Прежде, чем продолжить, должен сделать маленькое отступление. Камрады в каментах, очень правильно заметили, что тогда у инженеров были категории, а не разряды. Что категории шли на убывание, а не на возростание. Например, Первая категория была ниже Второй и Третьей. Приношу свои извинения за неточности, но с тех пор столько произошло, что я просто забыл такие нюансы. Спасибо всем, кто откликнулся и внес поправки. А для  знатоков я отыскал картинку точно такого кульмана, которые были в нашем КБ, только наши были пастельно-зеленого цвета и справа, на несущей колонне была еще маленькая педаль, чтобы доску можно было даже строго горизонтально поставить. Тогда кульман превращался в огромный стол. По тем временам такой кульман выглядел так же роскошно, как Кадиллак б/п.



Продолжение:

Виктор взглянул на часы:
- Ладно, пойду хоть что-то сделаю за сегодня.  А ты, если хочешь, можешь получить полнейшую информацию обо всем...
Его слова прервал пронзительный телефонный звонок в кабинете Главного.
Виктор повернул голову назад и как рявкнет в другой конец КБ:
- Галя, возьми трубку!
- А ты сам не можешь? - откуда-то из-за кульманов огрызнулась Галя.
- Нет, не могу. У тебя же зарплата больше, чем у меня на 5 рублей!
- Виктор, ты меня уже достал этой зарплатой!
Телефон продолжал разрываться, пока они препирались. Наконец, звонки прекратились и через какое-то время  к нам подошла Галя. Сочувствующе глядя на меня она сказала:
- Это тебя. Срочно вызывают в Гестапо. Это на первый этаж и налево. Ни пуха тебе! - и ушла на свое место.
- Гестапо - это наш Отдел Кадров. - Пояснил Виктор, глядя на меня, как на покойника.
- Так что ты там про полную информацию говорил? - не двинувшись с места продолжил я.
- Есть у нас такая  Надя, старая дева. Ей уже 39, а она все еще целка, представляешь? - Он это сообщил так, как будто девственность Нади является самым большим достижением КБ. -  Она тебе с огромным удовольствием все расскажет. Только сам будь с ней осторожен. Она с кадровичкой дружит. Ты чего стоишь? Охренел, что-ли? Ты уже должен был быть там - он показал пальцем на пол.
Я пулей вылетел из КБ и перескакивая через ступеньки слетел на первый этаж.
Вхожу в кабинет. В "предбаннике" меня встречают два весьма злобных и недружелюбных взгляда кадровиков.
- Вызывали?
Пожилой мужчина с каким-то орденом на лацкане пиджака, махнул рукой:
- Туда иди.
Я вошел в кабинет Начальницы Отдела Кадров. Я уже имел "удовольствие" с ней познакомиться на собеседовании. Это была женщина лет пятидесяти, не по-женски высокая, с гордой осанкой и в роговых очках.
После моего приветствия она  встала, вышла из-за стола  и, чуть не упираясь своей грудью в мою, властным голосом заговорила:
- Ну, как вам у нас, нравится?
Я непроизвольно сделал шаг назад.
- Да, очень! КБ -  просто супер!
- Да уж.. - недовольно поморщилась кадровичка. - Это КБ (она сделала сильное ударение на этих двух буквах) уже давно пора разогнать к чертовой матери! Рассадник разгильдяйства и очковтирательства. А ваш Николай Николаевич все это покрывает. Ну ничего, и до него очередь дойдет! Вот у вас там Славик, - это ничтожество и тунеядец,-  уже три дня на работе не появляется, а Николай Николаевич нам так и не просигналил. Он что думает, что нам зря зарплату платят?
Я растерялся. Что она себе позволяет?! Она же всего-лишь кадровичка. И как я должен реагировать на её откровения?
Стою, пережидаю этот поток злобы.
- Вы обещали, что вступите в Комсомол.  - без переходов продолжила она. - Только на этом условии мы вас зачислили, помните? Наш Генеральный Директор не допустит, чтобы у него работали всякие проходимцы. Вы ДОЛЖНЫ вступить в Комсомол, а через год мы примем вас в Партию. В противном случае  - забудьте про квартиру. И вообще... разговор у нас тут короткий. - Чуть не шипя закончила она.
Я почувствовал, как бешено колотится сердце. Но не от страха, а от ярости и собственной беспомощности. Молодость - синоним слова  - вспыльчивость.
