Друзья у нас  на Кавказе. А у них традиция - гостеприимство. Им легко гостеприимничать - горы, реки, степи, виноградники, кони, стада баранов, аджики-чебуреки, песни наконец! А у нас только площадь Красная да зоопарк. Посмотрел Назир в зоопарке на туров, поцокал языком, покачал головой и пообещал нам показать настоящих ...на мушке и шампурах. А если Назир обещает - трудно отвертеться. Да мы и не пытались. Отказ - обида.

Всего рассказывать не буду – кто не испытал подобного – иззавидуется. Встреча в Минводах скорее напоминала небольшой фестиваль  радушия, сердечности,  песен, лезгинок, тостов и шашлыков. На третий день почти не прекращающегося праздника мы наконец выдвинулись в ущелье Длинный рукав. Охотиться. Пожалуюсь сразу, что ни на одну вылазку - ни на белку, ни на тура меня не брали. Всю неделю стращали лавинами, подранком-кабаном, медведем шатуном, бешеной лисицей, а потому на улицу выпускали только в сопровождении конвоира с ружьем. Да и то ненадолго. Зато из домика в баню и обратно носиться с подносами  -  как они уверяли в один голос  - было безопасно.

Наконец большая охота кончена. Без пуха и пера. Машина на подходе. Горе-охотнички допивают водки, вспоминают промахи и обвиняют друг друга в рукожопости и неудачах.

Муж решил напоследок прогуляться - сунул в карман фотик-мыльницу, взял ружьё (он же на охоте!) и,  не глядя мне в глаза,  стал натягивать унты.

- Я с тобой! И попробуй сказать "нет"! – Милый согласился почти сразу, но поставил условие:

-Только собаку на поводке будешь вести ты.

Меня привязали к Шаху (метис кавказца с лайкой) и мы рванули. Вернее, рванул он, а я как воздушный шарик, привязанный к свадебной машине,  болталась из стороны в сторону, пытаясь не отставать. Пёс, вспахивая носом снег, выпугивал мышек, что-то искал под кустами и наслаждался жизнью. Я же, увидев на сосне белку, тянула его к дереву :

- Голос, блин, собака, голос! - блин-собака никак на зверьков не реагировала, виляла хвостом, заглядывала  в глаза, нахально, будто предлагала мне самой полаять.

Позади, неторопливо обозревая красоты и щёлкая мыльницей, вышагивал охотничек. Мне кажется, он не без удовольствия наблюдал бег с препятствиями и дрессуру. Ничего, вечером я с таким же  удовольствием сообщу, что устала и ноги отваливаются. (Горный воздух, баранина и разнообразные чачи творят с мужчинами чудеса... да и с женщинами, не скрою, тоже).

Сдав нормативы по бегу, крику и матам, я намотала поводок на пенёк и уселась, твёрдо решив  вернуться в избушку только на плечах мужа. Шах  улегся на снегу, притворившись усталым. Но через секунду шерсть на его загривке поднялась дыбом, нос стал сканировать воздух и, определив направление, пёс вытянулся в струну, тихонько подрыкивая и нетерпеливо на меня оглядываясь. Я

вспомнила, что вообще-то на охоте и почему бы и не пойти  посмотреть что там. Вопреки ожиданиям, Шах не рванул, а поплыл по сугробу  - бесшумно, почти не дыша - только ноздри выдавали его волнение.

Метров через 100 уткнулись в тупик, образованный скалой и огромными, выше 4-5 метров валунами. И... сбылось обещание Назира – в тупике стоял  настоящий тур! От неожиданности все замерли и уставились друг на друга. Почти по-тарантиновски. Да, впрочем, почему "почти" - учитывая, что все кончилось  убийством? Собака ждала выстрела (из пальца что ли?), я лобового удара, а тур ... давал собой налюбоваться. Мгновение остановилось.

- Присядь - муж неслышно подошёл сзади и разбудил время взведённым курком. В доли секунды все очнулись и каждый сыграл свою роль. Я упала в снег, собака, натянув поводок, залаяла, тур взвился свечой  - живой стремительный и... рухнул -  мёртвый, покорённый.

Потом мы километра два волокли по снегу, тащили за ноги и несли на плечах, привязав к стволу какого-то деревца, нашу жертву. И всю дорогу недоумевали  и ругали друг друга за это убийство.

Нет, не люблю я охоту. Да и заядлых охотников тоже.