Встань к стене… Сделай шаг…
Видишь пепел?.. Это танцует
Бес… бес… бес… бес паники… бес паники…
                                                            -АлисА-

  Октябрьским днём, с которого собственно и начинается  повествование, эти школы проводили матч между собой. Чемпионом прошлого года и фаворитом соревнования была школа №178, но по турнирному раскладу 103-яя лидировала (эти две школы представляли разные микрорайоны: «микрага» и «питер»). Ребятам из 178-ой нужна была только победа, но ничего пока не получалось, и  это обстоятельство задавало игре нервозность… или может судья, упустил момент, когда игра перешла в откровенную грубость:
- Аааааааа, - пронзительно на высокой ноте завизжал чернявый паренёк и как подкошенный рухнул на футбольный газон, катаясь по нему то влево, то вправо. Женька Сапрыкин, выполнивший подкат, поднявшись с газона, сначала удивленно уставился на кричащего, а затем, наклонившись к нему и ухватив за подмышки, силясь рывком того поднять на ноги,  зло зашипел  в ухо:- Что ты верещишь как резаный, вставай уже, штрафной заработал…
«Чернявый», только Женька его  приотпустил, сразу же рухнул опять и заблажил ещё сильнее, модулируя голосом невыносимую боль. Судья, стоявший не вдалеке истуканом с вытянутой рукой в сторону ворот, сигнализируя о назначенном штрафном, сорвался с места, подбежал к Женьке и, достав из заднего кармашка спортивных шорт красную карточку, жестом, сопровождающимся истошной трелью свистка, взметнул руку с карточкой над головой, предъявив её обалдевшему Женьке.
- Да за что??? – он так и стоял, потеряно глядя то на судью, то на подбежавших ребят, как - будто они могли отменить  решение судьи. – Да что я сделал-то, товарищ судья? Я его даже не коснулся. Я в мяч играл! Ты, бля, урод, вставай, - резко присев и схватил за волосы «чернявого». Женя пытался этой нелепой выходкой всё повернуть вспять и доказать судье его ошибочность решения, и тут же был сбит с ног сильным толчком кем-то подоспевшим из команды  «чернявого», который в свою очередь сразу же огрёб от Женькиных сотоварищей.

Полноценной драки не получилось (не дали взрослые), так несколько зуботычин и словесная перепалка: - Чё ты, бля… А ты чё?..  Хули, козёл, по ебалу давно не получал?.. Всё, тебе – пиздец, сссука!.. - Матч продолжился.
«Чернявый» опираясь на «своего» учителя физкультуры,  ковылял, прыгая на одной ноге к кромке поля, а понурый Жека побрёл в раздевалку костеря судью… его маму… да и вообще всех на свете. Но как только «чернявый» достиг кромки поля, он бодро поднял руку, говорящую о готовности продолжить в игру, судья кивком головы одобрил, и под осуждающий гул и свист он трусцой  вернулся на поле, занимая свой фланг в полузащите.
«Мммммм… вот мудак…» - Женька со злостью треснул в стену кулаком и, оцарапав костяшки пальцев, прихватил ранку губами, скрылся в недрах спорткомплекса. 103-я школа в тот день проиграла.

- Ни чё ты, Мишаня, отчебучил, - радостные парни окружили Мишку и похохатывая, обсуждали трудовую победу над извечным соперником. Очередное чемпионство, а то, что оно уже у них в руках, торжествующие не сомневались, сулило море приятных минут, награды и поблажки в учёбе. Короче, наступала лафа.
- А этот, дурак, не раздумывая «красную» влепил… Он когда доставал карточку, я думал: -Всё пипец, ща меня за симуляцию…- они, вспоминая игровые моменты, жестикулировали, как бы имитируя ту или иную ситуацию на поле, перебивали друг друга и хохотали заливисто, ломающимися в бас, голосами.
- А видал я этому всёк…ахахаха…
- А этот петух, - голос Лёньки перешёл в плаксивое сюсюканье. – За что, товарищ судья? Да за что, товарищ судья?..
- Да ахуел тварь, за гриву давай меня по полю таскать, как баба, - Мишкин взгляд стал жёстче и более колким, вмиг преобразив его лицо. – Слышь, пацаны, давайте ему по лицу настучим? Ишь ты на… Ну чё, давайте?
Триумфаторы переглянулись между собой, словно оценивая свои силы и возможности. Пара-тройка пацанов, как это бывает обычно, заинтересовались чем-то своим, отошли в сторонку, тихонько переговариваясь и продолжая одеваться, остальные остались стоять на месте, даже как-то плотнее придвинулись плечами друг к другу, грязные, потные, в спортивной форме, выказывая решимость действовать немедля. И пошли…

