Я чел теперь известный. Мой портрет на первой полосе «Лимонко», а под ним подпись: будут новые победы, встанут новые бойцы. Знаменитый своей Чёртовой дюжиной рассказов ещё по легендарному альманаху «Метрополь», изданному подвижником Карлом Профером в Анн Арборе, писатель Евгений Попов написал буквально на днях статью в «ПЖ», в которой противопоставил меня, Разумбунта, бестселлеру Тухлесу. Попов называет это произведение «дилетантским, дурно пахнущим, нет, дурно выделанным опусом». Меня же характеризует как полного антипода успешному Тухлесу. Герои последнего – постсоветские московские клерки высшего разряда (уже читать не интересно), для которых зарплата в 500 долларов есть признак нищеты, ночной VIP клуб – дом родной, а кокаин – единственная радость их одинокой жизни. А я «известный автор самого глубокого, безнадёжно табуированного дна андеграунда». Я живу в глубокой провинции,  ( это сейчас я живу под масквой в Загорянке, на берегу Клязьмы) и описываю совершенно охуевших от построения дикого капитализма в отдельно взятой стране простых российских граждан с доходом 00 рублей 00 копеек, которые потребляют стеклоочистительную жидкость, ( я бы сказал в основном сейчас паленую водяру, сэм и боярышник), ебутся на помойках, воруют, режутся, сидят в тюрьме дурке, ненавидят чёрных и мечтают о справедливой революции.

По мысли писателя Попова, я настоящий, а Тухлес весь наскрозь фальшивый. Так тому и быть. О том и речь пойдёт. Я, блять, Разумбунт, захуячу всех гламурных пидарков, кем бы они не были. Твари! Я видел вас, раскормленные хари в Мосмарте на Ярославском, куда вынужденно - других магазинов поблизости не было, а я опаздывал на день рожденья - заскочил купить бутылку дешёвого красного вина. Вы со своими полными тележками, набитыми всяческой жратвой, заставили меня, чей портрет на первой полосе в Лимонко, десять минут стоять в очереди с этой бутылкой красного как не пришей к пизде рукав. А вы, мрази, смотрели на меня как на чуждый элемент и были готовы наброситься и задавить вашими ёбаными тележками. Вам пиздец, отвечаю. Вот теперь нахуй я займусь вами конкретно.

Тухлес, ты меня тоже достал. Я ебал, чтоб наши образованные юноши и милые около литературные девочки читали тебя на Тверском бульваре, где возле памятника Есинина собираются лесбиянки. Я на хую видел, что о тебе Тухлес писали все достойные газеты, типо Низависимки и показывали все теле каналы вместо привычных народу юмористов, которые тоже прилично заебали даже самый невзыскательный народец.  Пшёл на хуй, еблан. Твоё место у параши на задворках империи. Пусть на тебя дрочат провинциальные пидарасы. Масква слишком хороша для тебя.

Я также заранее посылаю далеко на хуй все масковские журналы и издательства, которые заведомо откажутся печать мой анти-тухлес. Вы скоро сами исчезните с масковской земли и вабще уйдёте в небытие. Вас бюрократов и губителей талантов расхуярит, к моей неописуемой радости, инет, где я давно уже прописался и вывешиваю свои классные шняги. И я не голословно. 


Народ меня любит и читает. Это главное. И я считаю, что меня читает лучшая его, передовая и наиболее продвинутая часть. И насрать на вонючих обывателей, потребителей тухлесов. Мой чёрный юмор стал уже ультрофиолетовым, но тем он и привлекает, бодрит на фоне всеобщей некрофилии.

