Утром отец не пошел на службу. Солнце уже вовсю грело уставшую от дождей землю, когда Мишка пришел на кухню. Отец неторопливо сербал чай, шурша газетой. На первой странице газеты были фотографии трех человек. Папа хмурился и нервно поправлял газету. Бумага жалобно всхлипнула, и отец, посмотрев поверх газеты, сказал Мишке, - доброе утро, сынок, завтракать будешь?
- Буду. Ты что такой злой?
- Да вот, Мишутка, погибли наши космонавты. Три человека, - отец снова нахмурился, – комиссия, авария, да что они там знают?  Тьфу ты! Отец захлопнул газету и кинул ее на стол, потом тяжело вздохнул, - садись, сына, завтракать.
- А ты почему не на работе?
- А я в отпуске.
- А мама?
- А мама со следующей недели, а потом  мы поедем в Гагры.
- Как поедем?
- Сначала - на поезде до Южно-Сахалинска, потом - на самолете до Хабаровска, там погостим у бабушки, а потом полетим до Адлера. Давай садись, вот тебе хлеб с маслом, чай и яйцо. Быстро ешь, у нас сегодня куча дел.

Мишка торопливо почистил яйцо и запихал его целиком в рот. И все было бы хорошо, если бы не сухой желток, который стал поперек горла. Мишка поперхнулся и постарался проглотить жуткий комок, но не смог. Отец увидел вытаращенные от ужаса глаза сына и протянул ему чашку с чаем,-  на, запей, не торопись! Спокойней! Мы не так торопимся, чтоб поперхнуться и умереть. У Мишки на глазах выступили слезы, но чай помог, комок растаял. Оставив неприятные ощущения в горле.

На улице отец закурил и взял Мишку за руку, - ну что, боец, пойдем.
- Куда пап?
- В питомник, будем щенка выбирать.
- Ура! А он какой – щенок? Большой?
- Нет, еще маленький, ему пока неделя.
- А в отпуск он с нами поедет?
- Нет. Мы его заберем только когда вернемся из отпуска.

Мишка радостно скакал возле отца, то забегая вперед, то немного отставая. Было легко и весело подпрыгивать на пружинящих досках тротуаров. Доски дрожали в такт шагам и весело поскрипывали. Они прошли мимо кинотеатра, мимо огромного, объемного, фанерного лозунга про очередной съезд партии, мимо маленького рыночка, на котором торговали в основном корейцы. Солнце высоко стояло в зените и голову Мишке припекало. Он уже устал скакать и понуро плелся следом за отцом. Заплетаясь ногами в сандаликах. Отец оглянулся, - ну что, воин, устал? Совсем ослаб? Тоже мне, кишка водопроводная.
- И вовсе я не кишка, – захрабрился Мишка, - ты вон, какой большой, а я еще маленький.
- Не кишка? А кто? Сосиска?- засмеялся отец.
- Я сильный, на, потрогай! – Мишка согнул ручонку, напрягая бицепс, - вот видишь какой крепкий?
Отец шутливо ткнул пальцем в мышцу, - ой, да здесь молоко.
- Какое молоко? Смотри крепкий, как сталь, - напрягся Мишка изо всех сил,  даже засопел от натуги.
– Ну, хорошо, хорошо, сдаюсь, - Отец шутливо поднял руки, – ты сильный. Мишка радостно засмеялся и захлопал в ладошки.



У больших железных ворот с огромными, рифлеными, красными звездами на створках стояли два солдата и торопливо курили, глотая едкий дым небольших папирос. Увидев отца, они торопливо затянулись еще несколько раз, и, как по команде, выкинули окурки в урну, вытянулись. Отец махнул рукой,- отставить, я в гражданке, да и в отпуске. Так что по плану, хлопцы.
- Товарищ,- начал было один из бойцов.
- Отставить, вольно, - отец торопливо открыл дверь КПП, - здорово Петрович.
- Ой, отпускник, что дома не спится?
-Да мы щенка выбирать пришли, - улыбнулся отец, - видишь - какой у меня серьезный боец растет? Ему и собака серьезная нужна.
-А это кто у нас? О! Михаил Геннадиевич, ну-ка давай пять,-  Петрович протянул Мишке свою огромную лапищу и крепко пожал руку, - силен! Мужик растет у тебя Гена, а я вот одних девок рощу, - притворно огорчился Петрович.
- Ой, да ладно, - отмахнулся отец, - а то я не помню, одна тапки несет, другая уже щи наливает.
- Ха, - усмехнулся Петрович, -  ну, да,  девки… Они ласковые, тем и берут.

Мишка с папой прошли по ровным дорожкам части. На плацу маршировали солдаты,  выкрикивая песню:

Все выше, выше и выше,
Стремимый полет наших птиц,
И в каждом пропеллере слышим
Спокойствие наших границ.

