Выбирая Богов, мы выбираем свою судьбу.
Вергилий.

- Главное, Сашка, Ротор запустить! – отдавал распоряжение новому начальнику строительного участка владелец фирмы, занимающейся строительством зданий и сооружений, Геннадий Моисеевич Роевский.

Сашка, ослепленный повышением должности и заработной платы, не смел даже мысленно перечить своему хозяину. Подобно поросенку, вскармливаемому и выращиваемому для того, чтобы превратиться в кусок мяса на хозяйском столе, Сашка всегда весело вилял хвостом при виде хозяина бросающего ему аппетитные объедки и уверенно одобрительно кивал головой на все, что бы ни сказал его хозяин.

Вот и сейчас, когда Геннадий Моисеевич обходил свои владения, жадно всматриваясь в происходящий строительный процесс и пытаясь заметить хоть что-то, за что можно вычесть у сотрудников некоторую сумму из заработной платы, Сашка шёл рядом с ним и покорно исполнял все прихоти хозяина. Раньше Геннадий Моисеевич частенько штрафовал сотрудников за надуманные провинности, и Сашка сам не раз попадал под горячую руку, но в последнее время все изменилось. Интерес Геннадия Моисеевича переключился на новый механизм, недавно появившийся на данной стройке. Этим механизмом был Ротор…

***

Геннадий Моисеевич Роевский являлся владельцем строительной фирмы СионСтрой. Правда, несмотря на столь произраильское название, строительная компания СионСтрой осуществляла свои работы не у подножья горы Сион, а совсем наоборот, в далекой стране населенной пигмеями-славянами – России. Организация эта бралась за строительство чего угодно. Единственным критерием заказов было количество прибыли получаемое Роевским. Рабочие и инженерно-технические работники набирались на короткий период времени за мизерные заработные платы. Экономия на строительных материалах шла в ущерб их количеству и качеству. Для работ нанимали строительную технику, находящуюся в крайне плачевном техническом состоянии.

Экономия давала эффект. Роевскому за несколько лет удалось скопить довольно приличную сумму денег, купить несколько коттеджей в России и несколько квартир на своей исторической родине. В общем, дела Геннадия Моисеевича шли в гору…

Надо сказать, что события начали развиваться удачно для Роевского не с пустого места, а с его вступления в некое тайное общество, в рядах которого состоят многие Российские и мировые политические деятели израильского происхождения. Эти люди однажды сами вышли на Роевского. Ведь дать фирме название СионСтрой мог только настоящий еврей и их политико-генетический единомышленник.

Их эмиссары явились в офис организации СионСтрой под видом сотрудников налоговой службы. Эмиссары долго изучали документацию СионСтроя и по итогам заявили, что всевозможных нарушений хватит не только для принудительной ликвидации этой организации, но и для лишения свободы ее директора, то есть Роевского.

Слова сотрудников налоговой службы оказали сильное влияние на Геннадия Моисеевича. Он был вне себя от ужаса и предложил проверяющим взятку.

- Геннадий Моисеевич, - грозно ответил старший в этой делегации, носящий яркую фамилию Бронштейн, - мы честно служим государству, а ваше предложение взятки только усугубляет и подтверждает вашу вину. Вы сами загоняете себя в тупик!

- Так что же мне теперь делать? – неподдельно дрожащим голосом вопрошал Роевский.

- Есть один выход, - пристально посмотрел ему в глаза Бронштейн. – Мы с вами одной крови! Не хотите ли поработать на свой народ?

- Вы имеете в виду честно платить налоги? – недоумевал Роевский.

- Платить здесь налоги? – усмехнулся Бронштейн. – Пусть русские платят! Или вы тоже русский?

- Я? – растерялся Роевский. – Ну, когда это очень нужно то сразу становлюсь русским, а так…

- Еврей? – Бронштейн расплылся в улыбке.

- Да… – неуверенно ответил Роевский.

- Вы должны помогать Всемирному Еврейскому Конгрессу! – резко сменил Бронштейн благодушный тон на приказной. – Вы должны помогать осуществлению планов Всемирного Еврейского Заговора!

Роевский удивленно смотрел на Бронштейна, не в силах произнести ни слова.

- А иначе вы станете жертвой русской правоохранительной системы! – запугивал предпринимателя Бронштейн. – Вам будет некуда деваться. Такое количество нарушений неизбежно приведет к аресту и конфискации имущества!

Геннадий Моисеевич усиленно хлопал глазами. Создавалось впечатление, что он вот-вот расплачется. Бронштейн был неплохим психологом и отлично знал, когда жертва доведена до нужно состояния. Здесь он резко сменил тон.

