Эпиграфы:
«Слились в один поток йомуды и гоклены,.
Где тот кончается поток – не различить!
... Где лев и лань, где зуб и рог – не различить! ...

©Махтумкули.

«Ехали цыгане  - хуй догонишь,
Пели они песню  - хуй поймешь
И была у них гитара -  хуй настроишь
В общем нихуя не разберешь!»

©Непомнюкто.

Отряд Гокленов - тюбетеек в двадцать решил перейти небольшой ручей, разделявший их земли и земли Човдуров. Спешившись, они гуськом стали переходить по мелководью.
Вода, если эту красную вонючую жижу можно было назвать водой, доходила всего до колена, но ил очень плотно обхватывал башмаки и каждый метр пути давался с трудом.
Они уже миновали середину ручья, как вдруг из прибрежных кустов в них полетели камни и один камень сильно разбил голову молодому Фархаду, для которого этот набег был первым.
Гоклены прикрывшись плетеными щитами, сошлись плотной группой вокруг Фархада.
Один из них по имени Мамед-Сапа вытащил из мешка бутыль с огненной смесью.
Смесь эту делал духанщик Шариф, родом из Ирана. В Иране постоянно велись священные кумысные войны, и он знал много рецептов всякого рода сильных напитков и смесей на основе кумыса. Слабо выдержанный кумыс легко опьянял, а каплей кумыса сильной выдержки можно было отравить целое поселение йомудов или даже целое стойбище жирных текинцев-скотоводов. Но самой большой тайной Шарифа был рецепт изготовления «огненного кумыса».
Мамед-Сапа поджег фитиль и громко восславив Аллаха, метнул бутыль в кусты. В ту же секунду пятиметровый столб огня взметнулся в небо. Из горящего куста раздались истошные вопли и оттуда выскочил обгорелый ишак, на котором сидел дымящийся человек в човдурской национальной одежде. То есть в зеленой тюбетейке и красных шароварах.
Тут же две стрелы пробили горло всадника насквозь. Это меткие лучники Эльдар и Тимур сделали свою работу. Но обезумевший ишак продолжал нестись вперед и всей своей массой ударил в щиты обороняющихся Гокленов.
Несколько воинов упали в воду. Эльдар выхватил длинный кривой нож и воткнул его в ухо вражескому скакуну. Ишак напоследок изловчился и лягнул Эльдара копытом в живот, ломая ребра.
- Проклятий сатанинский ишьак! Будь, проклят твой ишачий род до седьмого колена.
Тяжелый труп животного застрял на мелководье, а труп човдура медленно уносило течение. Как човдура назовешь, так он и поплывет.
Гоклены измазанные в крови, ишачьем говне и красной речной жиже стали подниматься на берег. Перед ними открылось небольшое пространство поймы ручья, за которым видна была дорога, а за дорогой находилась чайхана, в которой сегодня по сообщению перебежчика собирались враги, чтобы отпраздновать очередной удачный грабеж и беспредел – пожевать кешмиш, покурить гашиша и насладиться молодыми несмелыми ишаками.
***
Тихо подошли к дверям, но тут из-за дерева (вера не позволяла човдурам срать в доме) вышел человек. Сразу смекнув, в чем дело, он истошно заорал:
- Гуимплены, Гуимплены!!!
Рослый гоклен подскочил к нему и одним ударом дубины вбил его по пояс в землю, но было уже поздно – в чайхоне услышали и приготовились к обороне.
Мамед-Сапа поджег фитиль и бросил флакон огненного кумыса в окно чейхоны.
Раздались дикие вопли и из всех щелей полезли ишаки и човдуры. Началась бойня. Нескольким ишакам удалось прорвать кольцо оцепления, но и их настигли стрелы.
Пятерым човдурам повезло выпрыгнуть из пылающего духана с оружием, и они мужественно оборонялись - кто мотыгой, кто кухонным ножом, а кто и уздечкой.
***
Тут на четырех козелках подъехали Йомуды – главенствующий в районе род туркменов-милиционеров:
- Э-э, савсэм ахуйэли эти чюрки Гуимплены и Чо-дуры, билят. Нехуя не платьят оброк, свиньи, всо врэмя инарушают парадок. Панаехали гастарбайтеры.
Привязав козелков к дереву и передернув затворы аутоматов, йомуды начали цинично хуярить по дерущимся чюрбонам.
Через пять минут все было кончено. Тела были брошены в ручей, вещи конфискованы, чайханщик отпижжен… Как грицо: «Кого попало "Йомудами" не назовут»
***
На Гражданке временно воцарился порядок.
Сраный Муринский ручей продолжал катить свои мутные оранжево-красные сточные воды в реку Оккервиль, которая в свою очередь впадает в Неву, а Нева, как известно в Финский залив…
Понурый чухонец-некрофил сидел на берегу финского залива и размышлял о насущном:
Эх, были времена, прибивало десятками нормальных белых покойников. На выбор, как грицо. А теперь одни ешаки и черножопые гуимплены. Блядь, куда мир катится… Деградацыя.
***
Туркмены плыли через реку
На тюбетейках пламенел закат
Готов я лечь сегодня в сече
Воскликнул молодой Фархад
Качнулся куст и в ту секунду
Со свистом камень прилетел
Упал Фархад невольник чести
И тюбетейка улетел
Мамед-Сапа не растерялся
И бросил огненный снаряд
Кумыс взорвался, пламя брыжжет
На берегу кусты горят.
Легенда так гласит:
«В ахуе, горящий выскочил ишак!
На нем сидел човдур высокий
Горел на нем тогда халат…»
…И ломанулись тут човдуры
Оставив на столе изюм
Кальян они недокурили
И не додумали всех дум
…Пезды вломили им гоклены
И даже ихним ешакам
Вмешались вовремя йомуды
И всем досталось по рогам…
Всем хорошо лишь только финн-ублюдок
Сидит и плачет - труп ему не гож
Перемешались ешаки и люди
Вобщем нехуя не разберешь