«Орлёнки» отрешённо сидели на лавочках в раздевалке, тяжело дыша и сплёвывая, долгой слюной, прямо на пол, между ног. Разговаривать о чём-либо не было желания, сил, раздеться и пойти в душ, ещё не было. Так и сидели, переглядываясь, мимикой выказывая степень разочарования и как бы озвучивая свои мысли: «Во не повезло-то!», «Бывает…», «Просрали, пиздец, как так?»
Дверь с грохотом распахнулась и в проём вразвалочку, гурьбой, ввалились соперники.
- Где этот ваш? – «чернявый» зорко оглядывал присутствующих.
- Кто?
- Чё кто, ёбана? Чё броню накатил, что ли? – накинулся, на задавшего вопрос Андрюху Шандрова, здоровый парень, играющий в защите. И тут же обратился ко всем – Кто там нам пизды хотел дать? А? Ахуели что ли, козлы?
- Да ладно, Антоша, хорош барагозить. Вон он, - Миша узрел в дальнем конце раздевалки, уже успевшего переодеться Жеку, и пошёл к нему. – Ну чё, бля, кто урод, а?
Сапрыкин стоял спокойно, не выказывая боязни, но, не отвечая и ничего не предпринимая, просто смотрел. Ступор вначале охвативший «Орлят» прошёл, и Андрюха Шандров первым заградив дорогу занёсшему кулак для удара Мишке, загалдел:
- Вы чё ахуели, что ли? Пошёл на хуй отсюда, мра… - договорить не успел. Мишка, продолжая поступательное движение вперёд, схватил, преградившего ему дорогу Андрея за голову,  рывком наклонил её в бок, ударив об стену. «Бдумм» - звук, разнесшийся по помещению, напоминал звук случайно соприкоснувшихся глиняных горшков.
-Ах ты…  - Андрей, махнув кулаком и не попав, пнул парня, стоящего рядом с Мишкой.
Но и тут потасовку прервали заглянувшие в раздевалку физрук 103-ей школы и тренер «Орлёнка»…
Стрелку забили на вечер этого же дня возле школы №178, в «микраге», выяснить до конца отношения, то да сё… но победители, решили не идти, пологая, что и «питер» тоже не придёт – так мазанулись, чтоб здесь не «окучиться» – и с лёгкой руки тренера, обещавшего кстати  «проставиться», двинули отмечать победу.

Утром, придя в школу, Мишку ещё на крыльце сразу сразили новостью: - «Вчера вечером приезжали «питерские»… много… пьяные… искали футболистов и, не дождавшись последних, наваляли каким-то парням», – каким именно Мишка так и не понял – «следом ещё кому-то… и по концовке сцепились с пацанами с Восточной…»
На перемене военно-футбольный совет в составе: Антоши, Олега, Лёни, Зураба и Гриши под председательством Мишки постановил: а) немедленный ответ агрессору
                                                                  б) месть должна быть страшной
Миша лично сбегал к «битым» с Восточной улицы и сблатовал их на ответные действия. Совместный отряд в количестве двадцати двух человек, забив на уроки, к полудню выдвинулся действовать в районе «питера». Отлавливали без разбору всех мужского пола, попадающих под возрастной ценз (14-16 лет) и жестко били, объявляясь при этом «микраговцами».

