Город спал. Шел третий час ночи, и одинокий прохожий продолжал свой путь по обезлюдевшим улицам. Ничто не нарушало темноты города: человек слился с ночью, как река, впадающая в море, растворяется в нём. Пустые глаза-окна молчаливо разглядывали тень, бредущую неизвестно куда и откуда. Им было всё равно, как и молодому человеку, который потерял смысл жизни. Лишь один слабый огонёк сигареты нарушал мрак ночи, которая всегда пугала обывателей. Страх перед неизвестным, а значит и опасным, был проклятием рода человеческого. Отсюда и шли фильмы ужасов, рассказы о вампирах и упырях, вурдалаках и демонах, а также всякой прочей нечистой силе, придуманной народом. Мозг отказывался понимать, что всё то зло, которое приписывается ночи, происходит у всех на виду при свете дня. Он прекрасно это знал, и уходил в спасительную темноту, подальше от лживых, двуличных, человекоподобных тварей, которые называют себя людьми и заселили эту некогда прекрасную планету. Нет, ещё остались настоящие Люди, именно с большой буквы в знак уважения к этим «святым», но их осталось так мало, что отыскать их очень трудно, словно иголку в стоге сена, особенно когда под рукой нет магнита.

Ночь радостно принимала одиночку и открывала свои секреты и красоты, как опытная стриптизёрша снимает свои наряды: не спеша, но и не долго, чтобы невольный зритель не успел заскучать. Наблюдая за этим представлением, путник постепенно забывал о своих невзгодах и печалях, проблемах и обязанностях, становясь всё свободнее, пока полностью не освободился от невыносимого груза, лежащего на той части тела человека, которой учёные ещё не нашли, но подозревают о ее существовании: душе. Никто или почти никто из смертных не видел тех красот: полная луна мягким ровным светом рассекала предрассветную мглу, оставляя на окружающих предметах свой серебристый отпечаток.

Звёзды, как будто играя друг с другом в прятки, то вспыхивали, то погасали, чтобы возникнуть из небытия космоса, словно говоря случайному наблюдателю: вот, я здесь, попробуй, поймай меня. Но всё когда-нибудь кончается, и предательский рассвет незаметно подкрался. Из-за горизонта вставало кровавое солнце, сметая остатки ночи, словно работящая домохозяйка убирает со стола посуду. Очарование от представления ещё оставалось в сердце, но новый день наваливался на человека, проезжая по нему, подобно катку. Безжалостно и неумолимо он прокатывался по памяти, заставляя вспоминать неудачи и поражения последних лет.

Было восемь часов утра, как раз то время, когда роботы в биологической оболочке  - андроиды, спешили по своим делам. Школа, институт или работа - это не суть важно, главное, что лишь немногие задумывались, зачем они куда-то идут и с какой целью. Остальные прохожие тупо, как автоматы, выполняли очередную программу, заложенную в них с детства родителями. Одинаковые бездумные угрюмые лица, ничего не выражающие глаза делали их похожими друг на друга, словно одна дружная работящая семья живёт в этом районе или даже городе.

Внезапно из-за угла вылетела стайка ребятишек, бегущих в школу. Всего за одно мгновение крики, визг, весёлые и улыбающиеся рожицы учеников первых классов, яркие курточки, шапки, портфели преобразили серую, грязную и скучную улицу. Но люди этого не видели или не хотели замечать, только у одного молодого человека на лице появилась кривая ухмылка. Он вспомнил, что ещё несколько лет назад сам был таким: неутомимым, бесшабашным для всех, кто его окружал. Стоило только об этом подумать, как задрожали ноги, готовые подкоситься в любой момент, голова пошла кругом. А душа сломалась под грузом тяжких воспоминаний.
Где-то рядом в домах проснулся местный неформал и включил магнитофон. Сверху, нарушая гармонию зимнего, слякотного питерского утра, зазвучала музыка. Рок-группа «Ария» исполняла песню под названием «Следуй за мной». До воспаленного мозга долетели слова припева: «Он не просит, жжет и рушит, в ночь уносит наши души». И мысль раскалённой иглой впилась в сознание, заставляя забыть про невзгоды.

