Зажглись цепочкою ночные фонари,
(Быстрее темнота приходит в эту пору)
И облака, укрывшись до зари,
Легли вздремнуть на бархатную гору.

А город пьян, а город пьёт тепло
Через соломинки стоградусных коктейлей,
Кварталами зима играет в домино
Под пение ветровых менестрелей.

Уснёт река, во сне касаясь неба -
Как удивительно, а небо изо льда!
А в вышине с ухмылкой браконьера
Медведиц ловит глупая луна.

Застыли крыши, видя край земли,
Вбирая шорох сумрачных субстанций,
И пьют эфир антенны без вины
За теле-ложь житейских имитаций.

На старых площадях витает новый культ,
Молитвенно бледны, печальны изваянья.
Зажатый в новостройках словно лилипут
Забытый домик потерял сознанье.

Мечты аллей разбиты в пух и прах,
Покрыты поздней стужею сумятиц,
И на торчащих вдоль дорог столбах
Заиндевел рекламных див румянец.

Всё ближе полночь - улицы пусты,
В бетонные пещеры спрятались машины,
Немного отдохнут горбатые мосты,
Сосулек распустив почтенные седины.

Когда же расцветёт невинная заря,
Проснётся город чувствуя похмелье,
И ободрив себя снегами февраля
Он ночь забудет словно наважденье...