- В случае же, если вы примете наши условия, - мягко и вкрадчиво произнес Бронштейн, - мы не только забудем про ваши грехи, но и поможем развить производство, дадим хорошие строительные заказы, и вообще будем помогать вам всеми возможными способами.

- Я согласен, - подавленно произнес Роевский.

Пользуясь замешательством и безвыходным положением своего оппонента, Бронштейн, недолго думая, извлек из своего портфеля и подсунул Геннадию Моисеевичу бланк заявления о вступлении в их  организацию, которой по официальным данным не существует. Роевский сразу же подписал эту бумагу, не думая о последствиях и, не читая ее. Миссия Бронштейна была весьма успешно выполнена. Его хозяева, ставшие теперь и хозяевами Роевского были очень довольны…

***

Бронштейн не обманул Геннадия Моисеевича. От фирмы СионСтрой отстала налоговая служба, экологическая инспекция, эмиграционная служба и прочие государственные организации, мешающие работать русскому строителю. Но, к счастью для него, Роевский не был русским, поэтому ему никто не мешал.

В точности выполняя обещания Бронштейна и его хозяев, на СионСтрой посыпались заказы на строительные работы, которых раньше очень сильно не хватало. Потоки финансовых средств обрушились на Роевского, значительно подняв его жизненный уровень и увеличив состояние. Вместо всевозможных помех со стороны государства стала оказываться помощь.

Роевский был в восторге от заключенного с Бронштейном договора. Он лишь отчислял некоторую часть прибыли своим новым хозяевам, хотя и очень не хотел этого делать. Больше странная и могущественная организация, завербовавшая его, ничего не требовала. Так прошло несколько лет. Пока, наконец, не раздался звонок.

- Шалом, Геннадий Моисеевич! – услышал Роевский в трубке знакомый голос. – Это Бронштейн. Помните, я говорил вам о помощи, которую необходимо оказать нашей организации?

- Шалом, - голос Геннадия Моисеевича задрожал, его тело кольнули одновременно тысячи иголок, и весь он покрылся холодным потом.

- Вы не рады моему звонку? – голос Бронштейна стал угрожающим.

- Рад, - Роевский с трудом смог выдавить из себя несколько звуков.

- Рад слышать, что ты рад! – усмехнулся Бронштейн. – Геннадий Моисеевич, мы должны свершить одну очень важную для всего еврейского населения земли вещь. Мы должны пробудить древнего иудейского Бога Ротора!

- А я здесь причём? – совсем растерялся Роевский.

- Вы будете руководить всей этой операцией! – произнес Бройштейн.

- Но я не смогу, - вяло попытался избавить себя от столь серьезной обязанности Роевский.

- Если не сможешь – потеряешь всё! – рассмеялся Бронштейн. – В том числе и свою жизнь! Согласен?

Роевский молчал. Он боялся сказать «да» и боялся сказать «нет». Он пытался тянуть время. Но решение уже давно было принято за него.

- Я рад, что вы согласились, - прервал молчание Бронштейн. – Вы надежный человек, Геннадий Моисеевич. Я знал, что вы не подведете нас. Встретимся завтра утром\. и тогда я передам вам инструкции. Счастливо.

В трубке послышались гудки. Роевский стоял на месте еще несколько минут, не отрывая трубку от уха. Казалось, он превратился в каменное изваяние и совсем не двигался. На глазах Геннадия Моисеевича выступили слезы. Наступил час расплаты…

***

- Ну что, отче, начнём таки крёстный ход? – обратился Юрий Михайлович Кац к Алексею Михайловичу Ридигеру, поправляя ермолку на своей блестящей лысине.

- У нас ещё есть немного времени, - взглянул на часы Ридигер. – Какие планы у вас на будущее, Юрий Михайлович?

- Самое важное для нас сейчас это пробудить Сионского Мудреца! – ответил Кац. – Мои друзья из Иерусалима обещали прислать опытного проверенного Жреца. Говорят, что этот человек уже неоднократно проводил магические ритуалы, причем делал это весьма успешно. А ещё говорят, что Жрец этот рождён специально для воскрешения Ротора. У него даже имя подходящее – Гилель Исаакович Роторман. Правда он не чистый еврей как мы, а полукровка- сын еврейки и армянина.



Ротор

- Это благая весть, Юрий Михайлович! – обрадованно произнёс Ридигер. – Армяне очень близкая к нам нация. По крови этот Жрец Сиона вполне соответствует выполнению возложенной на него миссии. А не вызвать ли нам раввинов из Израиля и Биробиджана для проведения основных ритуалов по воскрешению Ротора?

