Мой город. Место, где прошло мое детство на улице Брюсовской. «Мама, не хочу в садик, там, на улице такая дюда!» Дед с бабушкой долго прожили в Поневежесе и до сих пор остались маленькие словечки, которые нет-нет, да и употребишь в обиходной речи: дюда – стужа, так и слышится «дюю-дааа», что-то холодное и завывающее, аж передергивает, бр-р, или жменька – что-нибудь сыпучее, умещающееся в ладошке.


Лето в Питере моего детства. Утопающие в зелени маленькие тихие улочки, где степенные мамаши и бабульки гуляют с детьми, а мы прыгаем по лужам, несмотря на их причитания: «простудишься, ножки промочишь, что я отцу скажу…».  Огромная квартира, по моим воспоминаниям, с невиданным по тем меркам делом: с двумя телефонами, один из которых служебный, через «7» (дед был крупным партийным функционером), уставший он приходил с работы и звонил из спальни на кухню: принеси мол  мне морсу, идти лень…


Каждый день драки со сверстниками, после чего с разбитыми носами, мы клялись друг другу в вечной дружбе, а потом снова дрались из-за каких-то пустячных детских проблем, а родителей вызывали в школу.


В той, моей детской памяти, Питер был самым зеленым городом в мире, хотя откуда я мог знать про тот другой мир? Проезжая на машине деда – гордости нашей семьи – белоснежной копейке по Лиговскому, сплошь усаженному аллеями, потом по Московскому, где он давал мне деньги и трехлитровую банку пива и просил идти до бочки, я всегда уговаривал его купить мороженое в бумажном стаканчике – вкуснее ничего нет на свете, думалось мне. Все взрослые сразу рождаются в галстуках и пиджаках, или как дядя Миша из пятой, в трениках и со щетиной на опухшем лице, и с ними со всеми ничего не может произойти…


Наверное, впервые я понял, что может что-то и произойдет, когда ехали в августе из турпоздки в Ригу обратно в Питер с мамой вдвоем к отцу, а по радио стали передавать о каких-то танках и страшном ГКЧП. Я все спрашивал, а что такое ГКЧП у матери, у проводника, у пассажиров и никто не мог мелкому и настырному пацану толком объяснить что же это такое. Наверное всех заебал своими расспросами. Отец, встречавший на перрное, был бледный, на Невском творилось хуй пойми чего и все говорили про танки, которые должны ввести, а мне хотелось, чтобы они поскорей уже приехали – интересно-то как!!! А похожи они на те модельки Т-34, что дарили мне на дни рождения или нет? Впервые я видел столько дяденек и тетенек реально напуганными…


Потом были жуткие девяностые. Мать не работала (физика гидроаэродинамика осталось не у дел), а отец работал программистом (слово-то какое красивое) в захудалой фирме. Родственники прислали мешок сахара, мешок гречки (дефицит, бля!) и сала, чтоб мы могли хоть что-то есть. С той поры, ем только сахар в чае, а сладкого, гречки и сала не употребляю ни под каким видом, немало удивляя тем самым моих друзей.


А Питер тем временем стремительно менялся, появились рекламы, фирмы, яркие вывески, какие-то невиданные машины на улицах. Аккуратно вырубались парки под застройку не пойми чего, большая часть из которого так и не было закончено, напротив моей школы появился магазин, где свободно продавали алкоголь. Господи, как мы нахуячивались с впятером с бутылки «четверки». Настоящие мужики пьют только темное и ниибет! как  мы думали тогда.


А потом случилось событие… нет, даже не так, СОБЫТИЕ! Меня, 15 летнего пацана небогатых родителей, отправили в Лондон по какой-то программе. И я увидел абсолютно другую жизнь. Другой темп, где у каждого школьника – мечта, бля – был домашний компьютер и даже, страшно сказать, мобильный телефон!!! Вернувшись с солнечного, жаркого (под 16 градусов) нихуя не туманного Альбиона в нищету моих улиц, холод минус 8 и прочие прелести, я подумал, а нахуя мне здесь быть? И только побыв с месяц, увидев снова всех родных, походив по улочкам Питера, я понял – нет, все же здесь лучше… Это был не дешевый патриотизм. К нему я всегда относился более чем скептически, тем более, когда ребенку с детства внушают: «Ну, конечно, там рай, а здесь ад, вот и весь разговор» (с) по всем СМИ и фильмам, то до патриотизма далеко. Это было, да и есть что-то иное, а что, хуй пойми, все равно не объясню…


Потом были белые ночи (родители стали отпускать на ночь!!!), развод мостов с девушкой из параллельного, поступление в I мед, сплошные пьянки, сессии, учеба, органокомплексы, заспиртованная пизда, порубленный хуй колечками в музее и прочие радости жизни… За всем этим я воспринимал как должное прогулки по крышам Петроградки (как я оттуда пьяный не свалился, до сих пор не знаю), посиделки на «поле пьяных медиков» (с), напротив института, дешевые пирожковые, маленькие скверики, секс в огромных парадных (в которых еще сохранилась дореволюционная мозаика), после которого стыдно перед девушкой, а что делать, дома-то родители…


И вдруг все это кончилось… Садик наш огородили, срубили огромные, лет эдак под 80, дубы и клены, и начали застраивать развлекательным комплексом. Потом прикрыли наше студенческое кафе (типа аренда закончилась, а на его месте, открыли бутик Calvin Clein), где можно купить джинсы за 400 баксов со стразами, нахуй никому не нужные. Закрыли мой любимый магазин старой книги «Букинист» на невском, где можно было найти совершенно удивительные книги…


Много еще чего было, да это и так видят жители моего любимого города, что он потихоньку исчезает, растворяется в нагромождении новостроя, втыкнутого куда ни попадя, огромных супермаркетов, которые, конечно, оченно выгодны, стоящие прямоугольными уродцами, выкрашенными в яркий цвет…

Исчезает мой город, сначала нехотя, медленно, немного тягуче, но за последние 3 года все более стремительно набирая обороты… Вот уже снесена половина Невского, в новостях жополизы радостно вещают: горожанам охуенно повезло, что на их деньги и средства их родителей будет построен ГазпромСити, он же Охта-центр, и купюры огромными потоками потекут в карманы питерцев из расчета будущих налогообложений. Вы в это верите? Вопрос мне кажется риторическим…


Помню, когда я узнал, что В.И. избрали, тьфу, блядь, утвердили на второй срок, я пошел взял бутылку дешевой водки, и, несмотря на середину рабочей недели, нажрался в одиночку… если до этого у меня и была надежда, что может еще можно это как-то остановить, то теперь уже нет…


К чему это все? Да так, просто стал разбирать фотографии, еще черно-белые, с патиной времени, с деревянными трамваями, с девушками в немного нелепых ситцевых платьях, фотки с городом которого нет.


С уважением, ваш Медикус