На часах 23.20. За окном белым светом ярко горит фонарь, своими лучами выхватывая из темноты крупные редкие снежинки. До сих пор, после того, как выписался из больницы, не могу войти в прежде привычный для меня стиль жизни, где прежде царили бесконечные тусовки с обильными алкогольными возлияниями и бесцельными шатаниями по Москве. Уже неделю дома, а практически ни с кем за этот период не общался, да и желания особо не было.
Трещит мобильник, в динамике телефона слышен жизнерадостный голос Макса:
- Привет, ну ты как?! Пойдем ко мне, посидим, коньяк попьем, не виделись уже лет сто. Давай выползай, я как раз прохожу мимо.
В детстве мы с Максом были закадычными друзьями, водой не разольешь, но с возрастом общаться стали реже, видно сказались слишком разнящиеся с течением времени взгляды на жизнь. При этом количество наших встреч переросло в качество, мне было интересно общаться с умным и интеллигентным Максом, который к этому времени уже закончил Финансовую Академию, и дорос до должности финансового директора в своей родной конторе.
- Привет! Ладно, через пять минут буду готов, жди.
Быстро одеваюсь и, стараясь не разбудить спящую мать, тихонько выскользнув за дверь, выхожу на улицу.
На улице хорошо, не сильно морозно и не ветрено, лишь редкие проезжающие машины нарушают тишину декабрьского вечера. В конце дома уже видно фигуру дожидающегося меня Макса, переминающегося с ноги на ногу. Машу ему рукой, он поднимает свою руку в ответ, увидел. Приветствуем друг друга, говорим дежурные фразы, и быстрым шагом направляемся к дому Макса, стараясь быстрее очутиться в теплой квартире.

……..Их я увидел издалека, и внутри все сжалось от неизвестно откуда взявшегося предчувствия. Они шли нам навстречу, плечом к плечу, втроем занимая весь и без того узкий тротуар. Все трое здоровые, руки в карманах кожаных курток, взгляд исподлобья. Такими обычно изображают "братков" в фильмах соответствующего жанра. Почему-то сразу возникла уверенность в том, что с этими ребятами мы не разойдемся. Никак.
…….В тот момент, когда мы с ними поравнялись, меня явно специально и довольно сильно задевают плечом, от чего меня разворачивает на 180 градусов, и я какое-то мгновение смотрю на их спины. Потом слышу голос, на блатной манер, с распевочкой, обращающийся ко мне:
- Ты че, казел бля, ахуел так ходить? Да тебе песдец настал, понял бля?
Ну, вот и все, понеслась, подумалось мне, и почти одновременно с этой мыслью я обрушил кулак на первого, кто стоял ко мне ближе, вкладывая в удар всю свою, оставшуюся после двухмесячной госпитализации, силу и всю свою ненависть к подобному этим троим быдлу. Удар получился неудачным. Мой кулак лишь по касательной задел челюсть одного из этих скотов. Шанса сделать второй удар мне не оставили.. Отработанным движением меня схватили за воротник пуховика и натянули его мне на голову, тем самым лишив обзора и возможности движения. Никогда в своей жизни не дравшийся Макс оказать сколь либо серьезное сопротивление был просто не в силах. Последнее, что я успел увидеть боковым зрением перед тем, как меня сбили с ног, был Макс, закрывший свое лицо ладонями, из-под которых тонкой струйкой лилась кровь, расплываясь в огромную лужу на свежем, белом снегу. Беспорядочные удары ногами по корпусу, голове….. Прикрываю голову руками, прижимаю колени к груди, но это мало чем может помочь, когда тебя со всех сторон молотят шесть ног в здоровенных ботинках……
……..Боли не было. Может из-за усилившегося мороза, а может меня, в какой-то степени, спас довольно толстый пуховик. Слышу звук приближающегося автомобиля, скрип тормозных колодок, звук открывающейся двери и чей-то голос:
- Эй, ребята, что вы делаете?
- Слышь, мужик, не лезь, это наши дела, ехай свой дорогой, ладно?
- Так ведь трое на одного….
- Те че, больше всех надо? За дело значит, понял? Давай, вали атсюда.

Машина резко трогается с места, и вот уже удаляющийся звук двигателя едва различим.

- Ладно, давай соскакивать, пока мусоров кто-нибудь не вызвал

Внезапно все стихло. Тишина была настолько пронзительной, что резала слух. С трудом встаю, оглядываюсь. Во рту солоноватый вкус крови, рукой ощупываю свое лицо, вроде все цело, только губа разбита. Длинно сплевываю кровавую слюну. Вижу Макса, который сидит на бордюре, пряча свое лицо в согнутых коленях. Его плечи дрожат. Подхожу к нему, хлопаю по спине:
- Вставай, надо идти. - Голос у меня хриплый, прилипший к небу язык с трудом ворочается.
В квартире тепло, и от этого тепла у меня тут же начинает ныть все тело. Иду в ванную, умываю лицо, долго смотрю на себя в зеркало, смываю разводы крови с раковины. Ходить могу с трудом, правая нога еле сгибается и болит. Ощупываю бедро, похоже на сильный ушиб. Стоп, а это что? Что это?! Смотрю на свою ладонь, она вся липкая, темно-вишневого цвета, потом перевожу взгляд на штанину своих темно-синих джинсов, на которой видно расползающееся черное пятно. К горлу подкатывает тошнота, картинка перед глазами становится мутной, и я, опираясь спиной о стену, медленно сползаю на пол…….
Проваливаясь в темноту, как будто издалека слышу свой голос и чувствую, как шевелятся мои губы, повторяя:
- Все хорошо, все обязательно будет хорошо……