Почти не владея собой я ответил, как можно вежливее:
- Я помню про Комсомол. Дайте мне время.
- Месяц! Не больше! - отрубила она.
- Так, ну с этим мы разобрались. Теперь второй вопрос. - Она уселась за свой громадный стол с кучей телефонов и пухлых папок, а я продолжал стоять, как школьник.
- Через неделю вы поедете в Киев. Командировочные получите в бухгалтерии. Там же и ваш билет на самолет. Вы все поняли?
- Да, понял. А что я там должен делать?
- Обмеры. Нам назначили из Киева нового Прокурора Области. Он переезжает к нам на ПМЖ. У него шикарная румынская мебель. Вы сделаете обмеры его мебели, ваше КБ (она опять процедила сквозь зубы аббревиатуру), сделает чертежи упаковок, потом на наших предприятиях изготовят эти упаковки и  наши рабочие перевезут мебель сюда. Если, при перевозке, на мебели появится хоть одна царапина, вы понимаете, чем это для вас и для нас чревато?
Она секунду подумала и добавила:
- Вас прямо отсюда отвезут в аэропорт, а в Киеве встретят люди Прокурора. Все. Свободны!
Я опять прошел мимо двух угрюмых кадровиков. Орденоносец презрительно посмотрел на меня, как бы выискивая, что во мне не соответствует его уставу. Не знал он тогда, что через полгода я буду нести его в гробу, может был бы со мной повежливее...
Я вернулся в КБ. После Гестапо, оно показалось мне родным и уютным. Удивительно, но за пару часов я уже почувствовал, что именно здесь мой островок, моё пристанище и убежище.
Сотрудники с нескрываемым любопытством уставились на меня, перестав чертить.
Люба заговорила первой:
- Ну, что, жить будешь?
Все хихикнули.
- Почему она себе так много позволяет? - возмущенно выпалил я.
- Потому-что она лучшая подруга нашего Генерала. - ответил Игорь.
- И что, она со всеми так?
- Нет, не со всеми. Но с нами, конструкторами - только так - сказал Виктор.
- Ты еще не в курсе, что наше КБ у них как кость в горле? И терпят нас только потому, что мы обслуживаем лично Генерала и его громадную родню. - продолжил Виктор. - Она тебе сообщила, что рассправится с нами? Ну вот, видишь.
Все опять засмеялись.
- На каждом нашем предприятии есть своё КБ, а мы им тут нужны только для личного пользования. - Сказал кто-то.
- Но мне говорили, что ваше КБ делает заказы по всему Союзу. Что даже для Дворца Съездов в Москве вы что-то проектировали.
- Мы много чего делаем. Но кто это ценит? - Сказал Виктор. - Все эти заказы строго для друзей Генерала, а у него друзья ого-го! Ниже министров не бери.
Все как-то притихли, приуныли и я, чтобы разрядить обстановку, объявил:
- А меня в Киев посылают. Только я не понял, почему этим занимается кадровичка.
- А кто ж еще? - Удивился Виктор. - Ты же Прокурора будешь перевозить.
-  А откуда ты знаешь? - Искренне удивился я.
- Га! Тут все всё знают. И про всех -  все всё знают. - Не без гордости сказал Виктор.
- Давай лучше чаю попьем.  - Откуда-то из-за спины вдруг предложила Надя.
От неожиданности я аж вздрогнул. Повернулся. Она смотрит на меня не мигающим взглядом а в глазах такая дьяволинка играет. Высокая женщина, такая же как кадровичка. Я ей говорю:
- Очень кстати, с удовольствием.
А сам уже мечтаю, как она мне все секреты фирмы выдаст. Полезно же знать молодому специалисту, что тут присходит. Да и с девственницей побеседовать тоже прикольно.
- Надя выбрала жертву! - Объявил кто-то голосом диктора. - Занимайте места согласно билетам!
-Га-га-га! - донеслось из-за всех кульманов сразу.
- Надя, зря стараешься - он женат!
- Га-га-га!
На эти реплики Надя отреагировала весьма своеобразно: она только гордо заулыбалась, как будто ей апплодируют и, как ни в чем не бывало, подошла к своему столу (справа от каждого кульмана, через проход, стоял письменныйс стол) и начала готовить чай, налив из графина воды в стакан и опустив туда кипятильник. Открыла тумбочку и на столе появились печенье, сахар, какие-то конфеты. И копошась с приготовлениями,  завела свой монолог:
