Когда я поступил в институт, меня больше всего интересовал вопрос – много ли будет… нет, не домашних заданий. Много ли будет в группе симпатичных девок. То, что просто девок будет как грязи под ногтями аббата Фариа – это я знал от нашего декана. Он каждому парню радовался как квартальной премии (потому что на овощную базу одних девок посылать опасно – поставят их там на хоровод кум Тыква,  сеньор Помидор и мастер Виноградинка). Теперь же этот вопрос (сила печатного слова, се ля ви) интересует и доброго читателя. Ну что ж, не буду интриговать понапрасну.

Из 24 человек личного состава группы, девок было 21 штука. Остальные были, как вы уже  догадались - парни. Из них активных штыков – 1 (один). Не ваш, не покорный и совсем не слуга. То есть, я. Двое других – конченые ботаны. Кроме производных и оксидов железа их ничего не интересовало. Впрочем, девки ими тоже пренебрегали. Даже тупые, которых, вроде бы, по всем законам физики, должно тянуть к грызунам гранита, сторонились наших лобачевских. Я же купался в женском внимании и благословлял небеса за существование нашей альма матер.

К моему удивлению, девки не торопились расставаться, как сказал Гашек, с пыльцой своей девственности. Побухать за мой счет (впрочем, назвать стипуху счетом может только безнадежно-ностальгирующий романтик) они, конечно, были не прочь… Но подобные инсинуации я в корне пресекал. Ибо, по моему, довольно зрелому, для 17-летнего раздолбая, мнению: «любовь нельзя купить\продать». А следовательно - делал скороспелые выводы недетский ум – не надо и пытаться!!!

К тому же, как известно, чем больше женщине уделяется внимания, тем меньший доход получается на единицу вложенных средств. В идеале схема выглядела так – я ничего не делаю, а только альфонсирую за счет трех самых красивых девушек группы. «Безнравственно! – быть может, воскликнет досужий читатель, - альфонсировать можно только за счет страшненьких девушек!». Но! Давайте условимся - вопросы морали оставим за рамками моего рассказа. Поверь, уважаемый читатель, мною двигала только жажда секса. А что может быть лучшим пиаром для молодого амбициозного самца, чем шепоток студенток между лекциями: «Он! Её! Трахнул!»? Отвечаю прямо на этот вопрос: лучше, майнен дамен унд херрен, может быть только такой шепоток: «ОН ИХ ВСЕХ ТРАХНУЛ!!!!».  Что-то я увлекся... Дальше события развивались стремительно, хотя и не так, как спуск Ани Персон по бобслейному желобу….

***

К концу семестра учеба поглотила и мое время. Лабораторные работы, бесконечные нудные лекции, коллоквиумы и защита чертежей. Времени на реализацию моего дьявольского плана катастрофически не хватало. Три девки, выделенные мной в биомассе коротких ног, сутулых спин и плоских задов 18-ти отвергнутых кандидаток, составляли, безусловно, лучшее в генофонде. Но эта троица категорически отказывала мне в ответных чувствах. Подлые красотки, видя, как капают мои слюни при виде их упругих выпуклостей и гибких талий, категорически меня не хотели замечать.

Прорыв их холодного безразличия случился только тогда, когда обнаружился мой (единственный, впрочем) талант – я мог легко рисовать три проекции детали с аксонометрии или наоборот. Я делал контрольные всей группе и грезил в лучах славы, как лучшие красавицы института выстраиваются в шеренгу нагнувшись, а я иду вдоль нее и «обмакиваю свое перо в их сочащиеся чернильницы»... Влажные от слез благодарности личики 3-х студенток-соискательниц-моих-чресел вот-вот готовы были прильнуть в похотливом порыве к моей груди, как…

Ну, такая драматическая пауза здесь… Вихрь догадок может спокойно и не торопясь, пронестись в голове читателя, склонного к креативности. Или же, если таковыми качествами читатель не обладает, то он спокойно может выругаться матерными словами.

