вы встали на пороге, я вас совсем не боюсь.

- А есть ли кто, кроме вас еще дома, - уже порядком осмелев, спросил я, проходя в горницу.

- Нет никого, кроме меня и внучки. А она спит уже. Так что не бойтесь, никто вас здесь грабить не будет.

Мне стало стыдно за свой страх, она словно угадала мои мысли.

- Проходите в кухню, она налево от вас, там и разденьтесь. Только вот угощения к новогоднему столу у меня совсем нет. Но от чая с печеньем, вы надеюсь, не откажетесь?

- Да нет, что вы, - сказал я, проходя на кухню и снимая куртку. Буду очень рад, если вы меня хоть немножечко покормите.

В кухне на столе стояли несколько масляных ламп, это их свет я и увидел с улицы. Заметив мой недоуменный взгляд, женщина сказала:

- Вы не смотрите, что их так много, к старости я плохо видеть начала, вот и требуется больше света, что бы книжку хотя бы почитать. А электричества у нас здесь никогда не было.

- Если честно, я очень удивлен, что здесь вообще читают книги.

- А что же вы думаете, здесь звери только дикие в деревне живут? – женщина чуть улыбнулась, - я вот, к примеру, учительница на пенсии, когда школа здесь была, преподавала. А потом школу закрыли, а я осталась. Не люблю я в городах жить, людей там слишком много и мешают они друг другу постоянно. Да вы садитесь за стол, сейчас самовар разогрею, и чай будет готов.

Через полчаса, я уже сидел и пил чай с печеньем. Чай был очень вкусным, заваренным на каких-то травах, которые придавали ему совершенно необычный вкус. Если вы когда-нибудь пили чай из лепестков суданской розы, то вкус чем-то похож, только гораздо лучше. Женщина рассказала мне историю этой деревни. Когда-то давно, еще при советской власти, было в ней больше тридцати дворов, по здешним меркам, деревня считалась большой. Были здесь своя школа, клуб, свой сельсовет и даже имелась своя маленькая церковь, небольшая часовенка, видно большевики забыли ее сломать. Сюда приходили молиться люди со всех окрестных деревень. А потом деревня пришла в запустение, люди разъехались по заработкам кто куда, осталось в ней всего человек десять, да и те уже почти одичали от водки и спирта.

Затем пришел мой черед рассказывать:

- А вы сами, какими судьбами к нам сюда попали? – спросила меня женщина.

- Да я сам из Питера, из Ленинграда, то есть по старому, в Каргополь по делам ездил.

- А что в Каргополе делали?

Я сначала засомневался, стоит ли ей правду рассказывать. Но чай действовал на меня расслабляюще, да и врать ей, если честно, мне не хотелось.

- Дело в том, что я интересуюсь потусторонним миром, - начал я, и всем тем, что связано с его проявлениями. Нечистой силой, духами, оборотнями и тому подобным.

- О, как! И что ж, в Каргополе духи живут?

-Да нет, там живут люди, которые с этими духами общались. Но вы, наверное, мне не верите, вас же по капиталу Маркса  в школе учили.

- Ну почему же, верю, - женщина озорно улыбнулась, - сама не общалась, но знала людей, которые этим делом баловались. А с чего это вдруг вам в голову пришла идея этим заняться?

- Почти случайно, после того, как я посмотрел фильм «Матрица». Я тогда подумал, если весь наш мир всего лишь компьютерная игра для людей, которые подключены к сверхмощному компьютеру, а мы лишь персонажи которыми они управляют, то почему же этого не могут делать духи из потустороннего мира? Ведь есть достоверные свидетельства, что душа в нас сначала вселяется, а после смерти улетает. Из этого следует, что мы и есть де-факто эти бессмертные духи, которые могут выбирать любого персонажа для своей игры, но почему-то этого не делают. Может, забывают на время. А если забывают, то,  значит, могут и вспомнить. Значит, если я дух, то могу вспомнить, как это делать. И, допустим, завершить эту игру умерев, а затем вселиться в того, в кого мне больше нравиться, например в миллиардера.

- А почему именно в миллиардера?

- Да потому, что у него столько денег, что ему не надо думать, как их заработать. Он может тратить их в свое удовольствие, сколько хочет. И получать море наслаждения, абсолютно не думая, сколько он за это заплатит.

- Ох, ну почему вы все молодые мечтаете о несбыточном?!

- Почему о несбыточном?

- Да потому, что реальной жизнью надо жить, от нее стремиться получать удовольствие. Думаешь, я не знала таких, как ты? Вот хочешь, историю тебе расскажу, раз ты интересуешься потусторонними силами? В нашей деревне как раз такой случай был. Жила здесь такая девушка, которая как ты мечтала, даже колдовством занималась. Ну, так интересно тебе?