- Да вы что, Алексей Михайлович! – усмехнулся Кац. – У нас в Москве раввинов больше, чем в Израиле! Да и по процентному отношению еврейской крови на долю населения, Москва скоро переплюнет Иерусалим! У нас здесь всё под контролем!

- Это очень хорошо, Юрий Михайлович! – снова возрадовался Ридигер. – А кто возглавит всю операцию по воскрешению Ротора?

- У нас есть один очень надежный человек, - заговорщическим шепотом произнёс Кац. – Человек этот как раз занимается строительством, так что ритуал воскрешения Ротора пройдёт практически незаметно. Он будет работать как техника, а в процессе этого мы всё подготовим. Так что никто и не догадается до момента свершения великих дел…

- Как хорошо вы всё спланировали! – восхитился Ридигер. – Я кажется знаю человека, ответственного за операцию «Пробуждение Ротора». Это Геннадий Моисеевич Роевский?

- Именно, - Кац утвердительно кивнул головой. – Роевский возьмёт на себя руководство миссией в целом, а религиозной стороной мероприятия будет руководить Альберт Есипсон, более известный как Голубой Раввин.

- Отличный выбор! – вновь похвалил Каца Ридигер. – Это достойнейшие и заслуженнейшие люди! Но давайте не будем произносить имён. Назовём Роевского Властелином Сионского Духа. Пусть под этим именем он будет известен в нашей операции.

- Полностью согласен с вами, Алексей Михайлович, - сказал Кац. – Властелин Сионского Духа уже начал операцию. Голубой Раввин подключил к делу своих Эмиссаров. Жрец Сиона скоро вылетит из Израиля. Да прибудет с нами Ротор!

- Сионский Мудрец скоро проснётся! – торжествующе произнёс Ридигер. – Он осквернит русскую землю! И тогда мы получить абсолютную власть над Россией! Безвозвратно получим!

- Шалом! – торжествующе произнёс Кац и снял ермолку. – Пойдёмте на крёстный ход, отче! Гои уже заждались нас!

Алексий Второй одобрительно кивнул, поправил шапку православного священника на голове, взял в руки кадило и, в сопровождении Юрия Михайловича Лужкова отправился руководить церемонией крестного хода в Москве…

***

Прораб Валера зашел в вагончик начальника стройки. Самого начальника на месте не было, однако, там находился геодезист Паша, который в связи с нехваткой рабочего места, располагался вместе со своим геодезическим оборудованием и компьютером в том же вагоне. Но Валера и не искал никакого начальника. Он пришёл к геодезисту.

- Хайль Гитлер! – весело произнес Валера, увидев друга.

- Хайль Гитлер! – ответил ему Паша, вставая из-за стола.

- Я принес! – восторженно и, в то же время, тихо произнес Валера.

- Отлично! – глаза геодезиста засверкали. – Так давно хотел это почитать! Но не мог нигде найти! Хорошо, что у тебя все-таки оказалась эта книга. В нашей жидовской фирме трудно найти соратника по такому вот патриотическому вопросу!

- Это только в этой фирме нас двое! – гордо ответил Валера. – А вокруг нас миллионы!

Валера протянул Паше толстую папку, наполненную изрядным количеством бумаги. На папке гордо красовалась патриотическая надпись – «Майн Кампф»…

***

- Ты очень плохо работаешь! – ругал Сашку Геннадий Моисеевич. – Одни расходы и совсем мало прибыли! Ты меня хочешь разорить! Если завтра же не ускоришь темпы работ – я тебя уволю!

- Геннадий Моисеевич, - попытался оправдаться Сашка, но был грубо перебит начальником.

- И не пытайся оправдываться! Работай! – прокричал Роевский. – И вот ещё. Обязательно надо покрасить Ротор! Завтра же покрась его! Срочно!

Сашка утвердительно кивнул головой. А Геннадий Моисеевич, не попрощавшись, сел в свой новый джип и уехал с территории стройки.

«Сдался ему этот ротор» - печально подумал Сашка и, выйдя со строительной площадки, направился в бытовой городок, где располагался его вагончик.

Выходя со стройки, Сашка бросил печальный взгляд на Ротор. Металлический исполин, казалось, готов был ожить в любой момент и уничтожить всё, что встанет у него на пути. Он был готов раздавить русские сёла и города, стереть с лица земли русский народ с его многовековой историей и культурой. Смотря на Ротор, Сашка увидел смерть и разрушения, повсеместное возведение синагог и водружение Звезды Давида над Кремлем.

