С начала февраля - стояли дикие морозы. Трещало всё. Деревья, стены зданий, снег под ногами, трубы отопления. Редкие прохожие хватая ртами обжигающий воздух (носы были надежно закупорены замёрзшими соплями) - короткими перебежками пробирались от магазина к магазину - домой. Слёзы катились из-под заиндевевших ресниц, и достигали они земли, уже алмазно-сверкающими льдинками.

Работать и не хотелось, и не моглось ни одному нормальному человеку. Все, словно сговорившись, грелись. Кто чем. Одних хорошо согревал дешёвый портвейн, других палёная водка, некоторые справлялись и обыкновенным согреванием у батареи (если она была в состоянии согревать).

На улицах можно было встретить (да и то, только ранним утром), несчастных дворников, матюкающихся и сметающих в огромные кучи замёрзших ночью воробьёв. Птички падали с деревьев и звонко стукались об утрамбованный снег. Не окончательно замёрзшие пернатые разбивались, насмерть, встречаясь с обледеневшей землёй. Лютующий февраль не оставлял никаких шансов выжить. Автомобили не заводились и эти кучи маленьких трупиков зловеще дожидались долгожданной оттепели для вывоза.

Кочегарки и котельные героически перевыполняли план по уничтожению отпущенного количества топлива. Трубы почти не дымили. Давление было высокое и в топках бушевало невиданной силы пламя. Со стороны могло сложиться впечатление, что город вымер. Но это было не так. Кипела, кипела в нём жизнь. Прежде всего в этих самых кочегарках и котельных. Именно туда устремлялись все близкие, родственники (даже очень дальние родственники), всевозможные знакомые, и просто случайные люди. В надежде хоть немного побыть в тепле. От этого свободного пространства у котлов почти не было. Кочегары нервничали, возмущались, но продолжали выполнять свою нелёгкую и нужную всем этим людям работу. Многие из набившихся принимали эстафету у измученных работников котельных. Участвовали в работе по согреванию все. Отдыхали прямо здесь. Стоя. Прилечь было некуда, а тесно сомкнутые ряды достаточно надёжно удерживали уставших и спящих не давая им упасть. Совокуплялись тут же. Массово. Дружно. Не важно с кем. Лишь бы двигаться. "Движение - источник жизни" - вылинявший плакат, над главным котлом, был удивительно актуален.

Многие вслух завидовали пресловутым кроликам, чья шустрость в подобных занятиях стала уже притчей. Никто никого не осуждал. Надо было греться, надо было выжить. Сопение стояло жуткое. Переговариваться было некогда, а главное можно было сбиться с ритма. Только сопение. Учащённое и размеренное, нетерпеливое и сладострастное. Время от времени испуганные партнёры оглядывались на главный клапан, когда тот стравливал избыточное давление. Помещение котельной наполнялось клубами пара. Образовавшиеся паузы многие использовали для смены партнёра. Недоёбанные не обижались, кто-нибудь да доебёт. Визуально насладясь эффектом исчезновения пара - люди молча возвращались к прерванному занятию.

Женщины постанывали, томно испускали словно последний дух, возглас достижения наивысшего удовольствия (кто мог его достичь). Некоторые восторженно голосили. Мужчины, те всё больше кряхтели, но наиболее чувственные, совершенно не контролирующие себя, уподобляясь женщинам так же постанывали. И это было нормально. Таких, забывшихся - даже не осуждали, даже не надсмехались над ними. Прошедшие армейскую школу и вспоминая бесконечные кроссы, поддерживали и свой и соседский ритм - счётом, сквозь сомкнутые зубы. Раз - два. Раз - два…

Так проходил день за днём. Уже и до весны оставалось совсем немного. Ничего. Продержимся. Доживём…

2005 год

Степан Ублюдков кочегар, серебряный медалист первенства РФ, пятиборец