Вот же нетерпеливые люди. Читатели, разумеется. Вот если бы и зрители такие нетерпеливые в кинотеатрах были. Начинается фильм. Прошло десять минут, а вопросов у всех уже уйма. И не держат их зрители в себе, а наперебой задают кому угодно. Да вот соседям, например, или контролёру, киномеханику. А самые любопытные, те к кассиру бегать начинают. А у кого ещё спрашивать? Кто билет продал тебе? И надо понять людей. Ведь до ужаса интересно, зачем это первый кадр начинался со сладостного потягивания в постели главного героя. Уже десять минут прошло, а секса никакого нет. Почему? Для чего мерзавец режиссёр показал нам сцену с постелью? Что он этим хотел сказать?

Ещё больше вопросов появляется уже на улице. После киносеанса. Когда все разочарованно расходятся по домам. Матерясь, возмущаясь, по прежнему недоумевая. Ну, для чего была показана постель в первых кадрах? Ведь фильм о войне был. И начинают упрекать режиссёра, что такую идею классную загубил. А как всё могло здорово обернуться. И у каждого - своя версия имеется. К примеру. Вломились бы две девахи в кожаных юбках, без трусов, притащили бы с собой наркоты. Потом и третью бы вызвали по телефону, и четвёртую. А главное - затрахали бы главного героя до смерти. Ушли девки удовлетворённые. А он бедолага - к окну пополз, попрощаться, из окошка им рукой помахать, и издох, так, не доползши одного метра девятнадцати сантиметров. Таким и обнаружила его жена, вернувшись с работы - издохшим. Вот это по Станиславскому…

Мы не о Станиславском, мы о поросёнке. Разделяю, разделяю ваш законный интерес к судьбе бедного, но необычайно вкусного животного. Любовь к животным - это прекрасно. Не половая и извращённая, а кулинарная и пищеварительная!

Как-то, в середине декабря, забухав, как следует, действительно, некоторые из нас устремили свои голодные и ищущие закуски взгляды на достаточно подросшего к тому времени воспитанника Марата. Аккуратненький такой. Поросёночек. Чистенький. Розовый, в коричневых пятнышках. Марат его со знанием дела растил. Не водой, а обратом поил. От этого жира меньше и мясо вкуснее. Нежнее. Да и готовится быстро. Румяная корочка в миг появляется, а как появилась, так в скорости и кушать надо. Мясо не любит долгого прожаривания. Сохнет оно и не сочным делается. Это я вам, как специалист по мясным блюдам говорю.

Устремить-то мы устремили, взгляды свои, но Марат грудью встал у загончика. Нет! Орёт от возмущения, не дам резать! В нём и сорока килограмм нет. До весны кормить собирался. Представляете, оказалось, что у него, у нашего товарища - свои, собственные взгляды были на этого поросёночка. Но на то и существуют друзья. На то и существует крепкая мужская дружба, что бы ради друга - жертвовать самым дорогим. Как там, в песне одной пелось, старинной? "Друг всегда уступить готов вместо шлюпки круг"… Старые песни они всегда того, со смыслом. И о жизни.

Сейчас уже и не знаю, не скажу с полной определённостью, что было для нас важней? Уговорить Марата изменить свой взгляд на поросёнка или полакомиться сладенькими рёбрышками на угольках. Доказать ему, что вот он не прав и не ценит нашу давнюю дружбу или всеми правдами и неправдами добиться своего. Ради принципа. Ну, знаете, как это у женщин обычно бывает…

Чем больше мы пили - тем наши намерения становились твёрже, и тем менее прочно Марат придерживался первоначального своего мнения. Ну, мы понимали, что это он, мягко говоря - пошутил, что ли? Ну, заупрямился… С кем не бывает. Не вникнув до конца. Дружбу нашу в расчёт не приняв…

На пятый день - убедили. Пять долгих дней и ночей. Спать (домой), мы его не отпускали. Только поили. И с ним обязательно должен был кто-то дежурить. Это было самое неприятное, ведь у каждого семья, работа. На совете мы решили, что дежурить будут двое, сменяя друг друга. Александр Владимирович (он на пенсии), и Иван (его за пьянку с работы выгнали, и он к тому же недавно развёлся). Остальным надо было ночевать дома (ну, пусть не ночевать - приходить под утро), и трудиться на работе - иначе, на что же мы будем водку покупать?