Чеканя шаг, солдаты ходили по плацу кругами. Маленький сержант выкрикивал команды резким злым голосом. Он заставлял солдат останавливаться, поворачиваться в разные стороны и разбегаться кто куда. Отец тянул Мишку за руку, но тот оглядывался на плац, пока происходящее не закрыли ровно постриженные, прямоугольные кусты.
- Пап, я. когда вырасту, буду солдатиком?-  выдернув руку, спросил Мишка.
- Будешь, - отец потрепал сына по плечу.
- А я буду летчиком?
- Ну, это как ты захочешь, можешь стать и летчиком.
- Как ты? Ястребком?
- Истребителем? Это не так просто сын.
- Пап, а почему ястребителем трудно стать?
- Вот только не «ястребителем», а истребителем. Вот смотри сынок истребитель – это самолет, который уничтожает самолеты врагов, охотится за ними, как ястреб. Знаешь такую птицу? Ястреб охотится на других птиц, он сильный, ловкий, быстрый. Поэтому самолет-истребитель и зовут ласково ястребок. Летчик-истребитель тоже должен быть сильным, смелым, умным, и еще очень здоровым.
- Как ты?
- Как я, ну вот мы и пришли, - отец открыл калитку. За ней было несколько вольеров, в которых сидели, лежали, ходили огромные серо-черные псы. Собаки настороженно и внимательно смотрели на гостей. Отец крикнул, - Сергей! Ты где?
Один пес встал, и, почти упершись носом в сетку ограждения, шумно втянул носом воздух. Мишка внимательно посмотрел псу в глаза, пес беззвучно показал большие, белые,  зубы.
- Казбек, фу! Место, - из небольшого домика в углу вышел человек, невысокого роста, но с сильным басовитым голосом. Пес отвернулся и в два прыжка оказался в будке, куда спрятался, словно нашкодивший ребенок.
-Вот, Мишка знакомься, царь и бог нашего питомника – Игорь, - отец пожал руку кинологу. Мишка, тоже протянул руку, по-взрослому, и крепко пожав небольшую сухую руку Игоря.
-Ну что, хвастайся, - отец по-дружески похлопал Игоря по плечу, - где у нас чемпионы?
- Да вот я как раз от них. Пойдемте.
В небольшом домике было темновато, и. немного пошаривши по стенке,  Игорь зажег свет. Сначала Мишка увидел большую собаку, лежавшую в самом углу теплого вольера, и только потом, услышав писк, пригляделся и увидел маленьких щенков. Щенки тыкались носом в бок матери и, недовольно попискивая, искали молоко. И только один, серый комочек, гордо задрав хвост, на еще не уверенных, немного трясущихся ногах залаял и, проскакав несколько шагов, упал зарывшись с  сено. Но снова поднялся и гордо пошел в атаку, тяфкая высоким голосом.
- Ну что выбирайте, - кого хотите кобеля или сучку?- Игорь открыл дверь вольера, - Спокойно, Альма, свои. Идите. Дайте ей себя понюхать. Она не тронет.
Отец протянул руку и дал собаке ее понюхать, ласково потрепал за ушами, а Мишка испугался, и немного задергался, зажался, спрятал руки за спиной.
- Не бойся, она не укусит, - засмеялся Игорь, - вот смотри -Альма, ко мне! Собака аккуратно встала, несмотря на возмущенный писк потомства,  и подошла к Игорю, - смотри девочка, это Мишка, чуешь? Собака понюхала воздух и. повернув голову на бок, вопросительно посмотрела на Мишку. Мишка осмелел и погладил собаку по голове. Альма ткнулась в него холодным мокрым носом и  оглянулась на Игоря.
- Ладно, ладно иди уже к своим зверятам, -  разрешил кинолог. Собака ушла в угол вольера и легла, сразу же вокруг нее завертелась суета из щенков, каждый старался пробиться побыстрее к мамкиной сиське. И снова маленький серо-черный шарик оказался на высоте, он важно пролез в самую середину, отодвинув всех своих сестер и братьев, и принялся важно чмокать, закрыв от удовольствия глаза.
- Пап, Мишка дернул отца за рукав, давай возьмем самого смелого?
- Какого смелого?
- Ну, вот, который, на нас лаял, вон по серединке лежит!
- Игорь, этого наглеца можно? - засмеялся папа.
-  Почему нет? Конечно можно. Так я его за вами запишу? Как звать будете? Надо на букву «А».
- А почему на букву «А»? – удивился Мишка.
- Положено так, по первой букве матери.
- Ну, давай Мишка, думай, - отец взял мальчика за плечи, - твой пес. Как его будешь звать?
- А можно Амур?
- Можно! Очень даже хорошо, и «а» даже звук «р» - Игорь взял белый шнурок и повязал его на шею щенку, - это что бы ни перепутать, и другим не отдать. Щенкам еще два месяца подрастать, мало ли что. Ген, а вы в отпуск на материк?
- Да, к родителям в Хабару, а потом на Черное море, в Гагры.
- Эх, везет тебе, а у меня, - Игорь махнул рукой, - отпуск в январе светит, да и то куда? Я дальше Южно-Сахалинска и не выбирался.
-Ну, так выберись, все равно дорога по требованию. Вон на запад  слетай, в Москву что ли? Или в Ленинград, говорят очень красивый город, или в Ригу и Таллин.
- Да куда я там, никого не знаю.
- А мы в Гаграх кого-то знаем? Тоже наобум Лазаря летим, дикарями.
-Думаешь: стоит?
- Ну, по крайней мере, страну посмотришь, не все в медвежьем углу сидеть и весь отпуск с удочкой провести да на диване валяться.

Когда Мишка с папой вышли на улицу, счастью мальчишки не было предела, – пап, а ты видел какой у него черный рот? А родинка вот здесь на щеке? А какие лапы большие? А какой он смелый? Правда?

Они шли и смеялись веселым, счастливым смехом. Много ли надо мужчинам поводов для счастья?  Даже вот такой маленький повод, как щенок. И снова под ногами подпрыгивали доски тротуара, поскрипывали и подпевали в такт шагам.