Поначалу происходящее показалось Макаронову дурным розыгрышем, несмешной шуткой самодеятельного капустника. Даже не особо насторожило. Но после того как вопрос - "кто" уступил место выплывающему на поверхность зловещему - "как", Макаронов ощутил первые признаки наступающей паники. Будучи человеком рассудка трезвого и даже будничного, он попытался все-таки найти для ситуации простые и понятные объяснения. "Бритва Оккама" - всплыло обломком кораблекрушения читанное в детстве.
Разорванные в клочья трусы и майка сдались под натиском мозговой атаки сразу - мог разорвать в приступе ночного кошмара. Или жена Татьяна разорвала их в аналогичном приступе. Подумав крепче, вариант с женой Макаронов отверг - Татьяна спала сном молодого сталевара, раздувая крутые бока с убаюкивающе равномерным храпом.
Сложнее было объяснить сломанные ногти Макаронова и запекшуюся под ними глинчатую коричневатую смесь из грязи и крови. Как будто всю ночь собирал маслята, ковыряясь в кровоточащем носу всеми пальцами сразу, подумалось Макаронову. Ладно, предположим… искусали комары, растер ноги в кровь, а субстанция под ногтями - результат немытого по причине профилактического отключения воды тела. Просканировав ноги , Макаронов со вздохом отказался и от этой удобной версии.
И уж совсем не поддавались никакому разумному объяснению лежащие у кровати два бумажника с отчетливо отпечатавшимися на псевдокрокодильей поверхности крупными собачьими зубами. В недрах первого Макаронов обнаружил санитарную книжку Кюхтюрбекова Зейнада Расуловича, пятьсот двадцать рублей, явно фальшивую десятидолларовую банкноту и справку о регистрации в г. Москве того же Кюхтюрбекова. Второй бумажник утопил обоняние Макаронова в приторно сладкой волне дешевого парфюма и представил пытливому взгляду два презерватива Sico с фруктовым вкусом, половинку жевательной резинки в фольге с налипшим карманным мусором по кривой линии слома, использованный автобусный абонемент, скидочные карты магазинов "P'итуаль" и "Джинсовый ад" и около полутора тысяч рублей с мелочью.
Мозг Макаронова под тяжестью этих ужасающих и необъяснимых улик работал, как всегда, позитивно, указав хозяину единственно возможный вектор действия - не обращать ни на что внимания, жить по уставу, пассивно ждать последующего развития событий.
Когда Макаронов заорал, на периферии сознания мутной бегущей строкой пробежало "хорошо в доме никого нет валька на даче танька в смене". Он орал и не мог остановиться, как будто крик мог перенести его во времени обратно, во вчерашний уютный, мягкий, такой диванный вечер, когда не было искусанных кошельков, грязных ногтей, разорванного белья, и главное - розовой от крови пасти, смотрящей на него из зеркала в ванной.

…….

