Плагиат. Спижжено здесь. Проявил бдительность : PR CLUB.
А как всё хорошо начиналось! Нам Савин сказал: "Хуйня, мол, прорвёмся". Прорвались, блять, ага. Вначале эти ебланы говорили, что наша зенитная батарея будет придана 81-му самарскому мотострелковому полку и всё будет похоже на поездку в деревню к бабушке, но эти уёбки в штабе думают одно, а выходит по другому. Коряво выходит.

Уже в пригороде, сразу за мостом через Сунжу, начали ебошить нас из минометов и гранатометов. Рота, бля, встала. Оказалось, что мы приперлись к месту выдвижения раньше батальона, которому нас придали. Батальон хуярил другим маршрутом. Он должен был взять площадью перед железнодорожным вокзалом, но он тоже по еблу получил и слегка отстал.

Встретились с ними, наконец. Ну, хули, БМП роты, которой нас придали, хуярят по улицам, справа и слева мы их прикрываем. Кто не знает, что такое огонь из пушек "Тунгуски", спит ночью спокойно и кошмары его не мучают. Кинжальный огонь сметает буквально всё, с лёгкостью прошивая плиты хрущёвок насквозь. Прикрытие, что надо. Но еблан командир решил забрать на усиление первого батальона вторую зенитку, и рота осталась только с нашей ЗСУ. Недалеко от Госпитальной улицы нас, БМП и танки опять начали гранатометчики охаживать. Били они классно, ничего не скажешь - очень точно.

Сразу сожгли два передних танка, три других начали хуярить куда-то в стороны. Мы по газам, и тут же к счастью столкнулись нос к носу с выдвигающейся к дворцовой площади колонной десантников. Хули, решили дальше по карте хуярить. Проходим по второму мосту через эту Сунжу ебучую, и сразу за ним в узкой какой-то улочке опять появились гранатометчики и вновь сожгли два танка - передний и задний. Ну хули, попали в ловушку, с кем не бывает, на войне как на войне.

Мне давно уже всё стало похуй, и когда на Госпитальной нас ебать начали, я уже не удивился, да и потом, когда за вторым мостом через Сунжу пизды получили, страха уже давно не было. Ступор, однако, тоже не напал, вёл машину и всё. А хули с механика-водителя спрос?

Вижу, дело худо, нас начинают обкладывать всё сильнее. В это время вся рота хуярит во двор автосервиса, который оказался рядом с городской больницей, а нашей "Тунгуске" уже перед этим отстрелили антенну СОЦ, хуйнёй какой-то разворотило блок, который отвечает за гидропривод башни и пушек, - они тоже отказали, - и орудия пришлось пацанам крутить вручную. Пробило мне бак передний с солярой, она вытекать сразу начала. Дергаться взад-вперед, как паралитик, ещё могу, вперед хуярить - уже нет. Алёшка Аверин, наводчик наш, вместе с взводным Сашкой Лабзенко допёрли с оружием до соседнего дома, и давай хуярить по чехам. Скоро вроде отпустило, там что-то нихуёво разгоралось, и бой начал затихать.

Утром видим, бежит сапёр, он на речку за водой мотался. Рожа перекошенная, глаза белые, губы трясутся. Орёт не своим голосом -"Чехи там, чехи"! Вот тут опять и начался концерт по заявкам. Особенно мины доставали, они сыпались, кажется, бесконечно. Ну и снайпера тоже старались на совесть. У Юрки Юдина, второго нашего наводчика, ногу осколком зацепило. Его живо под стенку оттащили, я гляжу, санитар с ним возиться начал.

Тут загорелись БМП, в них укладка рваться начала, осколки так по двору и летали. Лёха орёт мне -"Пиздец, наш лейтенант только что с ротным говорил, подмоги не будет, оттаскиваем "Тунгуску" нашу на хуй, щас подгоним БМП, загрузим раненых и будем прорываться к горбольнице, там волгоградский полк чехов ебошит". Мне, вообще-то, похуй, машина давно в хлам, только за бронёй все-таки поуютнее будет. Движок на холостых пофыркивает, я собираюсь трогаться, и тут в борт как ебанёт!

