Еби их мать, - старый слесарь посмотрел на табличку с номером. Еби их мать, - с ещё большим удивлением вперемешку со злостью павтарил он. Это што ш ещё только 8 - ой этаж? Да когда ш этому придёт конец, ёбанарот.
Кряхтя и попёздывая, он оттолкнулся от гладкой, салатового цвета, стены и, поставив правую ногу на очередную ступеньку лестницы, ведущей в ЭтуЁбануюКвартируГариОнаГаром, стал паднимацца вверх.

Пройдя пару этажов, слесарь Куня грузно замостил своей жылистой задницей пол верхней ступеньки. Оох, нахуй, ёб их мать под варатник. Блять, - он полез в карман и дастал оттуда металлическую флягу защитного цвета. На ЭТА я хоць право имею или, может, нет? - ехидно, бля, улыбнувшись, Куня, со скоростью спермы в глаз, открутил обшарпанную пробку и сделал пару глотков. Занюхаць было нечем, и он сунул ебло под мышку. Но, уже через мгновенье, он выстрелил еблом подальше оттуда. Еби их маць, мне нада была вначале панюхаць, а патом пиць - водка бы райскай паказалась. Пакачав галавой, он сказал - Сука старая. Блять, я, мол, не имею права. Ты уже, нахуй, имеешь! Сидишь там, пизда капронная, струны на лабке перебираешь! Нельзя, - скрутив ебало, Куня передразнил коньсьершку. Блять, была б вайна, я б тебя, нахуй…ух, бля.…Отпив ещё глоток, он спрятал ёмкость в надёжнае места, и, дастав астру, закурил.

Попыхивая, он абдумывал слажывшуюся ситуацыю. " Значит, тожа, суки багатые, сваи законы имеют? Видали, бля - стораж в падъезде! Ёб их маць! И што ана мне там пиздела пра какой та мегафон или гамафон? Гы, гамафон нахуй. Я што - пидар ей? Пашла нахуй - так я и сказал, даа. А то, бля…ну, блять, а теперь из - за этай дыбилы старай пиздуй на 28 этаж пешкаёбам! Нахуй, спрашиваецца, я ваще пашёл? Еби их маць пад варатник".

Часы паказывали пол втарова. " Заказ через пол часа - успею, нахуй", - пашатываясь, Куня паднялся и прадолжыл свой пуць. Ему была 63 года, и здаровье жэстока пиздила ево па ебалу.
На 15 этажэ Куня схватился за серца. Ёб их маць, - прашептал он. Вот пришла мне писька жэнская в столь немилый чааас! - запел старик, - и в ебло навернае пизданёт сейчааас! Глатнув вотки, Куня завалился набок. Скальзнул, как рыба в жопу.

Вакруг была тишина. Где - то за сценами в пяць кирпичей талщиной ездили лифты. В них стаяли чистенькие девочки са сваими папами и мамами. Им была похуй на слесаря Куню, каторый лежал там, на леснице, и пацихоньку атдавался в бесстрастные руки сваей смерци. Он лежал там, и, схватившись за грудь, пускал слюни на пыльный бетон. Кто - то ждал его на 28 этажэ, нервничая и жалуясь на нашы ёбаные Жэсы. А сам Куня дажэ и не падазревал что такое дамафон - пазванив па катораму, он бы спакойна паехал бы на лифте. Он даже не знал, что зашёл не в тот падъезд.
Единственнае што он знал - это то, што он помирает фпесду.