- Да, конечно, - ответил я женщине. Даже не смотря на то, что она перешла на ты, чем немножко меня обидела, все таки мы не настолько близко знакомы, мне действительно стало интересно. Вот уж где я совершенно не ожидал услышать ничего подобного.

- Ну так слушай. Мы когда-то с ней дружили, росли вместе, в одни игры играли. Только она с рождения была не такая, как мы все. Бывало, мальчишки подобьют котенку лапку камнями, так она поймает этого котенка, погладит его по лапке и он снова бежит играться здоровый. Или в лесу соберет всяких трав и корений, потом целебные мази из них готовит, на рану кому-нибудь приложит и за день эта рана заживает. Красивая она была еще с детства: волосы русые, а глаза большие, синие-пресиние. Ведьмой ее за глаза звали, но любили, много она добра людям делала…

Я слушал женщину и пил чай маленькими глотками. Он действовал на меня как-то странно: как будто я выпил грамм триста водки, голова еще ясная, все понимаешь, но чувствуешь, что тебе уже дало…

- А когда подросла, то совсем красавицей стала. Высокая, стройная, а глаза: как посмотрит на мужика внимательно и ласково, так сразу его этим взглядом к себе привораживает. Всего семнадцать годков девчонке, а к ней уж с соседних деревень парни приезжать знакомиться стали. Но гордая она стала, надменная. Много нервов она мужикам перепортила. Выбирала сама, с кем ей спать, если парень по нраву. Но спала с ним только один раз. Потом говорила: не устраиваешь ты меня как мужчина, не смог ты доставить мне такого удовольствия, как я хотела. Пойду поищу себе другого вместо тебя. Парням, конечно ж, обидно было за такое к ним отношение. Они к ней по человечески, по-хорошему, а тут такие слова. Словно мусор в ведро выбрасывает.

Кто-то сразу отступался, затаив на нее злость. Даже снасиловать ее хотели, но побоялись, что сглаз наведет. Другие пытались ее добиться, подарки дарили. В вечной любви признавались. Но она возьмет подарок, потом посмотрит холодно и скажет: не нужен ты мне больше, ступай отсюда. Тем же, кто до нее не домогался, она по прежнему помогала.

Был у нас в деревне парнишка, Иваном звали. Чуть постарше меня. Тоже любил ее сильно. Потом поехал в город, в институте учиться. Хорошо учился, от института даже в командировку за границу поехал. Вот приезжает он как-то летом, подходит к ней и говорит: есть у меня Маша для тебя подарок. Да такой подарок, что никто тебе никогда не дарил, да и не подарит никогда. Я тебе специально его из Франции привез. И дает ей дощечку с какими-то камушками, а на них буквы нарисованы. Это, говорит, спиритическая дощечка, что бы духов вызывать, авось, найдешь ты среди духов того, кто тебе люб будет. Отдал ей дощечку и уехал, больше мы его не видели.

А Маше подарок понравился. Она даже нас приглашала посмотреть, как она с духами разговаривает. Смотрит на дощечку, а камушки сами в слова складываются. Мы ей говорим: ты же по французки не понимаешь? А она смеется: а я мысленно их понимаю. Плачут они, холодно им там, в космосе, обратно на землю вернуться хотят. Ну мы посмотрим, как она забавляется и разойдемся. А она часами над этой дощечкой сидела, все что-то выкалдовывала.

Как-то под новый год мы сидим с девчонками и на суженых своих гадаем, кому какой парень из деревни мужем в будущем станет. Заходит Маша и говорит: этой ночью у меня будет такой любовник, о каком я все время мечтала, духи мне обещали. Этой ночью будет все так, как я захочу! Сказала, развернулась и гордо так вышла!

И вот сидим мы с девчонками, Новый Год у меня дома за столом встречаем, а сами меж собой перешептываемся: как же там Машка свой новогодний подарок отрабатывает? Тут вбегает Николай, сосед наш, и кричит: бегите быстрей, Машкин дом горит! Мы выскочили, а там действительно пожар! Полдеревни с ведрами бегают, но никак его потушить не могут, того гляди, на другие дома пламя перекинется, тогда всем плохо будет. Николай же прямо в горящий дом кинулся, Машку спасать, он тоже в нее влюблен был сильно. Через пять минут выскакивает, бледный весь, трясется так, что зубы стучат, и Машки с ним нет. Мы к нему с расспросами: что там, да как? А он еще больше побледнел, и ни слова ни говоря в лес кинулся….

Тут я не выдержал и перебил женщину:

- И что, так и не сказал он потом ничего?

- Нет, почему же, сказал. Да только как рассказал, так сразу в психушку его и увезли, совсем головой тронулся парень.

- А что он рассказал, не помните?

