Эпиграф:

...Песни на пять минут
В прошлое нас вернут,
Воспоминаний печальные кактусы
В сердце тебя кольнут.

Полночью чуть слышны,
Трогательно-смешны,
В тихой и снежной республике Памяти
Бродят цветные сны…
Выпадет белый снег,
Белый несмелый снег…
Вспомним с тобою мы пальмы высокие
В парке Чапультопек…

(С) Добронравов.


Кхе, кхе. (стряхиваю плесень с мемуароф)
Мде. (подбрасоваю дроф в камин и налеваю ром матусалем в граненый стокан)

Ну, так вот. В те времена я был панком и слушал Эйнштурзанд Нурбаутон.
Тусовался на сайгоне и носил длинную чолку, которая свисала у меня из-за уха. Пил в основном «Ркацотели» по рупь десять за ноль сем литра.  Две -три бутылки и ахуеть – телепортируешься в мелицию (Яблонька иль пятерка). Причем уже связанный какбы «рыбкой» и отпижженый сопогами милицанеров.

На Эльфе пиздил хиппи, получал пезды от «инторнационалистов», отымал вотку у алкашей на Колоколах и Стременах. В четырнацать лет вощем жил полной жизнью.

Был у меня приятель тагда, по кличке Лапа, на два года старше – ну чистый Лавелас и Казанова,  а  усы у него были как у  Дартаньяна или мелицонера с пятого отделения.

Однажды он поспорил с Дёмой (которого впоследствии переехал поезд метро), что в течение месяца он каждый день будет приводить по одной телке и ейо трахать. Поспорили они на ящик коньяку. И представьте, трицать дней подряд этот Дон Жуан снимал несовершеннолетних телок, где попало, и как попало трахал.
Но Дема ящик конины так и не отдал,  потому-что в том месяце был 31 день и у них с Лапой вышел из-за этого спор и драка.

Так вот этот Лапа познакомился с одной дурой с Гражданки, у которой в квартире был хиповский притон норкоманов и ее оттуда выгнал хахаль.

Она имела половые связи с одним опасным норкоманом, который славился тем, что лепил из пластелина разных уроцев с двумя-тремя головами, хуями и прочими анатомическими аномалиями. И была у него этих уроцев коллекция. Еще по слухам у него была записная книжка, в которую он записывал имена и фамилии убитых им сторушек и друзей норкоманов.
Владел он оружием «нунчаки».

Ну, Лапа собрал короче всю нашу банду, то-есть меня и Графа и мы вооружившись кто-чем, поехали изгонять хиппей из квартиры этой новой Лапиной пассии. У меня был с собой сувенирный обоюдоострый топор, Лапа взял с собой простой молоток, а Граф был каратистом.

Приехов поздно вечером в какие-то ебеня, мы с трудом нашли уебищный и сумрачный дом-корабель, где на четвертом этаже проживала пресловутая Дульсинея.

У порога ее квартиры на лестничной клетке тусовалось целое стадо тараканов.  Звонка не было и я слегка ебнул в дверь ногой после чего дверь с грохотом ебнулась в темный коридор. Отовсюду, как дождь посыпались тараканы.

Мы ворвались как ураган.  В «маленькой» комнате на двух тахтах лежали валетом одетые в пальто и шапки-ушанки хиппи. Штук пять или шесть.  
В углу стоял старый черно-белый телевизоръ. Граф схватил телевизор и надел его на репу одному из хипи. Другой хипе получил по яйцам молотком.
Начилась паника, мы только успевали засылать в ебла. Я бил плашмя своей алебардой и норкоманы непренужденно вылетали из комнаты вприсядку.  После стремительной  зачистки «маленькой» комнаты мы перешли в «большую», где на куче каково-то тряпья среди крыс и нечистот валялся полуголый Главный Норкоман.  Он немношко спал.  

Лапа был рыцарем и поэтому разбудив Норкомана предложил ему перемахнуться один на один. Лампочки в комнате давно перегорели и все происходило при свете фонарика.  
Собственно махачем это назвать трудно, потомушто как только норкоман встал во весь росто он тут же получил молотком поеблу, так шо с него тараканы посыпались.  Потом мы вынесли тело и сбросили  ево  в пролет.

Потом Лапа позвонил своей подружке и она приехала ещо с двумя бледьми и парой бутылок вотки. Мы быстро захуячили всю вотку и бабы пошли ловить таксистов, чтобы те дали им ещо вотки за сексуальные услуги. Три раза мы посылали бап за добычей. Кароче ужрались вжопу  – многоль надо молодым людям?

Наутро я увидел, что лежу на тахте в обнимку с одной из  бледей.  Позже, когда с конца закапало и отовсюду полезли мандовошки я понял, что видимо в ту ночь я впервые ебалсо.

Ну, а  Лапа в итоге стал наследником коллекции пластелиновых уроцев и кременальных нунчак.