Но всё это лишь на секунду возникло в сознании Сашки. Он отмахнулся от ужасного наваждения и пошёл в свой кабинет смотреть строительные бумаги. Деньги для Сашки были намного важней судьбы русского народа. Он давно продался жидам…

***

В дверь вагончика настойчиво постучали. Сашка пребывал в подавленном настроении и не хотел никого видеть, так что на стук он ответил молчанием. Дверь была закрыта на засов изнутри, а Сашка пытался разобраться с какими-то бумагами. Однако, человек, находящийся за дверью был крайне настойчив. Поняв, что обычного стука мало, он принялся колотить по двери ногами.

Сашка сильно расстроился, бросил на стол бумаги и направился к входной двери. Когда он открыл дверь, показав пытающемуся войти свое недовольное лицо, то увидел мужчину лет пятидесяти весьма странной внешности. Его лицо выдавало в него чистокровного еврея, уши отличались между собой размерами и формой, а голос полностью подтвердил предположение Сашки о национальной принадлежности этого человека.



Сашка

- Я ваш новый проектировщик по дорогам - Анатолий Иосифович Картовицкий! – мерзко улыбнувшись, сказал незнакомец и уверенно двинулся в вагон, не дожидаясь приглашения Сашки и, заставляя своей напористостью последнего медленно пятиться назад. – Меня прислал Альберт Есипсон!

- Здравствуйте, - робко произнес Сашка и попятился назад.

Добравшись со своего стула, Сашка сел на него, не отрывая взгляда от вошедшего.

- У меня с собой есть готовый проект для коттеджного поселка, который вы строите, - изучая обстановку в вагоне произнес Картовицкий. – Однако, хотелось бы посетить саму стройку. И особенно нужно увидеть Ротор.

- Зачем вам Ротор? – удивился Сашка.

- Это приказ Есипсона! – ответил Картовицкий. – Я буду проектировать ещё некоторые сооружения помимо дорог.

- Синагогу? – спросил Сашка.

- В том числе и ее! – гордо ответил Картовицкий. – А сейчас я хотел бы увидеть Ротор!

- Хорошо, - послушно сказал Сашка, - сейчас мы с вами поедем на стройку, непосредственно к Ротору.

Картовицкий довольно кивнул головой и начал более пристально изучать обстановку вагона. Внимание Эмиссара Голубого Раввина привлекла невзрачная папка с надписью «Майн Кампф». Картовицкий помрачнел и грозно посмотрел на Сашку.

- Кто это у вас читает подобные гадости? – недовольным тоном спросил он Сашку.

- Это наш геодезист читает, - робко ответил Сашка. – И ещё ряд сотрудников. Я такую литературу никогда не читал и читать не буду. Мне вообще очень нравятся евреи.

- Я хотел бы услышать имена сотрудников, читающих подобные вещи, - властно сказал Картовицкий, - Таких людей надо немедленно увольнять! Они позор нашей строительной организации! Я немедленно сообщу о подобном инциденте Есипсону и Роевскому и они примут жесткие меры!

Недолго думая, Сашка назвал своему гостю все фамилии людей связанных с чтением книги Гитлера «Майн Кампф» и являющихся приверженцами националистических идей. Картовицкий записал данные в свой блокнот. Затем Сашка и Картовицкий уехали смотреть на Ротор…

***

- Ротор готов! – радостно восклицал Картовицкий. – Мы можем начинать ритуал! Мы можем приступать к воскрешению нашего Бога! Да прибудет с нами сила Ротора! Шалом!

- Воистину шалом! – слегка восторженно ответил Голубой Раввин. – Товарищ Картовицкий, собирайте все необходимые для ритуала предметы и оборудование. Завтра ночью мы пробудим Ротор и с его помощью окончательно закабалим весь мир!

- Да! Мы будем на вершине мира! – затрясся в экстазе Картовицкий. – Сионский Мудрец победит всех гоев!

- А вы уверены, что нам никто не помешает? – оборвал его веселье Голубой Раввин. – Мы с Геннадием Моисеевичем очень беспокоимся. Дело таки не шуточное.

- Есть там парочка вредителей, - пренебрежительно сказал Картовицкий. – Прораб Валера и геодезист Паша. «Майн Кампф» читают и прочие гадости. В общем, это наши идеологические враги.

- Так давай уволим их! – с ненависть проговорил Голубой Раввин. – Ритуалу помешать они всё равно не смогут, потому что гои и быдло. А за подобные взгляды их нужно обязательно уволить. Я свяжусь по этому поводу с Геннадием Моисеевичем. А вы не беспокойтесь ни о чём. Готовьтесь к ритуалу!

