Ночь. Андрей Павлович активно нарезал круги по квартире. Он весь кипел. «Сука!», - сказал он, зайдя на кухню. «Пидорас!», - послышался его раздраженный голос из коридора. «Гандон, бля!», - крикнул Антон Павлович в форточку, встав на табуретку.

Затем Антон Павлович прошел в спальню и включил свет. Спящая на кровати жена никак не отреагировала. Антон Павлович потряс ее за плечо:
- Вставай.
- Что случилось? – ответила жена, прикрываясь рукой от света трехрожкойвой люстры из пластмассы, сделанной под хрусталь.
- Я убью его! Я! Убью! Его!
- Кого?
- Этого мудака! –Андрей Павлович не находил себе места. - Ты что, ничего не понимаешь? Гандон блять, я его, суку такую порешу.
- Андрюша, ну успокойся, не нервничай.
- Что значит успокойся? Почему мы должны это терпеть? – раздражение било через край, -  Сколько это будет продолжаться? Мужчина я или нет?! Пидораз! … это я про него, - понизив голос, добавил Андрей Павлович в ответ на недоумевающий взгляд жены. - Так, иди на кухню и принеси мне этот… большой… шариковую ручку в смысле.

Жена, накинув халат, ушла на кухню за ручкой и вернулась спустя полтора часа.

Андрей Павлович сделал вид, что ничего не заметил.

- Бери бумагу, садись и пиши: «Слушай, мудак! Я тебя предупреждаю, еще раз это повторится, я найду тебя, набью ебало, расхуячу ломом твою машину, жестоко выебу твою кошку и насру под дверью. Ты меня понял? Все». И подпись поставь - «Братва».

- Написала, - сказала жена, откладывая в сторону клавиатуру.
- Так, а теперь возьми клей и пойди наклей этому пидоразу на лобовое стекло. И так наклей, чтобы клеем залить блять ему полмашины. Нехуй потому что.
- Хорошо.
- Вот и молодец, - сказал Андрей Павлович и встал в позу «березка».

* * *

Петр Алексеевич обнаружил утром, что на его машине мерзко верещит сигналка. И, судя по всему, она верещала всю ночь. А на лобовом стекле своего автомобиля он обнаружил несколько записок похожего содержания.

     * * *

А у Андрея Павловича в этот день в метро от ботинка оторвалась подошва, и он, густо краснея, добирался до работы босиком.

А его жена купила по дешевке на рынке килограмм апельсинов.