- Ну почему ж, помню. Сказал, что лежит она на кровати голая, а вокруг нее шар прозрачный, который пламя к ней не пускает, метра два в диаметре. Лежит она, а ее всю слизь облепила, чем-то на студень похожа, только дергается вся и пузыриться. Эта слизь и в рот к ней залезла и во влагалище, и колыхается вся там, будто сношает Машу. А Машка дергается под слизью, будто ее током бьет, а лицо все судорогой сведено. Видимо от наслаждения…. Николай кинулся было ее спасать, только шар его тоже не пустил, как и пламя. Так и вернулся он назад ни с чем.

Потом, когда мы огонь потушили, сами странную картину увидели: весь дом в углях и золе, только Машка лежит мертвая. Но огнем совершенно не тронутая, как будто действительно вокруг нее шар был. А лицо у нее счастливое-пресчастливое. Долго потом об этом в деревне судачили.

- А что потом с ней стало?

- А что стало? Положили ее в гроб, потом поставили в церковь, а затем похоронили. Только через какое-то время появилась на том месте, где она лежала, большая черная яма. Лет десять эту яму никто не трогал. Потом приехали Машкины родственники из Архангельска и решили на этом месте себе дачу построить. Мы всей деревней их отговаривали, но они ни в какую: хотим и все. Такие же упрямые, как Машка была. Только не было им счастья на этой даче. Постоянно ругались, потом развелись и дом бросили. Так и стоит он с тех пор заброшенный….

И вообще, я не для того тебе эту историю рассказала, что бы ты мне вопросы потом задавал! А для того, что бы не хотел достичь несбыточного, это вот так заканчивается! Посиди пока здесь, а я пойду постель тебе в комнате соберу, да чайку еще налей, вижу, понравился.

Мне было уже настолько хорошо от чая, что спорить с женщиной совершенно не хотелось. Я не преминул воспользоваться ее советом, и налил себе еще чая. Как оказалось впоследствии, явно зря: все, что дальше было этой ночью, а помню, как в смутном тумане.

Помню, что я сижу за столом, жду женщину. Она долго не появляется. Потом вижу перед собой юную девушку, высокую, стройную, с русыми длинными волосами и синими-пресиними глазами. Она говорит мне: бабушка сказала, что у нас гость, но не велела тебя ходить смотреть, но, я ее все равно не послушалась. Потом сидит со мной за столом, мы пьем чай и улыбаемся друг другу. Затем она берет меня за руку и говорит: пойдем со мной, здесь холодно. Мы идем в ее комнату, она обнимает меня, я чувствую тепло ее тела…. Потом ничего не помню, кроме наслаждения, тепла, нежности, опять наслаждения….

Очнулся я утром в своей машине. Часы на мобильнике показывали десять часов утра первого января 2009 года. Уже рассвело, метель кончилась, и деревня, занесенная свежим снегом, представляла собой очень даже приятное зрелище. Я проверил свои карманы: деньги на месте, я их даже пересчитал, права на месте, ключи на месте…. Все хорошо, подумал я, жизнь прекрасна, я вчера очень сильно перенервничал, у меня был нервный срыв, поэтому у меня болит голова, как с похмелья, и я заснул в машине, и мне приснился интересный сон…. Какой в машине хороший запах, свежий морозный воздух с ароматом свежевыкопанной земли…. Я посмотрел на свои брюки: они были испачканы свежей землей. Причем, кто-то эту землю постарался с них оттереть, но сделал это не очень хорошо. Я снял куртку: такая же картина наблюдалась и на свитере. Ну да, все прекрасно, снова подумал я, у меня был нервный срыв, перед тем, как отключиться, я повалялся в земле….

Я вышел из машины. Вокруг меня был свежий снег, следов моего валяния по земле нигде не наблюдалось. Ну да, я валялся где-то в лесу, предварительно расчистив снег, поэтому у меня болит все тело,  у меня был нервный срыв, я ничего не помню, потом я снова сел в машину, потом проехал в ней до деревни, потом заснул в ней сном младенца, потом проснулся и начал думать хуйню, потому что мне очень хуево….

Я понял, что я вообще ничего не понимаю. Оглядевшись, я заметил, в метрах пятидесяти от себя, мужичка, коловшего дрова. Толстая баба с непокрытой головой, по всей видимости, его жена, подбирала их и складывала в поленницу. Я направился к ним.

-  С добрым утром, - поприветствовал я их.

- С добрым, коли не шутишь,- ответил мне мужичок, продолжая колоть дрова. Мне показалось, что он абсолютно не удивлен моему появлению здесь. Как будто он уже привык к тому, что незнакомые люди с ним здороваются каждый день. Его жена даже не посмотрела в мою сторону.

- Вы не подскажете, где здесь живет местная учительница? – снова спросил я.

