У одного моего друга были проблемы с наркотиками. Теперь их нет. Как говорится – нет человека – нет проблем.
* * *
С мыслью, что пол утра будет ломать, Толик натянул трусы. Кроме него этим прищурено-солнечным утром были только хромой кот и клоачный запах диоровских мачехиных духов. Толик всосал коньяка, замутил костюмчик и потрепал хаир для пущей красы. Постепенно болезненное ощущение в тазу и под рёбрами проходило, глаза приобщались к свету дня. Толик вышел в мир.

Там было тухло. Угрюмые морды сокурсников, синие ментовские пятна, тупая бабская болтовня в столовой. Обрадовали только две таблетки какой-то индийской дряни. Макс вообще умеет радовать.
Нахрен задроченый Толик спустился в бар. Своё незаурядное название - «Юная прачка» - заведение не оправдывало. Зато в сортире всегда можно было беспрепятственно закинуться или достать дури на любой вкус. Муха сообщила, что сегодня у ненца намечается сбор. «Будет весело», - подумал Толик, - «Но главное, там будет Инна». Инна чудная девушка. Только на её теле столь изумительно смотрятся верёвки, для неё нет ничего невозможного, она ничего не боится.

Однажды её пришлось оживлять. Забавлялись с электричеством. Её хрупкое сердце не выдержало слишком большого напряжения и после очередного разряда Инну выключило. Затем было чудо. Её сердце снова забилось. Кто-то считает, что помог массаж сердца и ещё один разряд. Набожный мальчик Петя счёл этот случай проведением божьим, а Инну мессией, ибо с первым же сокращением сердечной мышцы её настиг оргазм небывалой мощи. Инна = прелесть.

Оборвав столь будоражащее воспоминание, раздался звонок. Какого-то чёрта отец просил прийти домой. Зачем – Толик не расслышал – в ушах стоял тягучий нежный гул. Попрощавшись с подземными обитателями и друзьями-объебосами, он вынырнул на поверхность и поплыл в сторону дома.
Миновав стайку детей-токсикоманов, вожделенно шуршащих в карманах, скукоженую старушку, вечно скулящую и пахнущую мочой, полутруп Васю с седьмого этажа, он подошёл к входной двери.

Дальше была халфа. Хедкраб, монтировка и яйцо. Хуй знает, кто снёс его посреди коридора, но он явно забыл присесть пониже. Хедкрабом оказалась мачеха Толика. Монтировка оказалась настоящей – чугун с ржавчинкой. Следующие пять минут Анатолий бродил по квартире в тщетных попытках выяснить местонахождение отца, периодически косясь на ползающего хедкраба в коридоре. Батя исчез, а от той индийской шмали на пути встречались только стены.

Мысль о том, что «оно» его съело, Толик отмёл сразу, - «Тогда бы был срыгнут кошелёк». Ведь его мачеха считала что «деньги это святое» - их переваривать нельзя.
Бати нет, в коридоре – куски мяса, денег тоже нет. Через полчаса начинается сейшн. Толик сел на пол. «Где, блядь, кот?! Он-то должен знать, что мне делать!!».
Мясо в коридоре снова поползло. Толик схватил монтировку. «С этим нужно покончить раз и навсегда!!», - подумал наш герой и, для устрашения, закричав, что есть мочи, кинулся к туше.
Его доблестные потуги были прерваны крепкими объятиями Кати-бомбы. Девочка-БМП. Она вытащила Толика из хаты, вытерла ему рот от слюней и поймала такси.
- «На поляну!», - рявкнула девочка.
- «Куда?»
- «На поляну, ебать, гони!!»
Охуевший таксист Боря послушно покатил «на поляну».
Ехали молча. Катя-БМП изредка мычала, указывая направление. Толик был уверен – она всё понимает и знает, что делает.

Потом случился очередной пиздец. Михаил Иванович, на своём G-500, со всей дури въебался в столб, предварительно задев жёлто-чёрную «Волгу». Борю расплющило, Кате-БМП всё похуй, а Толик окончательно съехал, ибо всё это время был уверен, что большая жидко-панцирная черепаха несла его к Господу. А тут вдруг огромная сверкающая комета подрезала их, взорвалась и загорелась.

* * *
Через два месяца Толик умер от гриппа где-то на юге Томской области.
А за рулём G-500 сидел его отец.