Были у миня разные органы. Не так, штоп мало, но и не дохуя - а так, несколько штук. И каждый орган чем-то абизатильно занималсо.

Вот например, галава. Галава - ето не орган, а чё-то большее, патамушта в ней два органа находяцца: ибало и галавной моск. Ибало маё фсячески шчолкало, а моск фсеми командавал. И нихуя ни один орган без мосга зделать не мог. Даже жёппа нихуя не магла высрать светло-аранжево-кошоладным гавном ипонский ероглиф, пока моск не командавал. Ищо был хуй, каторый фсё знал, но молчал, сцуко. И были руки, каторые драчили хуй, каторый фсё знал. И были йайтса, каторыи чесались и аццки потели. А ищо жилудок, кишки и ноги.

И фсе, блять, работали и малчали. Тока ибало шчолкало, а жилудок урчал, сцуко. Даже йайтса воняли тихо. И хуй молчал, хотя знал фсё, сцуко. Вот тока золупе не жилось спакойно.

И задумала золупа страшный нах заговор. И аднажды, праснуфшись, моск понял, што золупа бастует, а жилудок урчит как неёбаный трансформатор. "Ну хуле, заффтракать захотелос" - падумал моск и приказал рукам и ибалу принимать пищщу. А кахда фсе органы нажрались, они пиристали думать о бабах. И моск приказал фсем спать. А кахда он праснулсо, золупа с жилудком снова заставили яво жрать и спать.

Золупе и жилудку стало жить зоебись. Жилудку - патамушта он жрал дохуя, а золупе - патамушта ей не пришлось больше лазить во фсякие трипперные пёзды. Золупа типерь ибала жилудок и была щастлива.
А патом весь арганизьм стал заполняцца фсякиме жираме, масламе и салом. И золупа стала главной галавой, патамушта галавной моск заплыл жирам и нихуя не командавал. А ищо патамушта ибало с глазаме тожи заплыло жирам и нихуя не видело и не шчолкало, а золупа осталась единствинным органом, каторый мог вылезать наружу из-под складочег сала и осматривацца, саапсчая жилудку и астальным органам о находясчейся рядом жратве.

Так золупа и жилудок стали править арганизьмом и ибаццо друг с другам. Инахда канешна мой моск фспаминаит как он командовал, а хуй фспаминаит как он ибал бабов. А йайтса фспаминают как они заебато воняли, потели и чесались. Но фсё ето в прошлом.