Не, это не ошибка в заголовке, так и надо писать "яИца", потому как "яйца" – это которые у курей-гусей, а у коней, быков и мужиков - яИца. Но к делу!

Было это очень давно, где-то между Хрущевым и Брежневым в далеком сибирском городе. Прихожу я утром на работу, а мой друган мне и говорит, мол иди подмойся, нас девки пригласили на вечер к ним в общагу жрать МЯСО, только водку чтобы мы с собой принесли. У меня потекли слюни и хуй стал торчком, потому как я был молодой и постоянно хотел жрать и ибацца. А со жратвой в те времена было, надо сказать, хуевато.

А с девками этими мы познакомились на танцульках месяца два назад, они учились в фармалоко.. нет в фармаколо.., короче хуй выговоришь, в общем потом они работают в аптеках или на фабриках, где делают калики-моргалики, то есть лекарства. Жили они в училищной общаге втроем в одной здоровенной комнате на пятерых.

Не буду рассказывать, как мы дотерпели до вечера, просто танталовы муки, но в двадцать ноль-ноль, с шестью бутылками водки "Особая Московская" мы ввалились в комнату к девкам и увидели, что девка там только одна, да и то не из наших подруг, а третья, которая с ними живет. На вопрос "где блядьнахуй эти сцуки с мясом" она говорит, мол не выебывйтесь, проходите, раздевайтесь, только водку без них жрать не начинайте, они скоро будут. Мы говорим, что "нехуй нас учить", мы мол люди культурные, без закуски не пьем. Короче, сидим, ждем и узнаем, что наши девки поехали на мясокомбинат, потому что студенты со старшего курса, которые там подрабатывают по ночам, обещали им кинуть через забор сумку со спижженным мясом, так, по доброте душевной.

Не прошло и часа, как заявляются наши девки, красивые, румяные с мороза, и тянут за ручки по полу охуенную сумку, типа как у хоккеистов, килограмм на десять - двенадцать весом. Скинули шубки и, радостные, начали открывать замок-молнию на сумке. И тут раздаются дикие вопли и визг из трех девичьих глоток. Одна девка кидается к мусорному ведру и начинает блевать, вторая пятится через всю комнату, садится красивой попой на подоконник и смотрит на мир глазами с чайное блюдце, третья исчезает в коридоре. Что за хуйня?! Мы с друганом подходим к сумке и видим три здоровенные конские хуя! Но ...! Но под ними мы видим МЯСО!   И очень много МЯСА! И бычачьи сердца, и печенка, и вырезка и прочие суповые наборы. Быстро понимаем, что старшие курсники просто так над девками прикололись, типа по доброте душевной.

Говорю другану - успокой девок, а я хуи выкину и буду жарить бычачьи сердца, потому как больше нихуя не умею, да и готовятся они очень быстро. Друган смотрит на меня задумчиво и говорит: "Только вырежь яица!". Ты че, говорю, татарская морда, готовить их умеешь, что ли?. А он и вправду был наполовину татарин. "А хули там уметь, жарь вместе с сердцами!" говорит он и, бормоча что-то про то, какие пошли девки, что хуев боятся, пошел успокаивать девок.

Я вырезал яица, выкинул хуи в форточку, чтобы собаки пожрали, промыл водой яица и сердца, быстро нарезал все это и перемешал с солью, перцем и луком. В это время заходит друган с третьей успокоенной девкой и с охуенной сковородкой, где-то с метр в диаметре и двадцать сантиметров глубиной. Мы с третьей, успокоенной, девкой начинаем жарить мясо на электроплитке и подсолнечном масле, а друган с помощью водки и матюгов успокаивает остальных девок и уговаривает их не мстить отрезанием хуев старшим курсникам за такой изуверский прикол.

Наконец, закусь готова, девки успокоены, мы садимся за стол и начинаем кайфовать. То есть начинаем потреблять шесть бутылок "Особой Московской", три с лишним кг. жареных субпродуктов и две булки хлеба на пятерых, причем девки пьют и едят с нами наравне.

Вдруг, в самый разгар веселья, заявляется комендантша, красивая тетка лет тридцати, голодная и злая, и говорит, мол мужской пол уебывает нах из женской общаги, потому как после двадцати трех у них дисциплина. Я был, как уже говорил, молодой, обаятельный и просто сказал:" На хуй бля дисциплину, смотри, тетя Клава, какой закусон, присоединяйся бля, другого раза не будет!". У тети Клавы потекли слюни, загорелись глаза и она галопом слетала за шестым стулом, закрыла дверь изнутри своим ключем и присоединилась.

Как и следовало ожидать, адская смесь из водки, бычачьих сердец, конских яиц и перца сделала свое дело - всем шестерым охуенно и неудержимо захотелось ибацца. И опять же, как известно, в Стране Советов в то время секса не было, так что ни о каких групповухах мы в свои тогдашние восемнадцать лет и слыхом не слыхивали, но ..! Но тут за дело сексуального просвещения молодежи взялась комендантша тетя Клава, окончательно положившая конский хуй на дисциплину во вверенной ей женской общаге. Я, поначалу, малость застеснялся, убоявшись неравного количества женского и мужского пола, но тетя Клава и предательская татарская морда влили в меня еще стакан и мне стало море по колено - "А, бля, да хоть всю общагу!". Помню только, что таскали какие-то доплнительные матрацы, соорудили на полу охуенное легово и пошли по кругу. Мы их раз, потом они нас два раза, потом мы их два раза, а они нас раз, а потом уже не помню. Помню, только, что было охуенно хорошо, больше такого в жизни не было. Правда, стерва тетя Клава в шесть утра вспомнила про дисциплину и выгнала нас на мороз, только дала выпить на дорогу заныканной водки, но нам уже было все похуй. Беспесды.

СтарыйПадонок