Не буду красть драгоценное время и трафик фтыкателей описанием достаточно рядовой субботней пьянки, пусть и по поводу. Не в том суть. Главное, что выпили немного больше той дозы, после которой еще хочется придти домой, свалиться на диван и дрыхнуть до воскресного обеда. Посему небольшой перебор со спиртным спровоцировал устойчивую тенденцию организма в сторону «продолжения банкета». Тем более, Валентинов день, ибиевомуттер.

Само собой – мобила, анализ записной книжки и попытки прислушаться к себе в надежде на положительный отклик души и компонентов туловища на то или иное женское имя. Третий круг по записнухе – результат нулевой. Хотелось именно праздника, а не будничной поебки, поэтому никто из старой гвардии – проверенных временем и позами бойцысс – решительным образом не подходил. Пришлось звонить в скорую помощь – «маме Розе».

- Але, здрасьте, это вас органы беспокоят… Не, не внутренние…, скорее, наружные, ну, в общем, выпирающие…  Ну да, Татьян, я это, кто ж еще… Шутки дебильные? На том стоим… Беда пришла в наш кишлак, Тань… Не пугайся, это к слову… Ага, хочу оказать кому-нибудь срочную гормональную помощь… Очень срочно… Ага, жду звонка.

Ответный звонок.

- … Кто? Нинка? Брунетка? Молоденькая? А сиськи какие? Я ее видел уже? Не помню… Что-то такое смутно… А я ее… ммм… того? В смысле - ага? Нет? А почему? Гонишь, я никогда не напиваюсь… Какой ужас! Ну ладно, пусть приезжает на фазенду… Блять, ладно, говори куда ехать…

Ловлю тачку, по дороге мучительно размышляю – винца прихватить или пива? Меня всегда напрягает, когда нужно делать выбор, решил взять и того, и другого. Звоню в дверь. Открывает миленькая брюнетка лет двадцати пяти. С сиськами. Точно, я ее видел когда-то… Но не ебал, это тоже совершенно точно. И квартирка вроде ничего, не похожа на бабочкино гнездо, слишком по-домашнему выглядит.

- Привет, Нинок! Ниче, что так внезапно?
- Нормально, заходи.
- Я вот тута кой-чего прихватил по дороге… Сойдет?
- Ну, конечно! Заходи скорей, дует а то…

Сели в гостиной, диван, столик журнальный, бокалы-фужеры, анекдотики, хи-хи да ха-ха. По программе, в опщем. Накатили, конечно, я-то немного, больше ей подливаю. Смотрю, захмелела девка, глазки заблестели – процесс пошел.

Тут слышу, из соседней комнаты звуки какие-то непонятные, типа, жужжит что-то. Стремануло, конечно. Подлетаю к двери, открываю. Уфф… Паренек за столом сидит, лет 15, по клаве лупит, в монитор пялится. А на полу паравозик игрушечный по рельсам наяривает. Запах, правда, сильно подозрительный…

Тихонько дверь закрыл и спрашиваю:
- Нин, ты не одна что ли?
- Так и уйти не смогла поэтому, мать на смене, а братишку оставить нельзя одного.
- А он нам того… не помешает? В смысле – не присоединится?
- Дурилка ты, - хлопает меня по заднице, - он третий день из комнаты не выходит, статью пишет про эффект какой-то.. Хоффлера, кажись… сессия у них в путяге скоро…

На душе отлегло, конечно, но кураж как-то пропал почти. Не полшестого, ессно, но и не полпервого уже. Где-то, три пятнадцать – полчетвертого. Понятно стало, что аццкой ебли не получится, ибо ребенок в доме… Так, тихая возня. Давление тока сбросить. Вот тебе и день святого Ебукентия…

- Ладно, - говорю, - посидим еще, может? На спине - в смысле, а то поздно уже. Где тут душ у тебя? Тельце сполоснуть бы… Ага, и полотенчико бы чистенькое… Вот-Вот…

Дверь в спальню закрыл, на койку завалился, ожидаю… Немного погодя и Нинка подошла, свет погасила, рядышком притулилась. Не совсем темень, с улицы подсвечивает немного, тепло, уютно. Погладил я ее всяко-разно, гладкая, упругая, тут и биологические часы обратный ход отработали – опять в районе часа, примерно… Нинок тоже задышала чаще, рукой под полотенце – шмыг, а там… Шучу, все в порядке там. Гы.

Только я раскочегарился и собрался, так сказать, посадить саженец любви, как Нинок заупиралась и шепчет: - У тебя резинки есть?
- Вот, блять, дура! – думаю. А вслух, - в барсетке пошарь, должны быть.
У меня, ваще-то,  всегда малый джентельменский набор с собой. Всяко в жизни бывает...

Нинка уже пошуршала, гандоны обнаружила и обратно на койку – прыг. Верхом мне на ноги села, презик - в правую руку, а краешек - зубами, так профессионально – вззззззык, как будто чеку из гранаты рванула. Я, было, залюбовался, а потом мысль скакнула: - это ж скока гандонов надо вскрыть, чтоб такую сноровку получить?? Неприятно стало, аж глаза закрыл, жду примерки…

Через полминуты чую – что-то не так… Глаза открыл и ахуел – Нинка над хуем склонилась так немного, хрипит сама, а изо рта – пена. Ибааать! Эпилептичка! Хуй шлепнулся об ногу так, что синяк потом проявился. Видно, даже раньше, чем я беду почуял. Ну, в репу бить я не стал - дама все же, а вот двумя руками в грудь от души оттолкнул. Само собой – она об стену приложилась и на пол с грохотом ссыпалась.

Аларм! Аларм! Вскакиваю, пытаюсь шмотки свои найти, нихуя не получается, Нинка руками пытается меня за ноги хватать, тут с другой стороны малолетний гений начал в дверь колотиться. В общем, кошмар и ужос нах… А мысли: валить надо! Срочно! А бандершу – убью, тварь, за такие поставы!

Потом шум стих малость, я чутка успокоился, Нинок вроде башкой об пол не бьется, как это у них, эпилептиков, обычно принято, пацану сказал, чтоб не шумел, щас, мол, открою, тока штаны натяну, то есть книжку дочитаем… Выключатель нащупал, врубаю свет.

Тут реально чуть не обоссался, тока уже от хохота. Нинок в угол забилась, на меня с ужасом смотрит, а на полу упаковка от «Алкозельцера» валяется… перепутала, блять, ебиевозаногу. Но уже не до ебли стало как-то.

Вот и этот праздник с тех пор недолюбливаю. Да и шлюх, признаться, тоже… Не та шлюха нонче пошла – даже гандонов своих не имеет…