***

Утром Сашка собрал в своем вагончике экстренное совещание. Первым делом, он уволил прораба Валеру и геодезиста Пашу, замеченных в чтении книги «Майн Кампф». Сашка сообщил этим парням, что уволены они по приказу Геннадия Моисеевича, за антисемитизм и оскорбление духовных ценностей еврейского народа. Собственно, никаких профессиональных претензий, связанных непосредственно с трудовой деятельностью к этим людям не было. Со слов Роевского Сашка заявил, что заработной платы им не выдадут, а направят её в Фонд Первой Медицинской Помощи Жертвам Холокоста.

Далее Сашка начал рассказывать о новых приказах Роевского и новых приоритетах на его стройке.

- Главное покрасить Ротор! – повторил Сашка слова своего хозяина. – И чтобы этот Ротор работал!



Схема Ротора

Валера и Паша покинули вагончик начальника стройки в подавленном настроении. Паша направился в магазин за водкой, а Валера заявил товарищу по несчастью, что с огромной радостью присоединится к нему, но только после одного несложного и весьма важного дела. Паша ушёл в магазин, а Валера, тем временем, раздобыл на складе банку чёрной краски и кисть. Поспешно погрузившись в свой автомобиль, он отправился к Ротору.

- Ну, ничего семиты поганые, - злобно усмехнулся Валера, обмакивая кисть в банку с чёрной краской. - Я вам разрисую ваш жидо-ротор…

Кисть плавно скользнула по туловищу Ротора, изобразив священный символ свастики на корпусе металлического чудовища. Затем Валера забрался в открытую кабину и нарисовал свастику на кресле механизатора. Подняв коврик, Валеру нарисовал свастику на полу водительской кабины.

Затем он спустился на землю и подошёл к передней части Ротора. Валера снял решетку радиатора и, просунув руку внутрь моторного отсека начал ловко изображать миниатюрные свастики…

Вдалеке показался грузовой автомобиль фирмы СионСтрой, доставляющий машиниста ротора и жреца на рабочее место. Валера поспешно водрузил решетку радиатора на её насиженное место и скрылся с проклятого места, которое уже успел освятить изображением свастик…

***

- У нас беда! – услышал Сашка в телефонной трубке безумный голос Гилеля Ротормана. – Всё пропало! Они осквернили святыню и загубили Ротор!

Не мешкая ни минуты, Сашка выбежал из вагончика, прыгнул в свой автомобиль и помчался в направлении Ротора. Он был на месте через три минуты после звонка жреца Ротормана. На первый взгляд всё было нормально. Сашка остановился и вышел из машины.

- Что случилось? – обратился он к жрецу.

- Осквернили! Гои проклятые! – стонал Гилель Исаакович. – Фашисты! Нелюди! Осквернили!

Взгляд Сашки притянула красивая чёрная свастика на жёлтой кабине Ротора. Он молча выругался и позвонил одному из прорабов, чтобы тот срочно вместе с бригадой направился к Ротору и закрасил его желтой краской. Сашка вспомнил, что Геннадий Моисеевич распорядился покрасить Ротор. А красить со свастикой или без нее – не имело значения.

- Всё в порядке. Гилель! – попытался взбодрить жреца Сашка. – Сейчас Ротор заново выкрасят в жёлтый цвет, после чего ты сможешь спокойно работать. Больше, надеюсь, нет никаких проблем?



Ротористы: машинист (в кабине) и жрец

- Закрасьте скорей эту мерзость! – показывал Роторман на свастику. – Это большая проблема! Очень большая! Эта проблема гораздо больше чем вы все думаете!

Тем временем подоспела бригада, которая должна была выкрасить Ротор в жёлтый цвет. Сашка со спокойной совестью уехал в свой вагон. Роторман начал ныть, что красить по свастикам нельзя. И тогда рабочие предварительно отмыли при помощи растворителя свастики на сидении машиниста и на кабине Ротора. Затем они начали всё красить. Жрец успокоился. Он ушёл спать. Ведь ночью Гилелю Исааковичу предстояла очень сложная работа…

***

Стемнело. Картовицкий и Голубой Раввин уже стояли возле Ротора. Рядом располагались их чемоданы с различными ритуальными книгами, свитками, веществами и прочими приспособлениями. Послышался шум двигателя большого автомобиля. Это ехали к Ротору жрец и машинист.

Голубой Раввин осмотрел Ротор. На первый взгляд всё было в порядке, но всё же какое-то странное чувство тревожило его. Казалось, что поблизости сконцентрировались силы, способные оказать противодействие планируемым еврейским ритуалам.

- Шалом! – поздоровался с Голубым Раввином и Картовицким Роторман.

