Год 1903-й:
В пол-девятого как всегда к дому подъехал автомобиль. Лакей Михалыч отворил дверь, и я вышел на улицу. Шофёр Сенька был слегка не выспамшись, и, зевая сказал:
- Что-ж вы, барин. Хоть поспали-бы подольше, а то кажный день в свою контору едите спозаранку да всё к одному и тому же времени, аки немец какой-нибудь. Всё-ж у вас хорошо, люди вас уважают, да и народ работает добросовестный. Так, что и не грех бы дней на несколько Вам всё на них оставить. Понежились бы где-нибудь на водах менеральных, глядишь, и отдохнули бы. Ведь знаете же, что не подведёт народ-то. Да и отоспались бы Вы по-человечески.
Что есть спор с извозчиком? Сиё есть суета сует. Да и о чем с ним можно спорить? Мужик, дурак, одно слово.
Придя на работу, я выпил чашку заварного кофею, который изумительно готовит секретарша Софья Игоревна хозяина нашего и сел за бумаги.
Дела-то конторские, они ведь не ждут. За день что не сделал – завтра доделывай, но клиента обижать не смей. Кажный должен доволен быть, окромя пустобрёхов, да должников бессовестных. В жизни ведь оно как? Коль делаешь доброе дело, на радость людям, оно к тебе, глядишь, добром-то и вернётся. О том и батюшко Анатолий на проповеди говорил неоднократно.
    Через час приехал Сергей Пафнутьич, хозяин наш. Потребовали к себе с докладом, да с амбарной книгой.
- А что-ж ты, Павел Иоганныч, с Терентия Парамонова долги никак не получишь?
- Дык ведь, знаете-ж Сергей Пафнутьич что он заплатит. Да приказчик у него уж больно гоношистый. Жыд-крючкотвор, не иначе. Моисейкой кличут. Всё к документам цепляется, да требует чтоб счета ему по утвержденной Рассейской Торговой Палатой образцу предоставлены были. Дак не вопрос, но Вы сами сказали что сия палата нам нониче не указ пока, а Губернатор наш самолично милостливо разрешили-с пользоваться нашими, здешними бумагами.
- Дай-к мне телефон.
- Извольте-с.
- Терентий Парамоныч? Зраствуй, здраствуй, дорогой. Да. Давненько не встречались. Как Лизавета Иванна поживает? О! Гран-мерси, и моя благоверная тожэ просила передавать приветы. Я, Терентий Парамоныч, вот по какому поводу тебе звоню. Тут у тебя управляющий новый, я смотрю, завёлся. Так ты ему скажи, что документы-то те, что он требует, в уставе Рассейской Палаты ещё Его Величеством не подписывались. Что? Да-да.
Да, должок тут небольшой за тобой есть. Нет-нет, ничего серьёзного, рублей тыщу триста всего. Нет. А Моисейку-то своего не трогай. Сразу видно – ухарь по бумагам-то гоношиться. Сам ведь знаешь – самоглавно, чтоб управляющий хорош был. Тогда и купец-молодец. Ну, да ладно, бывай. А как надумаешь на блины там с икоркой аль в баньку попариться – милости прошу. В любой момент.
- Так, звони Моисейке. Терентий Парамонов обещал заплатить. А слово купца – закон.
Через день мне перезвонили из банка Измайловыхъ и сообщили, что можно прислать нарочного за деньгами.

Год 2003-й:
В пол-девятого за мной приехала машина. Я открыл дверь и вышел на улицу. Шофер Сашка был, судя по всему, с лёхкого похмелья.
- Как ГАИ?
- Проскочим! Слы, Йохан Палыч, а чё ты никак в отпуск не сходишь? И ты бы, глядишь, отдохнул, и народ бы расслабился.
- Ага. И ты бы, глядишь, хуи гонял. Давай-ка рули в контору.
Придя в офис, я заварил себе кружку крепкого “Нескафе-голд”. Бля-я. Ну и параша по сравнению с тем, что я пил в Египте. Но делать нехуй – как гриттся, пей что дают.
Выпил. И сел за бумаги. Опять должники. Да что за ёб твою мать! Половина из писем – письма от клиентуры, что ссылаясь на всякую поебень, норовят тебе не заплатить деньги.
Или, по крайней мере, не заплатить их вовремя. По принципу задержал платёж – сэкономил бапки. Ладно, хуйня. Надеваю стальные клыки, беру в руки телефон и – вперёд. Как говорится, кого ты не выебешь – те тебя выебут. Так завещала нам сама жизнь.
Через час прибыл директор. Подошла секретарша.
- Вас вызывает Сергей Моисеич!
Я взял отчеты по закупкам, по перспективам и по поставкам и вошел в кабинет.
- Так. Йохан Палыч, мне тут доложили что фирма “Инвест-Комплекс” нам третий месяц долги заплатить не может. В чем проблема? Может, Вы объясните мне?
- Сергей Моисеевич! Они прислали гарантийное письмо и не отказываются от платежей, но просят, чтобы все платежные документы были приведены в соответствие с неутвержденными Госдумой изменениями в существующем законодательстве. И, в частности, прислали нам ещё четыре письма, в которых просят нас сделать перерасчеты за поставленные товары из-за задержек в 2-3 дня относительно устно оговоренных сроков поставки.
- И хуле? Это гамно на складах по семь лет хранится и ему нихуя не бывает. Какие фпесду 2-3 дня? Дай мне телефон.
- Аллё. Детка, соедини меня с Сергей Самуилычем. Старый друг. Да-да, так и скажи. Здароф, Самуилыч! Скока лет, скока зим! Слы, Самуилыч! Тут мне жалуются, что ты мне денег должен. Да не, не много, всего штук сто - стописят. И хуле? У тя там какой-то козёл на поставках сидит. Я так думаю, нихуя он там не делает, только заседания Госдумы в инете смотрит. Ты скажи ему, чтобы не доебался до чего не просят и сильно не умничал. Во-во, и я говорю, нахуй таких умников. Ну, лана, кароче, договорились. Кстате, есть тема сходить в баню. Козы – ништяк. Да, там ганжика с собой, бухла и всего такого. Ну, кароче, звони, Серёг.
- Так, пиздуешь к телефону, звонишь этому гандону и говоришь, что если он снова не примет платёж – то ему сыграют музыку. Но он её ужэ не услышит.
Через день Моисеич созвонился с Самуилычем. Пацаны встретились, перетёрли.
Больше я с Самуилычем никогда не общался.

Блять, непроста связь времён и поколений.

Ваш Йохан Палыч.