- Мама, а когда ты умрешь, кто будет со мной гулять? - девочка уткнулась лицом в мамины коленки.
- Машенька, я не умру, я просто засну надолго, а через много лет проснусь, - женщина взялась зубами за край жгута и потянула.
- Но почему все люди спят только одну ночь? Почему ты будешь спать так долго? - девочка сильней прижалась к маминым ногам.
- Когда ты вырастешь и станешь взрослой, ты поймешь, - вместе с воздухом из иглы вылетела струйка жидкости.
- Я люблю тебя мама, не оставляй меня…
- Прости, дорогая, я не…

Она сидела на бетонном бордюре у почтового отделения. Темнело. Прохожих было мало, а те, кто изредка проходил мимо, не обращали внимания на сжавшуюся в комочек девочку, одетую в мужскую с растянутым воротом полинялую кофту, с засаленными, но аккуратно расчесанными волосами, грязных ливайсах и порванных кедах, явно не ее размера. Прохожие не обращали внимания на то, как она грязными пальчиками перебирала мелочь в стоящей рядом картонной коробке, как по ее щекам катились слезинки, с которыми уходящее солнце играло в раскраски, как ее искривленные губы шептали снова и снова слово "мама".

Маша смотрела на пробегающего недалеко мальчика и плакала. Плакала от того, что у него есть родители, что ему не приходится каждый день ловить на себе презрительные взгляды людей, что он завтра пойдет в школу, где похвастается перед друзьями новой тетрадкой, что у него есть свой дом, а не кровать в сыром вонючем помещении, что его сегодня ждет вкусный ужин, а не крошащийся хлеб, размоченный в воде, что ночью его поцелует мама и скажет: "Спокойной ночи".

Девочка повернула голову и увидела приближающуюся к ней стройную фигуру с пакетом в руках. Сквозь его прозрачность угадывались палка вареной колбасы, булка хлеба и баночка майонеза. Маша шмыгнула красным носом и вытерла руками заплаканные глаза. В ее детской душе загорелся огонек призрачной надежды. Маша была готова отдать всю теплоту и любовь приближающейся женщине за несколько слов и кусочек колбасы.

Женщина подошла, остановилась, грустно посмотрела на девочку, переложила пакет из левой руки в правую и достала из заднего кармана кошелек. Свободной рукой она выгребла всю мелочь и аккуратно положила в картонную коробочку. Затем она наклонилась и протянула руку, собираясь погладить девочку по голове, но передумала и выпрямилась.
- А можно пройти с тобой немного за руку?
Женщина вздрогнула и повернула голову. На нее смотрели два самых больших, самых красивых, самых грустных и самых блестящих глаза, детский рот был чуть приоткрыт, обнажая на удивление белые зубы.
- Да, - женщина протянула в ответ руку, - пойдем.
- А ты проводишь меня до дому?
- Конечно, а где твой дом?
- Сейчас покажу, идем.
Они шагали по дворам сталинских домов. Девочка была счастлива. Она впервые за долгие месяцы шла с кем-то за руку. Ей хотелось подбежать к каждому встречному и крикнуть: "Вот моя мама"! Время пролетело незаметно, подставив под ноги лестницу в подвал.

- Спустись со мной, - Маша умоляюще смотрела на женщину.
Та секунду поколебалась, но не смогла отказать. Они спустились по лестнице, девочка открыла дверь, вбежала внутрь и зажгла лампочку.
- Подожди немножко, я тебе что-то покажу, - с этими словами девочка убежала вглубь подвала. Женщина постояла минуту, рассматривая ржавые трубы, прислушиваясь к капающей воде, принюхиваясь к гнилостному запаху и укоряя себя за то, что даже не спросила как зовут эту милую девочку. - Эй, - позвала она, - ты скоро?
Ответа не последовало.
- Девочка…
Та как будто испарилась. Женщина пожала плечами и, развернувшись, пошла к выходу. Дверь была совсем близко, когда свист, раздавшийся за спиной, заставил ее остановиться. Женщину что-то легонько толкнуло в голову, и мысль о том, что она ударилась о трубу, была последней.

Когда руки совсем устали, Маша в последний раз опустила камень на то, что осталось от головы женщины, и оставила его там лежать. Затем она наклонилась, подняла пакет, достала колбасу и, не очищая и давясь, стала запихивать в рот большими кусками. Слезы вновь катились по ее щекам, смешивались с соплями, сползали далее к губам, шепчущим вместе с непослушным языком, выплевывающим нарушу колбасную кашицу, смешанную со слюной: "Не бросай меня, пожалуйста, мамочка".

--Chrome--