В последнее время у меня стала часто болеть спина. Кто-то говорит, что это от сидячей работы, кто-то, что от лишнего веса. Пусть не пиздят! Я точно знаю – это от недоебита.

И вот я собираюсь исправить положение. Вечер пятницы, а хули! Брею ноги, пизду и подмышки, выбираю одежонку с вырезом поглубже, матерясь, натягиваю чулки и каблуки. К охоте готов, бля!

Короче, вечер удался и ближе к ночи я имею в своём распоряжении вполне ничегошного перца откуда-то из-под Питера, с лысой башкой и в синей рубашке. Ну там, мосты, такси, хуё-маё, ещё шампанского, а вот и дом. Дом, милый дом.

Товарищ отдыхает на кушетке, потягивая халявный коньячок, я уплываю в ванную и выплываю оттуда через минуту вся такая в шёлковом кимоно и духах. Заодно гандоны прихватила из шкафчика.

Мои телеса заманчиво просвечивают сквозь красные орхидеи и драконов, у товарища заметно укрупняется в штанах.

После небольшой заминки мы перебираемся на фамильный траходром – и тут у меня прихватывает спину, несильно так, но подло. Я тихо шеплю (шепю?) и корчу рожу.

-Что случилось? Тебе больно?

-Да ничего-ничего, продолжай, пожалуйста.

Но мальчик оказался настойчивый.

-У тебя болит спина! Я же сейчас сделаю тебе массаж!

Ну хули. Массаж так массаж, когда мы отказывались?

Ну вот, значит, лежу я, уткнувшись носом в волосатое покрывало, приспустив с плеч халатик. Он осторожно начинает разминать мне шею, удобно устроившись у меня на жопе. Ягодицами чувствую горячую выпуклость под шершавостью джинс, тихо млею. Слегка повернув голову принюхиваюсь – не шибко ли воняют носки. Уровень тошнотворности в норме, хорошо…

Руки, совершая круговые движения, продвигаются дальше, халатик уже болтается где-то в районе предполагаемой талии. Я предвкушаю, как  его большие тёплые ладони опускаются ниже, ещё немного ниже. Слегка  сжимают мои ягодицы, красный шёлк, тихо шурша, скользит по моей коже… Вот он слазит с моего зада… Я, тихо мурча, приподнимаюсь, опираясь локтями и коленями на белый мех  покрывала… Я уже почти слышу, как он расстёгивает брюки… Боже мой, есть ли в мире звук прекрасней, чем звук расстёгиваемой мужской ширинки? Вот он проводит пальцем по моей истекающей соком пизде, вот его место занимает горячая и твёрдая головка хуя…

И тут я отчётливо слышу какой-то подозрительный хруст – и где-то в том месте, где из спины вырастает жопа у меня взрывается полкило тротила.

-АААААА! – ору я, - СУКААААА!

И пытаюсь вскочить. Ни хуя, это туша прижимает меня к кровати:

-Тихо-тихо, не волнуйся, я профессионал. Сейчас будет немножко неприятно, зато завтра встанешь, как новая.

ХРЯСЬ! И ещё разок по тому же месту.

Извернувшись ужом и не переставая орать, я всё-таки вытаскиваю себя из-под говнюка и скатываюсь с кровати. Одной рукой придерживая на себе халат (о, девичья скромность!), другой я тычу в сторону двери и ору:

-Пошёл на хуй отсюда, садист ёбаный! В пизду сука бля на хуй отсюдова! Вон из моего дома!

Ну и всё такое.

Короче говоря, конечно, история могла закончиться плачевно. Лось был вполне здоровый и при желании мог меня отъебать во все дыры безо всякого моего на то согласия. Но мне повезло, хотя в тот момент я об этом не задумывалась.

Парниша выкатился за дверь, а в след ему неслись мои проклятья и его пиджак.

Ночь я провела, извернувшись знаком Зорро среди подушек и одеял, до толчка ковыляла чуть не на четырёх. Но долг есть долг – с утра я встала и попёрлась гулять с собачатиной. Выхожу во двор, матерясь себе под нос, повязав поясницу бабушкиным пуховым платком. И на скамеечке, что бы вы думали? Дрыхнет, подложив кулачок под щёку, мой несостоявшийся любовничек.

Я осторожно подхожу и пальчиком тычу его в плечо. Подскакивает, глаза осоловелые, волосья дыбом.

-Эй! Ты чего тут? – спрашиваю я.

-Ну я… это… понимаешь…

Корче говоря, оказалось, что он вчера мне на шампанское истратил последние гроши. И даже на метро у него три рубля не хватает.

Пришлось ещё и оплатить этому красавцу транспортировку к дому. А хули? Не оставлять же его у меня во дворе жить. Может, он всё-таки хотел как лучше…