Плагиат. Спижжено здесь. Проявил бдительность : йоптпд.
Убивец Данилин, получивший от областного суда пятнадцать лет усиленного режима и ожидавший в "Крестах" этапа, был такой же мордатый, стриженый и сероглазый, как и его сокамерник. Длительное общение, которое затянулось на месяц, даром не прошло. Данилин заочно познакомился не только с родными белорусскими местами собеседника, но и с подробностями его личной жизни. Все это пригодилось при освобождении из мест. Итак, Сергеев досмотрел сон, удивился пустой койке соседа и бодро зашагал по камере. В обед он стал волноваться и при очередной раздаче пищи пробасил в кормушку: - С Рождеством Христовым, командир. Сколько мне еще тута куковать? Я уже дома должен быть. И вдруг он с ужасом узнал, что этот паек предназначается Данилину, то есть как бы ему, но в то же время не ему. Смутное и грязное подозрение закралось в душу надутого соседом узника. Сергеев поставил миску на пол и что есть силы забарабанил кулаками по двери. - Сергеев здесь, - завопил он страшным голосом, от которого задрожали даже стены. - Выпустите меня! Я не Данилин, я - Сергеев. От волнения он перевернул миску с супом. Дверь открылась спустя пол- часа, и его потащили по коридору. Подмена вскрылась быстро, и Сергееву засветил новый срок - за пособничество в побеге. Хотя на его лице чита- лось что угодно, но только не преднамеренная помощь убийце Данилину. После допросов и проверок Сергеева таки выпустили из тюрьмы, хотя и на следующий день. По следу его сокамерника пустились оперативно-розыскные группы. Одна из них прибыла к брату Данилина. В то время, как озлобленный конвой поднимался лестничными маршами, беглец трогательно дремал за кухонным столом. Он трапезничал уже вторые сутки, и пьянил его не только дух сдуру привалившей свободы. В углу кухни выстроилась батарея пустых бутылок. Идентифицировав мертвецки пьяного Данилина, которого не смогли привести в чувство даже армейские сапоги, конвой потащил его к . Беглец оклемался в той же камере тех же "Крестов". Он долго щупал голову, распухшую от водки, ударов и падений с небольшой высоты. В голове крутились обрывки мыслей и воспоминаний, которые никак не удавалось собрать воедино. В конце Данилин вспомнил тюремные ворота, радосно-каменное лицо дежурного офицера на КПП, попойку у брата. Но все это казалось сном. Падонок недоверчиво ощупал холодные стены, привинченный столик и вновь стал продираться сквозь обрывки мыслей. В конце концов он решил, что все последние события - не более чем сон, и успокоился. Телесный недуг он списал на драку с сокамерником, которого, видимо, потащили в карцер, В голове крутилась дурацкая фраза: "Упал, упиздячился головой, потерял сознание..." Спустя два часа Данилину пришлось удивиться: ему предъявили обвинение в побеге из-под стражи. Для его свинцовой головы это было слишком...

Продолжение следует….