- Чёт, Макароныч, странный ты сегодня. Болеешь, что ли, или бухал? Танька с утра отхуесосила? - капитан Семчёв по молчаливому уговору окружающих считался лучшим другом майора ОВД Щукино Ивана Макаронова. Лучшая дружба проявлялась в редких молчаливых пьянках и ежегодных тоскливых парных выездах на подмосковную рыбалку, скорее ритуальную, чем результативную.
- Нет. Я позже встал, ей на смену рано. - хмуро блокировал контакт майор.
- На смену, надо же… А у нас тут ночь веселенькая. Два жмура. Хач какой-то с рынка и шалава одна с Хорошевки, под Косым работает. Работала, то есть. Как её… О, Людмила Голоподбородько… Ёбнешься у хохлов фамилии. Косой сам звонил. Девки перессали, работать не хотят, надо делать чё-то. А то субботник отменяется, нам же этого не надо, а, мой друг Иван Лапшин?
- Как?
- Каком кверху! Чего - как?
- Погибли - спрашиваю - как? - зарывший нос в бумагах Семчёв не мог видеть, как по лицу Макаронова расползлась поганочная бледность, глаза мелко заморгали, а лоб под фуражкой заблестел потом, как августовская пивная кружка.
- Щас, где это… Ну, тут телефонограммы, отчета нет, туда сейчас этот, молодой поехал, как его… Бурдюков, о! Вот, со слов патрульного - "…многочисленные рваные раны на шее, лице, груди…содран волосяной покров на затылке…" …ох ты ни хуя себе - "следы сильных укусов на левой руке и локте". Это про хача, Муслима Магомаева. А вот про эту, с Хорошевки… - Семчев замолчал, быстро двигая глазами по бумажке из края в край. - Оп-па! Попали мы с тобой, Макароша. По ходу, маньячёк завелся. Щукинский потрошитель, ебать меня в дышло.
Внезапный демарш Макаронова - майор прижал руки ко рту и, роняя на бегу фуражку, ринулся в сторону туалета - Семчёв приписал возможной вчерашней пьянке вкупе с общей впечатлительностью друга.
Чтобы дать майору "спокойно поболеть", Семчёв взял на себя основную работу по мокрухе - споро и деловито разработал болванку отмазки с замом по связям с общественностью (" ну, ты это самое, про зверски не пиши ни хуя, просто -обнаружены, ведется следствие, отрабатываются версии - обычную пургу"), принял отчеты от следственной группы ("бля, в жопу себе можете засунуть ваше как сможем, мне дактилоскопия и все ваши волоски-хуески сегодня нужны, к трем максимум"), разбросал задания операм (" ты с Косым не разговаривай, я с ним сам перетру, тряси блядей - если что нахуй в обезьянник или обратно на Луганщину"). Уже к вечеру, компилируя полученные данные в сводный отчет, Семчёв выстучал на клавиатуре - "Старший следственной группы…" - капитан вздохнул, выбил на столе пальцами "Кукараччу", взглянул на монитор, и завершил, - "… майор Макаронов".
Майор тосковал. Весь день отвечая на телефонные звонки сверху - чтоб дело ко дню города открыли, еще труп и погоны снимешь - Макаронов размышлял о том - как? Как такое могло случиться с ним? Не в десятирублевой карманной книжке из продаваемых на лотках, не на дециметровом телевизионном канале, ночью, когда смотреть уже нечего, а с ним, Иваном Пирровичем Макароновым, тридцати семи лет от роду, человеком самым обычным, заурядным, скучным, чей опыт контакта со сверхъестественным сводился к ленивому просмотру пары серий "Х-файлов"? Временами майор, засмотревшись в окно, забывал обо всем, расслаблялся, но внезапный звонок или без стука входящий Семчёв (бля, посмотри только, он эту Людку ебать даже не стал, извращенец, просто разорвал) тяжелой пыльной оплеухой возвращали его к реальности.
И что теперь делать? В голову Макаронова полезли связки чеснока, серебряные пули, похожие на дамские духи пузырьки со святой водой, молодой Куравлев из "Вия" и прочая подобная ересь. В восемь вечера майор механически запер кабинет, квёло кивнул Семчёву и направил вялые стопы к припаркованному на стоянке за отделением "Гольфу", тоскливо насвистывая по пути невесть как привязавшуюся к языку стинговскую "Moon over Bourbon street".
Кассир из видеопроката отрешенно вбивала в компьютер коды выбранных Макароновым кассет: 1249 ф/у - "Американский оборотень в Париже", 1248 ф/у "Американский оборотень в Лондоне", 1301 ф/у "Серебряная пуля", 1294 ф/у "Ночь страха"… Подняв на клиента глаза, она с удивлением обнаружила вместо нарисованного в воображении образа - прыщаволицый подросток в бейсболке задом наперед и пачкой "Lays" в руках - средних лет плотного милиционера без фуражки. Отсчитав сорок два рубля (из них десять кюхтюрбековских), Макаронов поплелся к выходу. Кассирша проводила его долгим недоуменным взглядом. Если бы она обладала зрением Терминатора, она смогла бы прочесть на корешках брошюрок, зажатых у Макаронова под мышкой - "Неизведанное и опасное", "Тайны тысячелетия - вампиры, призраки, оборотни", "Альманах потусторонних явлений" и "Средства лечения и профилактики собачьего бешенства".
Огромный соседский мастиф, увидев в полуоткрытую дверь поднимающегося по лестнице Макаронова, обоссался.

To be continued… or nu ego na hui? What do U think, FelaZ?