…Так вот. Из армии вернулись два парня. Вася и Шурик. Лихие вояки Декабрьского Дембеля. Гусары и кутилы. Морепоколенники и  сердцееды, в казарменных беседах постигшие секреты женской души, а главное – мрачную тайну, которую им поведал хлеборез-молдаван Костя Дулу по кличке «Шаман»– «как отличить сиповку от королька по походке»!!!! Я, правда, до сих пор не знаю, что это такое, но их вид, когда они это говорили, был таким таинственным, что ясно было – поиски Рерихом Шамбалы – просто возня с никому неинтересными загадками уровня кроссворда с последних страниц ТВ-программы.

Безусловно, с такими познаниями и ореолом защитников Отечества, Вася и Шурик тотчас завоевали сердца не только 3-х моих красавиц, но и красавиц всего курса!!! Я был позабыт-позаброшен и женское внимание ушло от меня, как крейсер «Аврора» от японской эскадры…

***

После сдачи экзаменов  зимней сессии наступил период каникул, который дал мне возможность подновить защитную окраску моих штурмовиков и перебрать трансмиссии моих танков. Короче говоря, когда в феврале начался 2-й семестр, девчонки обрадовались не только дембелям, но и мне, и даже двум нашим ботанам!

Не знаю уж почему, но лихие кавалергарды Вася и Шурик посчитали меня достойным соперником. Они расспрашивали меня о той или иной девушке, которая их интересовала, и задумчиво покачивали головами в знак согласия с моими оценками… С Васей же мы вообще оказались не только земляками, но даже дома наши стояли напротив! И, когда у него на 23-е февраля созрела идея устроить гадюшник с дембелями и приглашенными фрейлинами, он, ни на секунду не задумываясь, позвал Шурика и меня.

***

Компания собралась часиков в 5 вечера субботы. Я, повизгивая от нетерпения, перебежал Сумской проезд и поднялся в васину квартиру. Девки еще не подтягивались. Вася сидел с телефонной трубкой в одной руке и записнухой в другой. Он обзванивал все организмы женского пола, какие когда-либо встречал в своей бурной доармейской молодости. В основном, как я понял, его интересовали местные, чертановские девчонки. Вокруг него  восхищенно-онемевшим полукругом стояли его друзья-дембеля. Я знал только Шурика, но когда Вася закончил мобилизацию и, кинув трубку на аппарат, устало улыбнулся и сказал: «будет штук 8-10», все закричали «уррра!», и он представил меня остальным участникам пьянки. Кроме меня, Шурика и Васи, их было еще трое.

Это были люди, казавшиеся мне полубогами. Пройдя огонь и воду полевых учений, обслуживания боевой техники и казарменных драк, они были для меня как Родриго Диас де Вивар и Манфред фон Рихтгофен в одном флаконе. Я, благоговея, пожимал их крепкие ладони. Они же снисходительно смотрели на восторженного юнца, которому еще только через год предстояло испытать тяготы, лишения и радости срочной службы. В отличие от Шурика и Васи, они пришли домой еще летом, поэтому уже втянулись в гражданскую жизнь, но рассказы Декабрьских Дембелей заставили и их начать вспоминать свои похождения. Я слушал их с нескрываемым восторгом
Такое отношение вызвало у них ответную симпатию, и вся васина компания отнеслась ко мне как к сыну полка!

Тут начали подтягиваться девчонки и мы потихоньку начали пить. Несколько ящиков жигулевского пива (по-моему, около 10) и бутылок 30 белого «Цинандали» и «Вазисубани» распивались с подлинно гусарской лихостью и азартом.  Девчонки смеялись шуткам парней, поздравляли их с Днем Советской Армии и Военно-Морского Флота, парни благодарили их, обнимали, целовали и пили как конногвардейцы с цесаревичем. Я пил наравне со всеми и очень быстро потерял себя. Иногда мое сознание всплывало на поверхность, и в перископах виднелся: то унитаз, в который било две струи - моя и чья-то сбоку; то подлокотник дивана с сидящей на нем девичьей задницей; то мои руки, хватающие винные бутылки в прихожей и ставящие их на стол. Потом в иллюминаторах на мгновение загорелся тусклый кухонный светильник, затем пьяный Вася с сакраментальным вопросом «сам до дому дойдешь?», сразу за ним - фонтан блевотины посреди вихрящегося метелью Сумского проезда и, как на картинах Тёрнера - сквозь снежную пургу фары приближающегося автомобиля ….

