Белые розы, белые розы,
Беззащитны шипы,
Что с ними сделал снег и морозы,
Лед витрин голубых (из песни)

Давно хотелось высказаться на эту тему, да всё как-то руки не доходили. Опять соврал. Тяжело было писать.  А хуле я, как пизда ванючая, гавно морщинистое, перся с многокилаграммовай телегой через весь город? Лежал бы сука дома и не выйобывался. 
Но молчать нет сил. Не даёт уснуть ночами зловредная память. Опять идут перед мысленным взором лица подруг. Все они! ВСЕ, блядь, кидали свои прокладки, тампоны и прочую хуйню, затыкающую кровоточащую пиздень, куда рука пошлёт.
Живые приходят крайне редко, как правило, навещают те, которых уже нет с нами. Как будто хотят сказать что-то недосказанное. И тогда узнаю я, как действует восход на одержимых бесом. От страха просто начинаю ритмично пердеть. А она стоит перед моими глазами. Пизда! Сука ёбаная! Пидараска! Губастая тварь, у нас бля три часа ночи!
Может быть, извиниться, а может и упрекнуть? В такие ночи душа плачет, сердце выскакивает из своего вместилища. Совесть? Да совесть то, как раз чиста, но есть в душе, какая то вина перед ушедшими. Вина за то, что пережил!
Прощаюсь с охуевающей от раннего пробуждения женой и надевши пальто пиздую на работу, слегка покачиваясь и пытаясь оценить силу собственного выхлопа… Внизу у подъезда стоит чурка, и просит каждого проходящего мима уебана помочь ему вынуть ключ из двери поскоку тот застрял в ней сцука. Смотришь на чурку охуевшими глазами и думаешь.
Кто воняет рядом с вами в автобусе? Чурки, и, блядь, чуречки. Кто регулярно посещает выборы всех уровней? Чурки, и, блядь, чуречки. На кого ориентированы ебанутые клоунады по ТиВи? На чурок и блядь чуречек.
А воспоминания не дают покоя….

….Нам по тринадцать лет, мы уже почти взрослые.

Вчера я попытался поцеловать Юлю, за что и получил по морде. А так всё хорошо начиналось. Был вечер, тёплый и ласковый, была очередь в деревенский туалет. Сантехник Лёва, мой сосед и дядя по совместительству милостиво пустил нас с Юлей без очереди.
Ну что, сегодня ебаться будешь? – Лева такие моменты просекает на раз два.
-  Планирую…
Но вышло иначе. Мой жывот чево-то ссука забеспакоился, заурчал и стал балеть. Опа – думаю – начинаецца бля! Чевож я съел – то таково, а? Бля, а жывот крутит все злее и злее – чуствуйу, Юльку не выебу нихуя, абасрусь паходу. Врываюсь в сартир, штаны уже до кален спущены – и тут жопа ссука пачуйала, что штаноф на ней нет - плотину прорвало и гавно патекло широкой бурлящей рекой. Прямо на пол. Хорошо ещё, что я присесть успел. Прикинте картинку: туалет, стоят унитазы, а в метре от них сидит перец и гадит на пол. Посрал я, вытер жеппу и ботинки (гавно было жыдким и уш очень брызгало) и попытался поцеловать Юлю, за что и получил пощёчину.

К чему то подобному я уже был готов, Юля по моему сама испугалась своего импульса.
- Ярко выраженный метеоризм – обратная сторона вегетарианства – с отвращением подумал я.  Ебал я в рот такие варианты. Ебал я в рот! Ебал я … в рот? Так-кие варианты…
Как я испугался её слёз. Не знаю, не помню, каким образом мы оказались на лавочке в тени акаций. Я обнял её за худенькие плечики, прижал к себе и сам чуть не разревелся. Я шептал ей, какие то слова, и вдруг понял, что уже давно покрываю поцелуями её лицо, губы, глаза, щёчки. А она только сильнее прижималась к моей груди и гладила меня пальчиками по щеке. А я вдруг как рыгну смачно и Юле на голову начинаю блевать. Колбаской там блюю нарезной, огурчиками. Супом же еще блюю. Днем супа вкусного сожрал. Обидно, блять, до сих пор - такой суп нажористый пропал.
Эх, юность, будь благословенна. В тот день я опять пил, нюхал, просрал все деньги и ЕБАЛ ШЛЮХ БЕЗ ГАНДОНА.

