Не скажу откуда, но попалась переписка двух великих литературных критиков раньшего времени - Виссариона Григорьевича Белинского и Николая Александровича Добролюбова на актуальные темы того времени.

От Белинского Добролюбову
"Милостивый государь, Николай Александрович, намедни мы с тобой так и не договорили про современную поэзию. Теперь мне остается сказать об одном поэте, не похожем ни на одного изо всех упомянутых мною, поэте оригинальном и самобытном, не признавшем над собою влияния Пушкина и едва ли не равном ему: говорю о Тубольцеве. Этот человек слишком много надежд унесет с собою во гроб когда-нибудь. Он был назначен быть творцом русской комедии, творцом русского театра." (далее неразборчиво).

От Добролюбова Белинскому
"Неистовый Виссарион, как мне забыть наше с тобою обсуждение поэзии? До сих пор печень на свое место встать не может и проблеваться не получается. А что до Тубольцева, не охуемшы ли Вы, батенька? Тут намедни у баронессы фон Шпингалеттендорфхохуфсшнихтштотцен столоверчением занимались. Так вот там открылись картины будущего: Тубольцев, Коротеев, Зхус, Староверов и еще кокойты мудак-басенник на удафф.ком креативы свои засылают, а удафф.ком влажываит на потеху почтенной публике. Всплыл там еще какой-то Рихтер, в жабо и гольфиках с нотной тетрадкой в руках, только не понятно, кем он станет: то ли выдающимся пианистом, то ли речным волком на Оби. Короче, да ну Вас нах, Виссарион Григорич, с Вашим Тубольцевым... За сим остаюсь искренне Ваш...".

От Белинского Добролюбову
"Любезный Николай Александрович, я понимаю, Вы - хам, мужик и быдло. Но Тубольцев!.. Любите ли вы Тубольцева так, как я люблю его, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного? Или, лучше сказать, можете ли вы не любить Тубольцева больше всего на свете, кроме блога мудака-басенника и истины Староверова? Что же такое Тубольцев, где эта могущественная драма облекается с головы до ног в новое могущество, где оно вступает в союз со всеми искусствами, призывает их на свою помощь и берет у них все средства, все оружия, из коих каждое, отдельно взятое, слишком сильно для того, чтобы вырвать вас из тесного мира сует и ринуть в безбрежный мир высокого и прекрасного? Что же такое, спрашиваю вас, этот Тубольцев?.." (далее неразборчиво).

От Добролюбова Белинскому
"Милостивый государь, Виссарион Григорьевич, я за такое Ваше восхищение сомнительным талантом хотел Вас на дуэль вызвать, хотя это среи нас революционных демократов не принято. Да вспомнил Вашего будущего сына Йосю и пожалел его. Далеко пойдет малец, если жандармы не остановят.
Я сейчас закончил статью "Что такое обломовщина". В ответ на Ваши письма начал писать статью "Что такое тубольцевщина"*. Думаю, все свести к одному заключению: Тубольцев - "разъеба, пидор и говно" (это я цитирую обожаемого Вами Пушкина (из Евгения Онегина) ... Со всяческими пожеланиями благ Вам и Вашему Йосе Н.А.Б." (*от издателя - эта работа так и не была издана по распоряжению цензурного комитета, оригинал и копии затерялись, черновики скурили красноармейцы).

От Белинского Добролюбову
"Любезнейший Николай Александрович, Вы не правы о Тубольцеве. О, это истинный храм искусства, (не разборчиво) здесь ваше холодное я исчезает в пламенном эфире любви. Если вас мучит тягостная мысль о трудном подвиге вашей жизни и слабости ваших сил, вы здесь забудете ее; если душа ваша алкала когда-нибудь любви и упоения, если в вашем воображении мелькал когда-нибудь, подобно легкому видению ночи, какой-то пленительный образ, давно вами забытый, как мечта несбыточная, здесь эта жажда вспыхнет в вас с новою неукротимою силою, здесь этот образ снова явится вам, и вы увидите его очи, устремленные на вас с тоскою и любовию, упьетесь его обаятельным дыханием, содрогнетесь от огненного прикосновения его руки... Но возможно ли описать все очарования Тубольцева, всю его магическую силу над душою человеческою?.. О, скупайте, скупайте книги Тубольцева, живите и умрите в нем, если можете..." (далее неразборчиво).

От Добролюбова Белинскому
"Любезнейший Виссарион Григорьевича, Вы на почве тубольцевщины рассудком едете. Три дня назад, третьего дня, в среду, был он у меня перехватывал денег. Говорит до следующего аванса за труд по истории государства персидского. А при разговоре выяснилось, что о Персии знает только про персидский порошок противу клопов. Пришлось выгнать его. С нетерпением жду Вашу статью о сексе, о коей Вы как-то упомянули при встрече…".

От Белинского Добролюбову
"Милейший Николай Александрович, не правы Вы о Тубольцеве. И в самом деле, не сосредоточиваются ли в нем все чары, все обаяния, все обольщения изящных искусств? Не есть ли он исключительно самовластный властелин наших чувств, готовый во всякое время и при всяких обстоятельствах возбуждать и волновать их, как воздымает ураган песчаные метели в безбрежных степях Аравии?..
Ведь в мощных строфах богатыря Староверова и в разнообразных напевах Протея Зхуса предображается та же самая природа, что и в поэмах Коротеева или романах Максимки, но в трудах Тубольцева это все собрано воедино. Перемените свое отношение к нему, ссудите пятью рублями.... (от издателя - далее идут личные воспоминания об их взаимоотношениях интимного характера)".


От Добролюбова Белинскому
"Неистовый Виссарион, угомонитесь с тубольцевщиною. Через три дни будет очередное столоверчение у баронессы фон Шпингалеттендорфхохуфсшнихтштотцен. Там сможете медиуму вопрос по будущее Тубольцева задать. Сам я там быть не смогу, но баронессе про Вас рассказал, и она лично просила Вас любезно прибыть к ней.
И вот еще что хочу сказать: Где же тот, кто бы на родном языке русской души умел бы сказать нам это всемогущее - Тубольцев-мудак, выпей йаду? Веки проходят за веками, полмильона сидней, увальней и болванов дремлет непробудно, и редко рождается на Руси муж, умеющий произнести его, это всемогущее слово, а Тубольцев продолжает и продолжает писать..."

От Белинского Добролюбову
"Дражайший Николай Александрович, хотел уже написать вот такое: "И однако же я люблю Тубольцева предпочтительно, и, кажется, это общий вкус. Прочие выражают природу неопределенно и, так сказать, музыкально; их предмет -- вся природа во всей ее бесконечности; предмет же Тубольцева есть исключительно человек и его жизнь, в которой проявляется высшая, духовная сторона всеобщей жизни вселенной. Между прочими Тубольцев есть то же, что история между науками". И на том прекратить всякое общение с Вами.
Но вот посетил салон баронессы фон Шпингалеттендорфхохуфсшнихтштотцен. Медиум погрузил нас в будущность Тубольцева. Так что же нам открылось. Увы, Nicolas, только одно - аффтар мудак. Намедни подумалось мне, а давайте скреативим нетленку про то, что Тубольцев мудак, что ему пальцы рубить надо и йад пить. Зашлем Удаву, пусть он вылаживает, а падонки коментят..."

К сожалению, дальнейшую переписку пока обнаружить не удалось...