- Значит так. Через час у нас обеденный перерыв. С часу до двух. Кабинет Генерала на втором этаже. Он ходит обедать домой. Его дом в трех шагах отсюда. Так вот, когда он идет на обед, никогда его не обганяй ни на лестнице, ни в коридоре, ни на улице. Слышишь? НИ-КОГ-ДА! 
- Почему?!
- Обгони - посмотришь.
- И все-же?
- Не любит он этого. Недавно к нам фотографа приняли. Молодой и прыткий был. Пришел он как-то в клетчатых штанах на работу. Ты заметил, что у нас только конструктора в джинсах, а все остальные строго в костюмах?
- Заметил.
- Этот фотограф поставил пленку проявляться, а сам к нам заскочил зачем-то. Фотолаборатория в другом здании. Видел такое двухэтажное, рядом с нашим? Там и располагаются наша редакция, копировальный отдел и фотолаборатория. Вот фотограф заговорился с нами и забыл, что у него пленка проявляется. Когда вспомнил, то пулей полетел к себе. А в это время вели Генерала к машине...
- Вели?! - Не понял я.
- Да, вели. И этот фотограф пробежал мимо. Генерал спросил: "Что это за клоун побежал?" Ему объяснили, что это наш новый фотограф. "Уволить немедленно!" приказал Генерал и в этот же день его уволили.
Когда Надя мне все это так спокойно и буднично рассказывала, то я еще верил. А потом, когда мы разошлись, каждый за свой кульман, то вдруг осознал, что как-то маловероятно это все. Видимо у Нади действительно проблемы с головой на почве запущенной девственности.
Я подошел к Виктору, чтобы спросить у него, так ли это было? Подхожу. Виктор стоит и чертит. Вот он проводит горизонтальную лиию под линейку и вдруг, посередине линейки, его рука останавливается, как по команде. Он кладет карандаш в жолоб и объявляет:
- Обед!
Я заржал. Говорю:
- Виктор, ты же линию не провел до конца, гыгы
- После обеда я эту линию закончу, - смеясь сказал он, - пошли на обед. Ты домой, или в нашу столовку?
- Я хочу сходить домой, - говорю, - хочу пройтись по улице.
Мы вышли в коридор.
В конце нашего КБ, это метров тридцать, толпились люди у лестничной клетки. Причем, люди стояли начиная с пятого этажа, огибая наш этаж и в направлении нижних этажей.  Как потом выяснилось  - до второго этажа. Все стояли, свесившись через перила и смотрели вниз. У меня внутри аж похолодело.
- Виктор, что там случилось? Может, внизу пожар?
- Тсссс! - прошептал Виктор. - Молчи и не дышы.
Подходим к лестнице. На нас никто не обращает внимания. Все взоры устремлены вниз. Гробовая тишина. Мы стоим и ждем. Проходит пять минут. Ничего не меняется. Я взглянул на часы. 1:05. Мы стоим. Проходит еще пять минут и вдруг, как по команде, все устремились вниз по лестнице, толкаясь и обгоняя друг друга. Мы с Виктором влились в общий поток управленцев и тоже побежали как все. Вся лестничная клетка была битком набита людьми, потом вниз, по коридору и аж до самого выхода из здания. Наконец, вместе со всеми мы вышли на улицу.
Вся толпа растеклась по входным ступеням, выпирая на площадь перед зданием и опять застыла. Я протолкался к краю входных ступеней и с высоты мог прекрасно разглядеть, что же все-таки происходит на площади перед Объединением.
Два человека в черных костюмах, держа подмышки, вели немощного старика к черной, сверкающей "Волге". Шошер стоял, услужливо держа открытой заднюю дверьи, ждал, когда старика подведут к машине. Старик был настолько низкого роста, что его можно было зачислять в карлики. Его голова была почти лысой. Он буквально висел на руках высоких шестерок в костюмах и еле-еле передвигал ногами. Таким медленным шагом идут только на похоронах.
Наконец, карлика довели и бережно усадили в машину, шофер аккуратно захлопнул дверь и рванул на свое место. Шестерки тоже уселись в машину и вся эта похоронная команда поехала в направлении соседней улицы.
Народ, стоявший как вкопаный пока машина не тронулась с места, моментально рассеялся в разных направлениях. Я остался стоять на ступенях и не мог двигаться.
Я стоял и смотрел туда, где только-что была "Волга"...

(продолжение следует)

Всекда рядом,

Дедужко Панас.

18 Апреля, 2008