«Питер» ответил незамедлительно: к шести часам вечера по улицам «микраги» бродили расхристанные кучки молодых людей, своими окриками пугая прохожих: - Ээээ… пацан… ты с какого района? Иди сюда, блядь…
Необдуманный ответ - с «микраги», или с «питера» - мог стоить повреждением физиономии и поэтому многие не отвечая, предпочитали «делать ноги». То тут, то там регулярно вспыхивали локальные скоротечные драки. Милицейские облавы,  утихомирили воинствующих, но… Мишке пришла в голову, на его взгляд «дельная мысля»: побить в школе стёкла (отомстить под шумок историчке).  Военно-футбольный совет одобрил и тем же составом, ведомые председателем, вероломно разнесли окна в количестве пятнадцати штук с лицевой стороны родной школы. Ребята так вошли в раж что, уже на кураже, побили стёкла ещё и в двух соседних школах №197 и №168-ой.

На следующий день, нервно куря на крыльце (что было категорически запрещено администрацией), учитель ИЗО (в народе – Циркуль), по секрету рассказывал, под меняющиеся, выражавшие многие гаммы чувств, лица слушающих его учеников: - «дескать, работает милиция…» – военный совет нервно переглянулся, - «прибыли эксперты, с ними кинолог… я ребята это вам не случайно говорю, нам известны фамилии бивших стёкла…» - Олега перекосило,  нервно хохотнул Гриша.
- А каким образом?
- И кто это… сделал?
- Я не договорил, - продолжал Циркуль.- С камней сняли отпечатки пальцев…
« Ааааа… пиздуууун… сука, напугал только» - видимо такая мысль посетила всех, причастных к бою стёкал. Все как-то заметно расслабились и загалдели, перебивая друг дружку: - Да надо их судить, наверное? Если не секрет, кто это? Скажите нам, мы им устроим…
- Ребята, ничего предпринимать не надо… Это сделали ученики из 103 школы, а фамилии я вам сказать не могу- Циркуль произнес это понизив голос, как бы доверяя им тайну и ставя на одну ступень с собой – взрослым…

Вечером на школьную хоккейную коробку прибыли парламентёры «питера». Они были раздосадованы необдуманными действиями представителей «микраги» (нескольких ихних по доносу загребли менты) и выражали озабоченность неразрешённостью ситуации повисшей в воздухе (кто ответит «за козлов»?), предлагая расставить все точки над «i» в предстоящую субботу. В ходе многочисленных консультаций разработали план мероприятия: - В субботу в четыре по полудню сходимся подальше от глаз правоохранительных органов (на лесной поляне, в роще, произрастающей аккурат между микрорайонами); количество бойцов,  методы введения драки и вооружение - на усмотрение сторон. Ударили по рукам и разошлись…

Многочисленные «грязные» инсинуации, следовавшие в течение недели с обеих сторон (драки на дискотеке представителей враждующих сторон, и т.д.), только подогревали атмосферу. Михаил лично заручился поддержкой парней с района «аптека», «питерцы» сговорились с «паркочами»…

В субботу около трех часов дня началось движение, которое трудно было бы не заметить даже не посвящённому в события человеку. Молодежь, а собралось где-то около двухсот человек, скучковалась в одном месте, подогревая себя припасенным спиртным, и поигрывая на показ, кто обломком арматуры, кто велосипедными цепями, а кто-то  притаранил с собой за пазухой нож. Сам Мишка имел обрезок от толстого, четырехжильного, прорезиненного кабеля. Рассматривая эту разношёрстную и малознакомую ораву, Мишка понял, что наверняка в драке без разбору, ибо никто тут никого не знал, они начнут нещадно лупить друг друга.

