Солнышко светит всем. И жучкам и червячкам. И мне светит. А я лежу, такой нарядный и чистенький, в гробу и чувствую, что сейчас лопну. Жара, хули. Гавно в кишках забродило. Гыыыы, ща забрызгаю всех кровушкой, дерьмищем и ошметками плоти – вот смеха то будет. Сэкономили, сцуки,  на вскрытии. Сердце, видите ли, у меня больное было, курил я, значит, много, незадолго до смерти на приеме у кардиолога был. Скоты! Моя благоверная и хахаль ее затолкали бухого в баню и парку поддали.

Любовничек ее, патологоанатом наш, та еще сука. Помню, лежал голый на столе в месте окончательной регистрации граждан, а эта сволочь стоял рядом и ехидно улыбался. А я такой беззащитный и мертвый – сделать ничего не могу. Только душу почти отошедшую тешило то, как взгляд йобаря жены моей распутной померк при виде хуя моего полового. Трупное окоченение, братка. Хе-хе. Да и в рабочем состоянии не меньше был. А ты так и умрешь пиздолизом. Ибо Катька моя охоча до этого действа, у меня особого энтузиазма не вызывавшего.
Ладно, господа «мы здесь собрались засвидетельствовать свое почтение усопшему», заебало из уютного гроба смотреть на морды ваши кислые. Пора в миры иные.
…Про тоннели, где свет в конце, пусть дедушка Ленин вещает. Я так скажу, душу мою засосало будто в гигантский пылесос. А потом очутился я на перроне метрополитена. Нет, конечно, это не наша подземка была, но на вид очень похоже. Рельсов нет, но колонны и гранитный пол – как пологенц.