К концу пятого дня Марат, проголодавшись - сообщил, что именно сегодня он намеревался угостить нас свежатинкой. И мы напрасно проявили нетерпение. И всё благоприятствует задуманному. Вон даже потеплело. На термометре - минус два.

Одна загвоздка. Кто резать будет поросёнка. Надо ведь правильно это сделать, не напугав, без внутреннего кровоизлияния. Да и вспороть грамотно, и вообще - разделать. Там органы разные, есть и желчный пузырь, и много чего ещё. Выпало мне, как хирургу. Откуда-то притащили газовый баллон. Володя сокрушался, что надобно соломой опаливать, так на Украине делают. От этого мясо и сало приобретают своеобразный, неуловимый аромат, но где в городе соломы взять…

Нож наточили. Ремни для вязки ног приготовили. Оставалось только ждать. Ждать по нескольким причинам. Город должен уснуть. Не днём же, в центре города резать поросёнка? Да и костёр разводить придётся, а дрова можно будет спереть только ночью. За ними ещё ехать надо в какое-то селение. Ждать, так ждать. Отчего не обождать. Что пара часов решает? Тем более и водка есть. Около часа ночи, ближайшие дома поуспокоились, прохожих почти не видать. Сейчас люди благоразумно дома сидеть предпочитают. Так до старости, надёжней, дожить можно.

Ну, с Богом. Поросёнка выволокли. Ноги скрутили ремнями. Я зажал нож и пошёл на свинью. Скотинка лежала смирно, не визжала, не брыкалась. На белом, недавно выпавшем снегу, очень скоро появятся красные пятна крови, подумал я, собираясь вонзить клинок в грудь поросёнка. Едва нож коснулся шкуры животного - поросёнок резво вскочил, сбросив путы с ног, и увязая в снегу - пустился наутёк. От неожиданности я закричал. Меня сменил Марат. Он орал от жалости - поросёнок уходил - шарахаясь от редких прохожих. Улюлюкая, мы помчались вдогонку. По тротуарам было страшно скользко, по сугробам - трудно. Наши ноги, тоже, увязали в подтаявшем снегу, но и поросёнку приходилось не легко. Гонялись за беглецом по округе с пол часа. Устали. И никак не ухватить его в одиночку, не за что - гладенький он. А так, чтобы несколько человек оказались рядом, да ещё вблизи от поросёнка - не получалось. Спасающееся животное выскочило на проезжую часть, Марат сделал решительный бросок, промахнулся, поскользнулся и осел бледнея. Поросёнок взвизгнул и метнулся под трамвай…

Тащить в гараж пришлось не только поросёнка, но и Марата. Он сломал ногу. Изуродованного поросенка, перепачкавшись кровью, мы приволокли, проклиная всю затею. Не бросать же его на рельсах. Настроение было отвратительное. Больше всех оскорблений выслушал Володя (это он вязал ноги животного). Но кое-как отошли, и началась разделка. Участвовали все. Только Марат сидел и выл от боли. Отправлять его в больницу без сытного ужина - было бы не человечно, да он, к тому же, являлся и законным владельцем поросёнка. Марат пытался терпеть боль, а у него это не получалось. Прикатил знакомый Ивана с полным багажником дров. Дрова были мокрыми и не берёзовыми. Разжечь их не удалось даже с бензином. Все ругались, ссорились, гадали, как можно приготовить мясо. Александр Владимирович вспомнил, что дома у него есть электродуховка. Только совсем небольшая…

Когда мы увидели электродуховку - стало понятно, что есть мы, будем по очереди. Она оказалась даже меньше, чем мы первоначально представляли. Первого - покормили Марата - и увезли в больницу. Затем без аппетита поели сами, выпили, что осталось. Какое-то время посидели, посудачили, разделили мясо и отправились по домам. Когда я отдавал причитающийся кусок поросёнка жене Марата - она держалась молодцом. Ничего не спросила, даже не поинтересовалась где муж - понимала, раз не пришёл, значит, произошло нечто серьёзное. Что бы немного загладить вину - я отдал ей и свою долю. Мяса мне не хотелось, даже нежного и вкусного…

А ещё я понял, что мясо лучше покупать на базаре. Надо только довезти его до дома, а там - спокойно приготовить из него всё, что ты захочешь.

1989 - 1996 годы

Степан Ублюдков хирург, гурман, специалист по мясным блюдам