- Шалом, - нехотя ответил Голубой Раввин. – Такое чувство, что здесь что-то противодействует нам. Ты не чувствуешь?

- Чувствую, - мрачно ответил Роторман. – Утром какие-то варвары нарисовали на Роторе свастику! Но я всё исправил. Свастику смыл, и Ротор перекрасил заново.

Голубой Раввин удовлетворенный ответом жреца, кивнул головой. Вскоре подъехало два микроавтобуса, набитых раввинами. А спустя ещё несколько минут, к Ротору прибыл руководитель всей операции по воскрешению Ротора – Геннадий Моиссевич Роевский.

- Все готовы? – властно спросил Роевский, выходя из автомобиля.

Голубой Раввин утвердительно кивнул.

- Приступайте! – скомандовал Роевский.

Машинист немедленно забрался в кабину Ротора и приготовился завести адский механизм. Жрец также взобрался на огромное металлическое божество и стал ждать команды от руководителей. Раввины разбежались вокруг Ротора на равные расстояния, встали на колени, взяли в руки торы и приготовились.

Картовицкий, Есипсон и Роевский переглянулись. Есипсон ещё раз бросил взгляд на все процедуры приготовления, а затем кивнул Роевскому.

- Заводи! – заорал Роевский.

Машинист уже держал ключ в замке зажигания. Не успел Роевский докричать свою команду, как машинист уже повернул ключ и Ротор завелся. Крик Роевского утонул в реве моторов Ротора.

Раввины начали что-то читать на своем родном языке. Жрец бегал по гусеницам Ротора, суетливо размахивая руками и что-то непрестанно бормоча. Так прошло около часа…

- Прекратить! – прервал, наконец, эту вакханалию Роевский.

Всё мгновенно стихло. Роевский был весь бледный и с ужасом смотрел на своих коллег по сионизму.

- Мы провалили операцию! – захрипел Роевский. – Сионский Мудрец не проснулся! Нас всех принесут в жертву ему! Мы всё провалили!..

***

- Шалом, Юрий Михайлович! – услышал Кац в трубке довольно бодрый голос своего соратника Ридигера. - Какие новости с полей Нового Сиона?

- Шалом, Ваше Преосвященство! – грустно ответил Кац. – Новости весьма печальны.

- Что стряслось? – взволнованно спросил Ридигер.

- В том то и дело, что ничего не стряслось, - поникшим голосом ответил Кац. – Ритуал провели, а ничего не стряслось. Сионский Мудрец не проснулся.

- Как? – голос Ридигера вобрал в себя гневно-удивленные нотки. – Ты провалил дело? Он не мог не проснуться! Дилетанты! Гои недоразвитые! Все должно было сработать!

- Алексей Михайлович, - робко оправдывался Кац. – Я надеялся, что Роевский и Голубой Раввин весьма компетентны, но, вероятно, переоценил их. Я не думал, что они всё испортят. Мы решили провести повторный ритуал сегодня ночью!

- Вы решили? – взревел Ридигер. – Да что вы можете решать? Проклятые неудачники и дилетанты! Вы все пойдете в качестве жертвоприношений Ротору! Я вызову из Биробиджана Левита Израила! Он сделает всё как надо!

- Алексей Михайлович, дайте мне последний шанс! – взмолился Кац. – Я честно служил вам всю свою сознательную жизнь и хочу реабилитироваться!

- Хорошо, Юрий Михайлович, - снисходительно ответил Ридигер. – Учитывая ваши заслуги перед Сионом, мы даем вам шанс. Но в случае очередного провала, рекомендую вам самостоятельно принести себя в жертву Ротору.

- Спасибо! – радостно заверещал Кац. – Я не подведу вас!..

***

На следующую ночь возле Ротора собрались те же самые люди. Они пришли за час до начала повторного ритуала воскрешения Ротора. Все уже заняли свои исходные позиции, как и в предыдущий день. Изменилось одно – операцию по воскрешению Ротора уже курировал не Геннадий Моисеевич Роевский, а лично Юрий Михайлович Кац!

Поэтому все и прибыли на место заранее. Кац тоже не опоздал. Он приехал на 7 минут 40 секунд раньше срока.

- Все в сборе? – спросил Кац, подходя к Ротору и осматривая его. – Какая мощь! Какая адская машина! Это наш Бог!

Кац подошел к Ротору и нежно погладил его многовековой металлический корпус. Юрий Михайлович гладил Ротор и что-то нашептывал. Он с преданностью и надеждой смотрел на эту ужасную машину. Несколько минут Кац проводил глажку Ротора, а все вокруг молча находились на своих местах, ожидая приказа.