Как я под стеной автосервиса оказался, я так и не понял. А хули, моя ЗСУ уже горит, тянет от неё жирным, чёрным дымом. Сижу, санитар мне что-то орёт, я нихуясе не слышу почему-то, в ушах один звон мерзкий стоит. Бушлат на мне тлеет, запах палёной ваты просто противен до одури. Странно, кругом воняет кровью, сгоревшей взрывчаткой, пороховая гарь виснет в воздухе, соляра чадит, стоит сухой запах перекаленного железа, а меня от запаха горелой ваты просто на изнанку выворачивает. Руки обгорели, спасибо, правда, что перчатки офицерские одеты были, только запястья сильно прихватило, а с пальцами всё в порядке. Живой, бля, и даже не зацепило, только куда то броник делся и калаш в машине сгорел вместе с хавчиком. А покушать я всегда любил. Это так, к слову.

Радости полные штаны, тишина кругом, лепота. Смотрю внутрь гаража, а там наш комвзвода лейтенант Сашка Лабзенко, зубами блестит и пиздит мне что-то. Уже хорошо, тоже живой, значит. А я же нихуя не слышу, но улыбаюсь ему, типа, всё путём и мы ещё повоюем. Тут к дверям подъезжает одна из двух оставшихся невредимыми БМП, народ собираться начинает. Я беру броник, калаш и разгрузку у пацана, которому они уже не пригодятся. Прости, друг, но я ещё жив и оружие в руках держать пока в состоянии. Другая БМП, растолкав сгоревшие корпуса бронетехники, пошла расхуяривать бетонный забор автосервиса. Пацаны начали забирали из подбитой техники боеприпасы, автоматы, пулеметы, переносить в БМП раненых. Мне тоже санитар рукой показывает - лезь, мол, внутрь, типа я тоже жутко ранен и всё такое прочее. А я проблевался уже, полегчало вроде, и посылаю его куда подальше. Блин, как там эта молитва начинается?

Иже еси…

А потом мы, как в плохих фильмах о войне, стреляя на ходу, с воплем "Ура!" побежали впереди двух БМП под защиту больничных корпусов, где уже сидел в осаде волгоградский полк. Добежало нас только 30 человек. А было в начале более сотни пацанов из 3-й мотострелковой роты 1-го батальона 131-й майкопской бригады. Воевали мы еще целую неделю, пока главные силы армейского корпуса не пробили к больнице небольшой коридор и нам не пришел приказ выходить в тыл, к аэропорту "Северный".

P.S.
Там я и узнал, что штаб и управление бригады, первый и второй батальоны, с остатками сожженного на пути приданного им танкового батальона - заняла всё-таки железнодорожный вокзал. И тоже оказалась в окружении. Десантников, солдат и офицеров внутренних войск, которые по плану должны были идти во втором эшелоне наступавших, зачищать окружающую железнодорожную площадь территорию, не было, бригада так и не получили никакого подкрепления и поддержки ни артиллерией, ни войсками, ни боеприпасами.

Наш комбриг полковник Савин постоянно просил об этом штаб, сообщая ему о безвыходном положении. К нему пытался пробиться один из танковых батальонов, но дошел только до товарного дворика станции. Там его и сожгли. Больше помощи не было. Тогда бригада собрала последние боеприпасы и рванулась через привокзальную площадь, пошла с боями в сторону Терского хребта, к поселку Садовый. Но при этом отчаянном прорыве погиб не только командир бригады, но и почти весь штаб.

Контуженный в бою на вокзале заместитель командира по воспитательной работе подполковник Валерий Конопацкий вышел из окружения самостоятельно через неделю. Еще 175 человек, потеряв только 10 солдат и офицеров убитыми, привел в расположение своих войск начальник штаба одного из батальонов. Один из экипажей БМП, зажатый на мосту через Сунжу с двух сторон, бросил свою машину, ломая перила, с трехметровой высоты в воду. Бронемашина, как ни странно, не утонула. Она выплыла на окраине города, и экипаж тоже добрался к своим. И много ещё весёлого и смешного узнал я о той замечательной новогодней ночи.

1994-2004. Грозный-Москва.






.