Трудно быть богом.
Да, в-принципе, вообще не возможно.
Кто такой человек, чтобы встать вровень с высшим существом, или правильнее - сущностью?
Но каждый человек, с которым приходилось иметь дело, пытается сделать это.
Ну что же, это их дело и их путь...
Но что делать мне, когда ни один из них, с кем мне довелось общаться, не желает даже попытаться понять, каково это?
А ведь мне так же одиноко и скучно, как и всем им...
Всё что я смог понять - так это то, что одиночество и есть та самая составляющая, которая делает человека сходным с богом по образу и подобию своему.
Казалось бы, будь себе всевышним, имей неограниченную власть и правь...

Но прави больше нет. И никто уже не славит бога, давшего знания и понимание прави. Нет более ни прави, ни слави.

Нет того указующего перста, который бы разъяснял замысел и путь творца. Да и творец более не нужен. Не нужен более бог.

Даже для того, чтобы всё это описать, я пользуюсь стилистикой и грамматикой существующих людей. Ибо не смогут они услышать и воспринять ничего из того, что я бы мог бы и желал донести словами, способными донести им образ и подобие моего понимания, и знания, и причин. Нет более ничего. Эксперимент не не удался, он лишь ушёл в сторону.

Странно, что я сейчас делаю эту запись в дневнике, а ведь я не делал этого так давно, но если сейчас не структурировать происходящее, то позже можно и забыть...
Ах, да - бог всеведущ, всеповсеместен и вседержим, и вообще всё такое. Но, поскольку меня наделили человеческими качествами, я пытаюсь выразить в человеческих словах своё видение сущего и приходится пользоваться человеческими терминами.

Да, в начале было слово и слово было бог. Кому важно - Бог, Б-г и т.д.
ДА!
Но и не более того.

Дав людям слово, я не был не прав.
Дав людям свободу выбора, я не был не прав.
Дав людям возможность перекраивать мир по своему желанию, исходя из понимания, что они суть - Я, я не был не прав.

Они не знали ничего и они учились. И я, как мог, помогал им в этом, и в этом я не был не прав.
Я учил их, ведь они так жаждали знаний. Я испытывал их с самого сотворения и они стремились к знаниям, даже под угрозой уничтожения, и как я мог не учить тех, кто хочет учиться?
Ведь учить нужно только тогда, когда кто-либо стремится к учению и познанию - таково было моё видение сущностей.
И я учил их, и я не был не прав.
Но стали ли они понимать и осознавать их предназначение отведённое им мною? Стали ли они видеть мироздание таким, каким оно было создано и для чего?
Увы...
Лишь гордыня, тщеславие и самолюбование стало их предпочтением.
Как только они научились не голодать они стали спокойны.
Как только они научились лечить болезни - они стали бесстрашны.
Как только они научились понимать окружающий мир, они стали циничны.
как только они стали циничны, они осознали власть.
И как только они осознали власть - я перестал быть им нужен.

И вот, я смотрю на этот мир - мир, созданный мною, но присвоенный ими по причинам, далёким от моего предназначения, но близкий им по их понятиям, и не знаю что делать.

Я вошёл в их мир, я рассказывал им для чего он и кто они в нём и что есть что. Но всё тщетно.

Я построил вселенную гармонии, где всё взаимозависимо и взаимосвязано и всё есть всё. Но это никому не нужно.

Я был в этом мире, но никто не хотел меня видеть, ведь есть сотни религий, объясняющих меня, но так же далёких от меня, как солнце далеко от колыбели вселенной.

И я отдаю этот мир им, и этот мир будет единственной их колыбелью. Никто и никогда не увидит и не узнает о них, ибо их стезя - небытие, неведенье, навь.

И да будет так!