Парень теперь знал, что он будет делать, как вести себя с окружающими и как добиваться собственной цели.
По проезжей части, позади задумавшегося человека со скоростью восемьдесят километров в час ехала авто чёрного цвета. Но юноша, окрылённый внезапно пришедшей мыслью, не слышал шум мотора несущегося автомобиля и шагнул с тротуара на дорогу. Машинально, по привычке, заложенной годами, он оглянулся и увидел перекошенное от ужаса лицо мужика, сидевшего за рулём, побледневшую супругу водителя. Он улыбнулся этим двоим несчастным представителям рода человеческого, не понимая, что через долю секунды его собьёт машина. Ему было не до этого: теперь, когда был виден выход из сложившейся ситуации, избавление от душевной боли, столько времени терзавшей ночи напролёт, какое дело было до транспортного средства передвижения, несущегося со всей скоростью прямо на него. Чудовищный удар отбросил тело от автомобиля, подобно мячику. Юноша пролетел пять метров и врезался в осветительный железобетонный столб, после чего снег принял его в свои объятия. «В десятку» - прокомментировал неформал, наблюдая за этой сценой из окна собственной квартиры. После чего увеличил громкость музыки и пошёл вызывать «скорую».

На всю улицу Валерий Кипелов продолжал петь: «Наш стрелок был сущим дьяволом, он не думал умирать. "Черный крест" заходит справа нам, но некому стрелять!».
Скорая помощь прибыла на место трагедии уже через десять минут, что само по себе было похвально, учитывая те препятствия, которые природа умело возвела на дорогах. Водитель, увидев неуклюже распластанное тело, возле которого уже топтались прохожие, скривился и бросил молодой девушке-врачу:

- Повезло парню, хоть не мучался, а сразу отдал Богу душу, - после чего со злостью добавил, - посмотри на этих стервятников. Цирк это или ДТП?

Девушка пожала плечами и вышла из микроавтобуса. За ней выбрался и напарник, но остался стоять у двери.

- Странно, у него ещё течёт кровь из носа, - произнесла врач, протискиваясь сквозь столпившийся народ.

- Пощупай пульс, - неуверенно ответил напарник, направляясь к задней дверце с носилками.

- Он живой!

- : - в ответ донёсся отборный мат со стороны автомобиля, и ему эхом вторило грохотание носилок о стенки Скорой помощи.

Никем не замеченный неформал удовлетворённо хмыкнул, закурил сигарету и снова нажал «ПУСК» на стареньком магнитофоне. «О, это будет ад, трижды ад, но ни шагу назад» донеслось до врачей, толпы и подъезжающего «козелка».

Вскоре хирурги  больницы  уже готовились к операции.

- Состояние пострадавшего, сестра?

- Крайне тяжёлое: большая потеря крови, двойной перелом правой ноги, открытый перелом левой руки, четыре сломанных ребра, а так же черепно-мозговая травма с тремя обширными гематомами на левом полушарии мозга.

- Короче, спасаем парня, - откликнулся седой хирург.

- А ему это надо?

- Потом спросим, когда очнётся.

- Ты думаешь, он придёт в себя?

- А куда он денется, - вставил свою реплику врач, недавно окончивший институт и гордый оттого, что проводит свою первую операцию вместе с именитыми коллегами по работе.

- У него мозг сильно повреждён, может, и не очнуться.

- Ну, раз до сих пор жив, значит, есть воля к жизни. Ничего, мы ему поможем.

- Хорошо, - согласился второй хирург, - труба зовёт, народ ликует!

- Да ну тебя.

Через восемь часов после труднейшей операции был поставлен неутешительный диагноз, ставя точку в жизни сбитого машиной парня - кома. А вконец вымотанные хирурги продолжали незаконченный разговор.

- Слышали, ребята, диагноз?

- Ага, нулевая активность мозга.

- У меня вопрос, а почему его глаза всё время смотрели на меня?

- Не закрывать же их, как покойнику, - отрезал второй врач.

- Но мы сделали всё возможное? - с надеждой спросил молодой хирург.

- Да, даже больше, чем могли. Мы спасли его жизнь, то есть тело.

- Теперь всё зависит от него самого, - закончил разговор третий, самый опытный и старый хирург. - Только от него.