Только здесь, в Загорянке я, наконец, отключился от всего света. Даже мобильник не работает. Я забыл своёй пинкод. Ну, и хорошо. Нужно иногда жить на природе, вдалеке от всяких средств коммуникаций и масс мидиа. Прочищать сознание и забивать ежедневно болт на что там творится в ёбаном мире. Только здесь, на даче, можно написать классный роман. Все великие русские романы были написаны на дачах. Вот я недавно гулял в Кузьминках со своим старым другом Сашей Петроченковым, автором нескольких интересных книг, и он показал мне сначала усадьбу Дурасова, который вроде первый в России пустил своё имение под дачи, и домик, где жил Достоевский. Он написал там свои знаменитые романы. Потом мы пошли дальше, парк-то огромный, даже конная милиция ездит по нему и проверяет документы. Менты сейчас, я заметил, особенно в метро борзеют: постоянно чёрных щемят. Понятно, жить-то им надо. Но скоро, мне кажется, лет через десять, чёрные утвердятся в Маскве и начнут щемить уже по-чёрному самих масквичей. И в подтверждение моих слов вижу сообщение в инете ( это когда я ещё в районе ВДПХ жил, у писателя Жени Чижова) о том, что пять казахов выебали двух ментовских баб именно в Кузьминках. Вот оно начинается. Человек будущего на масковских рекламных плакатах уже имеет явный азеровский облик. Вы, масквичи, приглядитесь. Тогда держитесь, сцуки. Но я пока не об этом. Петроченков мой друг показал мне флигель восемнадцатого века, в котором жил Паустовский. Здесь он написал свои лучшие вещи о красивой природе и прекрасных простых людях. Ещё бы в таком флигельке не писать о таких  вещах.  Вот и я в Загорянке точно напишу что-то замечательное.

Хожу по утрам на речку Клязьму. Она узкая и мелкая, но, если плыть вдоль, то даже нормально можно наплаваться. Один проходящий мимо мужик сказал, правда, что в Клязьме только что обнаружен гепатит. Да мне лично похуй. Пацанам тоже  и девкам, я гляжу, до пизды. Купаются хоть бы хуй. Да эти местные мужики они и соврать могут из зависти к богатым масквичам. Я, блять, их психологию прекрасно понимаю.

Что не нравится, так это азеровские  шашлычные на берегу. Запах пива и жаренного мяса не способствует антигламурному пафосу. Помню ещё в смаленске, в обывательской среде было модно выехать на шашлыки. Это признак, наверное, достатка и хорошего, скажем, тона. Так они, бляди, утверждают себя в этой блядской жизни. Я же почти не ем мяса и не люблю его запах. Оно у меня твёрдо ассоциируется с Тухлесом. Кстати, я читанул пару страниц этого говновысера. Зашёл как-то в магазин Фаланстер в Малом Гнездеховском переулке купить несколько Лимонко с моим портретом… Некоторые масковские левые интеллектуалы ходят ссасть в макдональдсы – я только в фаланстер. Там очень уютный, домашний туалет. На обратном пути из туалета прочёл всё ж паходу одну страницу этой грязной книжонки и понял, какой гадостью вабще в Маскве отравляют юные умы.

Здесь в Загорянке у меня и велосипед есть. Скоро поеду, покатаюсь. Оля, хозяйка дачи, говорит тут до самой зимы жить можно. И хорошо, и не  надо ни телика, ни инета, ни мобильника. Вот только в такой отрезанности от ёбаной цивилизации и можно написать нормальный анти-гламурный роман. Я чувствую себя здесь, как Солженицын прямо на даче Растроповича. У меня схожая ситуёвина. Великий писатель земли русской тоже из провинции прямо в Маскву прибыл, (кажется пешком шёл в простых сандалях на босу ногу), где его практически не печатали и преследовала кровавая гебня ( мне этого ещё тока не хватало), а он писал и писал про свои гулаги. Вот и я описываю провинциальную жизнь, которая ни чем не отличается от зоны. Вот я, например, рос в хрущёбе, где на каждом этаже кто-то сидел. И не по одному разу. А кумиром молодёжи у нас был Лёха Дурак, у которого ходок немерено, и на воле он задерживался очень не надолго. Так что понятия у нас, пацанов, были соответствующие и жизнь довольно жёсткая.