- Юю-лькааа! Выходи на улицу. Ну, выходи, на речку сходим, а? А она дома? Ну, так мы ей не скажем. А ты с балкона, я тебя приму на руки. Да не бойся ты трусиха, тут же низко.
Ну такое у нее лицо красивое, что если бы не короткие кривые ноги, плоская грудь и короткая стрижка, то была бы Юля вылитой куклой Барби. А она на балконе совсем разошлась. Палец из пизды достает, отблизывает и снова туда. Чуть помастурбирует и в рот тащит. У меня встал от картины такой.
С великими предосторожностями принимаю бесценное сокровище на свои ещё не очень крепкие руки. Моя нога подворачивается, и мы вместе с Юлей летим в густые заросли крапивы, как будто специально посаженной под Юлиным балконом. Переваливаюсь вместе с Юлей на бок, обмусоливаю средний палец, и нащупав маленькую дырочку её ануса, легко давлю, а потом, преодолевая отвращение, вгоняю ей палец в жопу до самого конца. Пизду проверил – мокрющая, еби - не хочу. Ввёл ей кончик, думаю: не буду торопиться, в первый раз ебёмся, нужно кайф ловить. Потыркал тихонечко, а потом уж засадил под корешок, она аж взвыла.

Я выебу тебя в рот, ты не против? – события форсирую, а сам представляю неебаться красивую блондинку с четвертым размером сисек и голубыми глазами. Соски такие крупные и торчат, потому что я с ней разговариваю.

С первой струей в ее лицо вдруг выражает удивление, она перестает сосать, держа мой член у себя во рту, она смотрит на меня как на предателям покя я извергаюсь в ротик этой школьницы, она слегка приоткрывает губки, сразу же по ним течет сперма, она теперь у нее на подбородке, недоумевая, она проглатывает остальное и слегка кашляет.

"Еби меня!" -- она орала это, во весь голос, где-то через полчаса, и это "еби" заводило, я старался, снова менял позу. Она послушно ложилась так, как я говорил, и через секунду все начиналось заново, и не заканчивалось…
Спастись от меня не было никакой возможности, я ебал ее везде где поймаю, бедная девушка выливала на себя тонны дезодорантов, дабы истребить с себя вонь от моей шерсти (я ебал ее круглосуточно, а мыться тогда не любил).

Конечно многие моменты тех встреч, чувства и переживания я уже переложил на современный язык, исходя из сегодняшнего опыта и знаний. Это сейчас я могу по памяти цитировать «Бойцовский клуб», участвую на «Удаве» в гонке первонахов и каждой своей подруге, если не засовывал, то хотя бы пытался засунуть хуй в жопу. А тогда я был совсем мал, глуп, и не видал больших залуп.

Да бог с ним, стоит ли придираться. У каждого из нас была своя Юля, были бессонные ночи, слёзы, обещания. Всё было и, к сожалению, на этот отрезок бытия срок давности не распространяется. Да и надо ли? Быть может, это и было самым лучшим и светлым в нашей ох непростой жизни.

На всё лето Юля уехала в деревню. Как мы с ней прощались, как последний раз в жизни. Ромео и Джульетта? Быть может, отчасти эти эпизоды в чём-то схожи. Очень скоро хачьё пришло к Юле домой и трахнуло в жопу ее мать, беременную сестру, и мужа, (и папу ее тоже в седую попу трахнули!).  Юля не хотела секса. Но муслимы все-таки настояли на своем. Оле пришлось пожертвовать клитором, чтобы остаться в живых. Как же она орала! Баба, истинная баба.  Когда за хачами санитары ОМОНовцы ани ради профилактики и Юлю замочили.

Мир опустел. Бесцельно и совершенно разбито слонялся я по дому. Однажды в обеденный перерыв мне было нечего делать. Я сидел на стене метра полтора в высоту от мостовой и подумал "а что если я затолкаю свою мошонку себе между ног, вытяну ноги перед собой, отожмусь как на брусьях от стены и спрыгну вниз, так, чтобы я приземлился на свои яйца?". Но это так и осталось мимолетной мыслью, потому что мысленно я был там, с ней. Держал её за руку, шептал глупости и без конца тонул в её голубых как васильки глазах.

Хоронили Юлю в посёлке, куда и перевезли из деревни на воняющем перегаром грузовике. Я на похороны не ходил. Вообще смутно, как в тумане помню эти дни. …Самые страшные дни…Дни, когда начала просыпаться усыплённая алкоголем совесть.

Люди украсят вами свой праздник,
Лишь на несколько дней,
И оставляют вас умирать на белом,
Холодном окне….