Антоша, подошедший позже остальных,  мотивируя: - Что еле вырвался, родаки достали в конец, вон с собакой кое-как погулять вышёл. – Мотнул головой в сторону псины, прятавшейся  сзади за его ноги.  Он тут же предложил провести разведку: - Ну, там глянуть, что к чему… прикинуть хуй к носу, чё горячку то пороть…
В разведку двинули троицей: Зураб, Антоша и Мишган. Под видом праздных «собаководов гуляющих»  обогнув рощу по краю, вышли в тыл «питерцам». Народу там было едва ли не больше чем у них, но так же межевались наступать первыми. Члены военсовета, остановившись не вдалеке от противника, разработали план действий, и начали…

Разброд в стане «микраги» потихоньку нарастал. Все ждали сигнала к началу, а кто?.. что?.. никто ничего не знал. Слышались возгласы, апеллирующие к мирному решению вопроса, или о том что «питерские» струсили, наверное. 
Тут из рощи с диким криком – Хули вы тут встали, наших там уже пиздят. – выбежал, прихрамывая человек. Весь чумазый и с разбитой губой, Мишка, а это был именно он, истошно орал:
- Пацаны быстрее давайте, туда вон… Никиту Пьяных – «пьяного» – завалили по ходу… хули ждёте… - и первый же рванул обратно в рощу. Ропот недовольства охватил людскую толпу и она, вздрогнув, тяжёлой густой неповоротливой массой, сначала потихоньку, но с каждым шагом ускоряя темп, потекла в рощу. Массы бежали вперёд,  давно обогнав усиленно хромавшего Мишаню, и в первых рядах, словно гончие увидевшие добычу и лающие от азарта, послышалось: - Вон они… стоять пидорасы… 

Первые ряды схлестнулись. Жёстко, беспощадно. Послышались глухие удары, свист рассекающих воздух взметнувшихся палок и цепей, первые крики боли и мат… русский, всё-всегда-сопровождающий  мат…  Миша остановился, смотря поверх голов на заваруху и с силой размахнувшись, швырнул свою палку в гущу дерущихся. Развернулся и спешно стал проталкиваться в обратную сторону, наперекор орущей и ревущей, давящей на передние ряды, спешащей на убой, толпе…

Далеко ему отойти не удалось. Послышался вой сирен и следом на поляну с работающими проблесковыми маячками въехали два желтых милицейских УАЗика. Резво повыскакивав из машин, размахивая резиновыми дубинками, щедро отвешивая по спинам, попавшим под горячую руку (точнее под дубину) пацанвы, милиционеры стали хватать, и тащит к машине, на их взгляд «зачинщиков». Все стояли и в состоянии легкого недоумения наблюдали за слаженной работой сотрудников милиции.
- Менты – пидорасы! – пронзительно-звонко закричал кто-то из задних рядов. – Пацанов не трогайте, казлы!
- Это кто тут такой смелый выискался? – один мент привстав на подножку «бобика» вглядывался поверх голов в глубь толпы, ища глазами крикнувшего. – Иди сюда, потолкуем… или ты только за спинами орать горазд.
- Пошёл на хуй, дятел с припаянной фуражкой, - голос кричавшего не унимался. Мишка распалился не на шутку и продолжал стоя в задних рядах. – Сам иди сюда. Чё, засал что ли? Пизди  ментов, пацаны!
- Стоять!!! Стрелять буду, - хватаясь за кобуру, заорал мент. Дело принимало для них не шуточный оборот.
- Да врёт он всё, в детей стрелять не посмеют. Гаси ментов!!! – бравый клич, разнеся над толпой и следом в «бобон» угадил булыжник… за ним ещё один…

Игорь Есипов, крупный парень, под  центнер весом, вдруг резко и хлёстко двинул кулаком по физиономии милиционера. Фуражка, слетевшая с его головы, бухнула в траву, и тут же подхваченная чьими-то проворными мальчишескими руками, с диким улюлюканьем, как демонстрация завоёванного трофея, взметнулась в воздух над головами ребят. Толпа ринулась на стражей порядка. Одна машина, сорвавшись с места, умчалась по дороге, вторую, обкиданную камнями, перевернули на бок и растерзали, словно игрушечную, вывернув на изнанку внутренности и растоптав нутро…

Разогнать бушующую толпу, хлынувшую в город, удалось только к девяти вечера.  Оставив после себя порушенные дворы, разбитые витрины и неоновые вывески магазинов, ребят рассеяли в той самой роще, с которой всё и началось… 