Перрон пустой. Крикнул: «Пизда!». Гулкое эхо неожиданно больно отозвалось в ушах. Слева кто-то противно хихикнул. Чуть погодя из-за колонны, облицованной каким-то шоколадным камнем, вышел странный мужик. Странность его заключалась в песьей голове, посаженной на вполне человеческое тело. Я решил проигнорировать вопрос, ибо немного прихуел. Будучи по исповеданию христианином не ожидал встретить пожирателя «Чаппи» в начале загробной жизни.
-    Инпу. – подойдя ко мне, незнакомец протянул руку в приветствии.
-    Жопа. – рукопожатие было крепким, и я невольно поморщился. – Хуй. Хуй и песда.
-    Инпу, это имя мое. Хотя, вы же христианин. Вам более знакома греческая интерпретация - Анубис. – существо заговорило на понятном языке.
-    Николай. Вы, я так понял, египтянин. Со школы что-то припоминаю. Уж звиняйте, но египетского варианта своего имени и не знаю.
-    Ничего страшного. – собакоголовый еще раз пожал мою руку.
Головой странности внешнего вида у существа не заканчивались. Одет он был в армейские полевые штаны, подпоясанные потертой коричневой портупеей, на ней ножны. Судя по рукояти – лезвие совсем не для хлебобулочных изделий. На ногах модные кроссовки ярко-оранжевого цвета. Голый торс, причем на правом предплечье татуировка: дельфин как бы кружит вокруг Сатурна. На шее толстая цепочка из желтого металла, на ней побрякушка – что-то вроде буквы «Т» и бублик сверху. Видимо символ культа. Немного аляповато для египетского божка.
-    Простите, Анубис, а почему собственно вы, а не архангел какой-нибудь?
-    Ну, видите ли, Николай, тут такая шняга… Если вкратце: то, как вы догадываетесь, египетская цивилизация давно канула в небытие. – ехидная улыбка, видимо из-за «как вы догадываетесь». Он меня, бля, за тупого держит?!
-    Да ну нахуй? Чота в «Комсомолке» не писали? – сарказм, вот наше оружие.
-    В общем, цивилизации нет, но весь пантеон египетских богов и то, что принято называть «загробным миром в представлении жителя Древнего Египта» осталось.
-    С каких это?
-    Ну, люди так сильно в нас верили, что энергии их мыслей хватит еще надолго, что бы поддерживать существование нашего мира. Тем более были жертвоприношения. А они дают просто мощнейший выброс энергии для подпитки.
-    А я-то здесь причем? – попахивало дурацкой фантастикой с Киану Ривзом в главной роли.
-    Ну, мы, то есть боги в загробный мир, есть, а души к нам больше не попадают. Инфраструктура налажена, аппарат есть. И выходит что мы зря уже несколько тысяч лет «коптим небо». И вот, относительно недавно, мы заключили договор с христианской церковью. С ее так сказать, высшим руководством. В общем, излишки душ умерших попадают к нам.
-    Типа я должен был попасть в Ад, но «на танцполе нет свободных мест»?
-    Нет. Ваш случай интересен тем, что и в Ад, и в Рай вам путь заказан. Таких мы и забираем. У них, знаете, с «неопределенными» много мороки.
-    И куда ж меня в вашем колхозе направят?
-    Все в одно место – резвится на Полях Иалу. Вроде вашего рая, но немного демократичней.
-    Типа с выпивкой и бабами? – глаза мои акали положительного ответа.
-    Ну и еще всякое там. Разное. – Анубис улыбнулся и хитро подмигнул, а я подумал – джек пот!
-    Кстати, вы как один из первых посетителей имеете право на небольшой бонус.
-    Мне полагаются такие же кроссовки? – на душе было легко, можно и прошутить.
-    Хе-хе. Нет. Вы умерли насильственной смертью, виновны в которой ваша супруга и ее любовник. По нашим правилам вы можете отомстить.
-    Хуй его знает. Я-то не мстительная личность…
-    Николай, но ведь надо. Это наш пилотный проект. И важно выявить ошибки на этом этапе. Давайте я за вас придумаю? – в глазах псины блестели искорки садизма. Надо срочно выяснить, что имелось в виду под «разным» на их лужайке.
-    Ну ладно. Только что бы побольше страданий и мучений. Опыт то у вас богатый. Я то, как-никак, в самом расцвете сил умер!
Человек-цобачко резко отскочил от меня, и я успел заметить, как в руках у него блеснула сталь. Выпад.
Когда острый нож Инпу первым ударом вошел в духовное тело, я не мог понять, откуда у меня ощущение боли. Как мертвец чувствует боль???
-    Я бог, Николай. Я могу даже мертвых заставить страдать – Анубис читал мои мысли (вот собака!)
-    Но почему? – слова растворялись прямо на губах, я перестал различать цвета от затянувшей глаза мутной пленки.
-    Вы слишком мстительны. Не способны прощать. Излишне эгоистичны.
-    Но ведь ты…
-    Вы могли настоять на своем и отказаться. Но?
Из горла вырвался предсмертный хрип. А потом снова приступ боли. Боли, о которой кричала каждая молекула моего существа.
-    Вас ждет долгая, мучительная, но теперь ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ смерть.

…Одно хорошо – усовершенствовали процедуру регистрации и вся эта китайская церемония с сердцем и пером теперь только для особых случаев. – произнес Анубис, доев последний кусок грешной души. И хоть на «перроне» никого не было, но его прекрасно слышали…

…В небольшой комнате, которую освещали чадящие факелы, за грубо сколоченным столом, сидели двое - мужчина и женщина.
-    И две шестерки на погоны! – Изида расхохоталась.
-    Бляяяя! – Анубис принялся нервно тасовать колоду.
-    Кстати, коллега, наш символ жизни – указала богиня на побрякушку, украшавшую ее шею, и идентичную той, что болталась на цепочке у песьеголового. – в самом деле «хуй и песда».
-    Думаешь, он что-то знал? – Анубис прищурившись посмотрел на нее.
-    Нет. Конечно, нет. Я к тому, что жопа здесь не катит. – милая улыбка украсила лицо Изиды.
-    Да уж. Пидоров под нож сразу. Только душа у нис «с душком» - бог некрополя брезгливо поморщился.
-    Да вы, любезный, гурман! – заливистый женских хохот вновь наполнил комнату.