- Начинайте! – внезапно закричал Кац и отошёл от Ротора.



Жрец что-то колдует, стоя на гусенице Ротора

Машинист завёл Ротор, раввины начали читать заклинания, а жрец суетливо забегал по гусеницам адской машины, бормоча заклинания. Роевский, Картовицкий и Голубой Раввин стояли в стороне и смотрели на ритуал.

- Что вы стоите? – подошёл к ним Кац. – Зачем вы вообще здесь нужны, если ничего не делаете, а только стоите?

Роевский и Картовицкий стыдливо опустили в землю глаза. Голубой Раввин достал тору и начал читать какое-то заклинание. Кац схватил за руку Картовицкого и потащил его к Ротору. Картовицкий послушно шёл за Кацем, не говоря ни слова.

- Ложись под гусеницы Ротора! – скомандовал Кац.

Картовицкий испугался, но всё же выполнил приказ Юрия Михайловича. Кац, тем временем, резво вскарабкался по лесенке в кабину машиниста Ротора.

- Покажи, как пользоваться рычагами, - обратился Кац к удивленному машинисту.

Машинист объяснил Кацу какие рычаги и педали за что отвечают. Кац удовлетворенно кивнул головой и вышел из кабины.

- Гилель! – крикнул Кац жрецу и поманил его к себе жестом.

Роторман перестал начитывать бессмысленную молитву и подошёл к Юрию Михайловичу.

- Я сейчас сяду за рычаги, - обратился Кац к Роторману, - а ты, тем временем, брось этого мудака машиниста под гусеницу Ротору. Богу нужна жертва! А вы не приносите ее, потому он и не пробуждается!

Жрец явно обрадовался подобным догадкам Каца. В его глазах заиграли огоньки. Гилель Исаакович вошёл в кабину машиниста и оглушил его тяжелым предметом. Затем жрец выволок тело жертвы из кабины и сбросил его на землю, а после этого положил под гусеницу Ротора. Под второй гусеницей уже лежал Картовицкий.

Кац сел в кабину машиниста и с надрывным криком «Шалом!!!» надавил, что есть сил на педаль газа. Затем Юрий Михайлович схватился за рычаг, и Ротор тронулся вперед. Адская машина проехала метров пятьдесят, перемалывая кости и внутренности двух своих жертв, но оживать совсем не собиралась. Не помогли даже два ритуальных трупа, раздавленных хищными металлическими щупальцами кровожадного еврейского Бога. Кац остановил механизм и вылез наружу.

С подавленным видом он подошёл к группе раввинов, жрецу и Роевскому.

- Не вышло, - шепотом произнес Кац, сорвал со своей головы ермолку, погрузился в автомобиль и уехал…

***

Высокий худой загорелый человек с длинными пейсами перешагнул порог Храма Христа Спасителя. В тот самый момент на улице начался ужаснейший ливень с элементами града и сильными порывами ветра, срывающего тенты палаток и выдергивающего из рук мирных граждан зонты. Засверкали молнии.

Одна из икон рухнула со стены и разбилась вдребезги. Из глаз некоторых святых, украшающих стены храма, потекла кровь. Вошедший криво усмехнулся и медленно направился к кучкующимся неподалеку православным священнослужителям.

- Левит Израил! – радостно закричал один из этих священников и торопливо двинулся навстречу вошедшему.

- Ридигер! – безразлично произнес Израил.

Алексей Михайлович принялся, было, обнимать гостя, но тот оттолкнул его.

- Перейдем к делу! – мрачно произнес Израил. – Я прибыл из Биробиджана для важной миссии. Где Ротор?

- Я сейчас позвоню водителю, - растерялся от такой поспешности Ридигер. – И мы немедленно выедем к Ротору.



Храм Христа Спасителя до визита левита Израила

- Быстрей! – рявкнул Израил. – Нет времени на всякую чушь. Быстрей едем к Ротору!

Ридигер услужливо закивал головой и немедленно вызвал водителя. Затем они вместе с Израилом направились к выходу из храма. Когда Израил переступил порог и вышел, рухнула и разбилась ещё одна икона.

Израил молчал. Напуганный мрачным тоном собеседника Ридигер, тоже не решался начинать никаких разговоров. Они молча погрузились в лимузин патриарха. Когда лимузин тронулся, молния попала точно в купол Храма Христа Спасителя. Крест на вершине треснул и повалился вниз, раздавив несколько человек.

- Грядёт Холокост! – радостно произнес Израил, глядя на падающий крест. – Гои станут нашими рабами!

- Это верно! – добавил Ридигер. – Ротор воскреснет, и мы победим!