…Проснулся я дома в полном порядке, но со страшным винно-пивным похмельем…

***

В понедельник я пришел в институт к первой паре.  Вася поздоровался со мной крайне сухо, а Шурик так вообще посмотрел на меня как на врага народа! Я был хоть и молод, но привык разбираться со всеми недомолвками сразу, не загоняя конфликт в метастатическую стадию.
- Шурик, Вася! В чем проблема? – спросил я декабрьских дембелей.
- Ну ты и фрукт, - внимательно разглядывая меня, и раскачиваясь с пятки на носок, сказал Вася. – Ты чего, вообще не при памяти был, что ли?
- Да чего такого я натворил-то, Вася? – я вообще не понимал происходящего вокруг.
- Ты? Натворил????  Шурик! Расскажи ему!
Шурик стал рассказывать, угрюмо изучая свои зимние ботинки. Оказалось, что я, когда моя степень опьянения перевалила за экватор, потом за тропик, а потом и за южный полярный круг, вышел на кухню и сел за стол. За столом сидел Шурик  с одной из девиц. Мое бесцеремонное появление застало их в середине разговора о жизни и любви. Шурик рассказывал о девушке, которая не дождалась его из армии, о том, что никогда теперь не сможет полюбить, так как боится нового предательства. Я назвал эту исповедь пьяным соплежуйством и порекомендовал ему выпить еще пива для полного забвения. Вдруг девушка посмотрела на меня внимательно и сказала «Захар! Косых! Ты?». Я (по словам Шурика) посмотрел на нее и, пытаясь сфокусировать собранные в кучу глазки, пробормотал что-то вроде «иззни, не узнаю тя в гриме». Девица, сказала, что она моя одноклассница, ну, я, типа, в «В» учился, а она - в «Д». «Лариса я, Макеева!»,- пытаясь вызвать к жизни мою ассоциативную память, грузанула она меня лишней инфой. Лариса Макеева всколыхнула во мне (опять же, со слов Шурика) девятый вал ностальгических слюней и «ты (то есть, я) полез с ней целоваться, обниматься и брататься как немцы с англичанами в клипаке Пола Маккартни».
Я слушал Шурика внимательно, и в моей памяти начали смутно проявляться фотографии при красном свете его рассказа. Я вспомнил Лариску, вспомнил, как удивился ее присутствию на этом гадюшнике и…
- «Что мне здесь, в этом логове жутком», - вдруг процитировал Шурик мои слова на Васиной кухне, - Да, Захарелло! Уж извини, но ты кричал и это, и что Лариска – героиня Куприна, попавшая в «Яму», что она должна быть  Пышкой Мопассана и не давать прусским солдафонам своего молодого упругого тела! Что девушка должна уважать себя и не совокупляться с первым встречным (тут Шурик посмотрел мне в глаза с такой печалью, что я захотел выброситься в окно институтского коридора).  Ты сравнивал ее с бесприданницей, с Дашей и Катей из «Хождения по мукам» и… таки она с тобой согласилась. Мало того, в дверях кухни собрались почти все девчонки, и они начали плакать, потом потихоньку все рассосались по домам и оргия скуксилась, так и не начавшись.

Я сразу нашел аналогию в мировой литературе – рассказ «Трест, который лопнул». Это помогло мне собраться с силами и извиниться перед Шуриком и Васей, которые возлагали огромные сексуальные надежды на этот журфикс. Я сослался на то, что пьяный сам не ведаю, что творю. Они конечно, меня простили. Но на пьянки больше не звали…

***

Самое интересное, что история эта стала известна в институте. Кто (точно не я) ее растрепал – не понятно. Но удивительно – история эта сделал мне такой чумовой пиар, что если бы меня самого не забрали несколько месяцев спустя в армию, моя мечта о тройном альфонсизме сбылась бы непременно.
После армии, конечно, такие мысли мне в голову уже не приходили…
После армии вообще всё как-то банально получается…