Мужичок явно растерялся, не зная, что мне ответить. Но зато сразу оживилась его жена:

- Нет тут никаких учительниц, да и не было никогда, - ответила она мне.

Я уже собирался повернуться и пойти назад к машине, но тут, видимо, любопытство пересилило ее природную скрытность, и она спросила:

- А вы откуда к нам приехали?

- Из Питера, - ответил я.

- Сегодня утром приехали?

- Да нет, еще вчера вечером.

- Ой, а где же вы ночью то спали?

- Да вот не знаю, наверное, в машине.

- Ой, да вы, наверное, голодный? Коль, пойдем, человека покормим, он к нам специально из самого Питера приехал!

Удивляться у меня уже не было сил, да и голова болела. Хозяйка налила мне тарелку вкусных щей.

- Да вы не пугайтесь, - сказала она мне, - тут, кроме меня, Коли, да матери моей старой никого нет.

Я оглянулся, и, присмотревшись, действительно увидел лежащую на печи очень старую женщину, которая с любопытством смотрела на меня.

- Да вы не смущайтесь, ешьте, щи вкусные, вчера их сготовила, - снова сказала мне хозяйка, - может чаю хотите?

Меня аж всего передернуло:

-Нет, нет, не хочу, спасибо!

- А может это, спиртика ебанем? У меня есть, - предложил мне Коля. И потянулся за бутылкой под стол.

- Я счас тебя этой бутылкой по голове ебану! – это вмешалась его жена, - че пиздишь, не видишь, человек за рулем, ему еще в город ехать сегодня будет надобно.

- Ну, как знаете, - ответил ей муж.

Я, кстати, был бы не прочь выпить спирта, хоть и за рулем. Но не дают, так не дают. Не силой же отбирать.

- А чего это вы такой грязный? - снова спросила меня жена

- Да как сказать…, -  и я рассказал им свою историю.

Хозяева улыбались так, словно я рассказал им забавную сказку. Мне даже стало обидно.

- Ну, хорошо, допустим, мне все это приснилось. Но почему тогда я такой грязный?

- Пьяные были, вот в грязи и валялись, - ответила мне хозяйка.

- Но я не пил, точно…

Хозяйка хитро мне улыбнулась: мол типа пизди дорогой, мы и не таких пиздунов слыхали.

- Ладно, вы тут щи доедайте, а мы с Колей работать пойдем, работы много. Коля пошли, блять, че сел?!

Хозяева вышли, а я в тяжких раздумьях принялся доедать щи.

- Ну, как, милок, понравилась то тебе Маша? – это сказала старушка с печи.

- Че? – я не нашел ничего лучшего, что бы ей ответить.

- Да ни че, Машка то тебе понравилась?

- Маша умерла, ее гроб выставили в церкви, а потом похоронили, - сказал я.

- Да выставить, то выставили, лично видела, а вот из гроба она потом и сбежала. Пустой гроб хоронили от греха подальше.

Выглядел я, наверное, в этот момент очень смешно, поскольку старуха начала на меня лыбиться во все свои оставшиеся зубы.

- Думаешь, милок, ты тут первый такую историю здесь рассказываешь? – отулыбавшись, сказала она мне, - ты тут уже пятый. Как раз, пять лет назад, в заброшенном доме снова яма появилась. И в аккурат, под каждый новый год, сюда люди на машинах приезжать стали. А утром все в грязи сюда приходят…. Видать, снова Машка за старое принялась. А не веришь мне, так сам сходи проверь, дом как раз через дорогу стоит, а яма внутри его.

Я выскочил из избы, даже не попрощавшись. Николай с женой что-то оживленно обсуждали, и не обратили на меня никакого внимания.

Я сразу узнал этот дом. Входная дверь была открыта, и я бросился прямо на кухню. На столе стояли шесть потухших масляных ламп. Так, очень интересно! Я отправился обследовать дом. В одной из комнат я и увидел яму. Она была небольшой, где-то метра два в диаметре, совсем, как тот шар, про который рассказывала мне учительница. Но эта яма была явно вырыта людьми. Причем, по свежим комьям грязи было видно, что совсем недавно в этой яме кто-то барахтался. Может быть, даже этой ночью, даже, скорее всего, этой ночью…

Минуту я пытался сложить у себя в мозгу отдельные части этой головоломки в единое целое. Потом мне все стало ясно. Ну суки, шутники, блять, местные, - подумал я и направился к своей машине.

В Питер я приехал поздно вечером первого января. Отоспался, выпил много кофе с водкой и написал этот креатив. Вот только все равно нестыковок много видно. Например, почему именно в аккурат под новый год туда машины приезжали, или соврала мне об этом старая? Или почему я не развернулся и не поехал обратно. Ведь мог бы это сделать, если бы захотел. И вообще, много непонятного. Сижу сейчас и думаю: а что же я все-таки делал в этот Новый Год?