- Сними эту шапку, а то ты в ней очень похож на шута! – приказал Израил Ридигеру.

Алексей Михайлович поспешно снял шапку священника и натянул на голову ермолку.

- Я голоден. Где можно выпить крови христианских младенцев? – обратился левит к совсем растерявшемуся Ридигеру…

***

Было ещё светло, когда машина Ридигера остановилась возле Ротора. Кац уже сидел за рычагами, раввины приготовились к молитве, Роевский весь бледный прохаживался чуть в стороне, якобы руководя процессом. Голубой Раввин вместе со жрецом стояли на гусеницах, готовясь к сатанинскому ритуалу.



«Шутовская шапка» Ридигера

Первым из машины вышел Ридигер и поспешил осматривать Ротор. Затем появился левит Израил. Не теряя времени, Израил подошел к Роевскому.

- Вызови сюда какого-нибудь гоя! – приказал левит Геннадию Моисеевичу. – Мне нужны жертвы!

Геннадий Моисеевич покорно закивал головой и позвонил Сашке.

- Немедленно выезжай на стройку! – закричал Геннадий Моисеевич. – Немедленно! Иначе будешь уволен!

Левит посмотрел на небо. Солнце ещё не зашло. Время до приезда жертвы ещё было.

- Начинайте читать молитвы! – закричал Израил на раввинов.

В тот же миг воздух наполнился голосами раввинов и жреца. И вновь над территорией стройки создалась атмосфера еврейского шабаша.

- На этом поле было еврейское кладбище, - обратился Израил к Ридигеру. – Когда проснётся Ротор, оживут и тысячи наших верных погибших бойцов. Это Армия Ротора! Она снесёт всё на своем пути! Шалом!

- Шалом! – закричали Роевский и Ридигер.

Подъехал Сашка, и Геннадий Моисеевич сразу же начал ругать его за плохую работу. За этим развлечением собравшиеся и не заметили, как скрылось солнце.

- Роевский! – позвал Израил Геннадия Моисеевича. – Когда я начну читать молитву, а Ротор поедет, брось эту откормленную свинью под названием Сашка под гусеницы.

Роевский усмехнулся и утвердительно кивнул головой.



Левит и его коллеги по сионизму

- Заводи! – закричал Израил Кацу.

Кац неуверенно вставил ключ в замок зажигания и провернул его. Мотор Ротора злобно заревел. Левит встал метрах в двадцати от Ротора, глядя в его глаза-фары. И начал читать молитву.

Роевский и Ридигер, увидав, что ритуал начался и срочно нужна жертва, набросились на Сашку, связали его прочной веревкой и поволокли к Ротору. Кац был готов надавить на рычаг.

Но тут произошло неожиданное. Кац, непонятно зачем, поднял резиновый коврик, лежащий у него под ногами. То, что Юрий Михайлович там увидел, исказило его лицо до неузнаваемости. Это была свастика!

Левит Израил обладал гораздо большей силой, чем толпа раввинов, вместе с Голубым Раввином и жрецом. Но Ротор не пробуждался. Он никак не мог понять, почему это происходит, пока не услышал ужасный вопль Каца.

Ротор зашевелился. Его металлическая кожа начала видоизменяться и превращаться в чешую. Яркие фары, становились глазами. По бокам из тела ротора вылезали многочисленные лезвия когтей.

И тут левит понял, что совершил огромную ошибку. Ротор оказался на грани борьбы иудо-сатанизма и священной свастики. Он дергался в агонии между жизнью и смертью, между существованием как машины или бытием в роли Бога. Ротор бился в предсмертном экстазе.

Кабина машиниста, в которой находился Кац, превратилась в стенки черепной коробки Бога, которые начали заполняться изнутри раскалённым магматическим мозговым веществом, расплавляя в нём Юрия Михайловича.

Тяжелая и плохо закрепленная решетка радиатора, со страшной силой отлетела от морды мутанта и метко спикировала в голову левита Израила, размозжив её. Голубой Раввин со жрецом уже давно были растоптаны вызываемым ими же Богом. Раввины частично погибли, а частично разбежались по окрестностям. Ридигер и Роевский поспешили удалиться с места проведения неудачного ритуала.

Ротор последний раз взревел. И рассыпался…

***

Светало. Сашка валялся в грязи беспомощный и связанный, заваленный грудой обломков и осколков Ротора. Из его глаз обильно текли слезы. Сашка лежал возле поверженной туши древнееврейского Бога Ротора и клялся себе, что больше никогда не будет иметь дело с евреями.

«Дайте мне только спастись отсюда, и я обязательно исправлюсь!» - думал Сашка…