Этот инцидент, после разгона, имел колоссальные последствия: трое – в тяжелом состоянии в реанимации, около тридцати обратившихся за медицинской помощью,  семьдесят задержанных и доставленных в здание РОВДе и даже один убитый (хотя, говорят, менты под шумок просто закрыли какой-то «глухарь»). Город стоял на ушах…

Следствие долго, скрупулёзно, по крупицам собирая данные, обозначила двух виновных, по одной с каждой стороны. Ими оказались: Мишка и Женька Сапрыкин. Обоим грозило уголовное дело, но в силу их малого возраста ограничились серьёзным разбором на заседании межшкольной комиссии, в которую вошли представители: школ, милиции, спецприёмника, члены КПСС, сами виновники и их родители.
Первым предстал комиссии Мишка. Он всё «признавал», «осознавал», «не думал, что так получится», и «больше так не буду, простите, а?» и «больше такого не повторится».  Нагоняй шёл «бешенный», мать рыдала доведенная до истерики, отец белее мела, всё молчал, играя желваками, и Мишина пятая точка, полыхавшая пожаром уже неделю, чувствовала очередную порцию «ремешковой терапии».
Грозный рык председателя комиссии, грозной женщины лет пятидесяти: - Всё, свободен. Давайте следующего, – принёс даже какое-то облегчение. Мишка развернулся и пошёл к дверям, за которыми зычно вызывали: - Сапрыкины, заходите…
Уже в дверях они столкнулись с, понуро, опустивши глаза, бредущим Жекой, в руках которого находился огромный букет ядовито-мясистого, бордового цвета розы. Мишка в ту же минуту осознал – козлом отпущения сделают именно его. Он проиграл… 

Эпилог.

Закончив читать и убрав листочки в серую  пластиковую папку с огромным орлом и надписью «C.I.A.» , и чуть ниже красным «top secret», Залман Халилзад, советник президента по вопросам Востока и Кавказа, взглянул на чернявого молодого человека, сидящего напротив него в кабинете.
- Итак, господин Саакашвили, я внимательно изучал вашу биографию, и некоторые моменты показались мне довольно любопытными. Вы обладаете качествами, которые, как нам кажется, были бы полезными вашему многострадальному народу в это трудное время.
- Да? И можно полюбопытствовать какими? – Михаил Николаевич чуть ухмыльнулся, но только чуть-чуть, одними губами.
Халилзад сделал вид, что не заметил этого сарказма и продолжил речь: - Ну, у вас интересная особенность, вы – прирождённый… - тут Залман запнулся, чуть не ляпнув «провокатор», но вовремя осознав ошибку после небольшой заминки закончил мысль - … ээээ… лидер. Вы – бесстрашны, и вы великолепный оратор. Из вас получится хороший политик.
- Хм… даже так, - в присутствии американца, Михаил не мог позволить себе большой вольности.
- Да. Дело в том, что курс нынешнего президента Грузии господина Шеварнадзе нас несколько не устраивает, мы бы хотели на его месте видит более «вдумчивого» человека, вы понимаете, о чем я? – Халилзад, не мигая, в упор смотрел на Саакашвили, затем, открыв ящик стола, достал листок бумаги и протянул его Михаилу. – Вот ознакомьтесь… наш план действия…
- «Маленькая, но гордая птичка»… хмм…  оригинальное название плана, - опять не смог удержаться от сарказма Саакашвили, только-только начав читать написанное на листке.
- Ну и каково ваше решение? – Халилзад ждал. Он умел ждать.
- В принципе, почему бы и нет? Только революцию мы назовем не «цветной», а революцией «роз». Это моё неотъемлемое условие…

После ухода Саакашвили, Халилзад взял трубку телефона и, набрав номер для внутренней связи, принялся ждать ответа.
- Алло, господин президент? Да я. Агент «Бесноватая Мартышка» дал согласие, можно начинать операцию по дистабилизации  Кавказского региона…