Вам доводилось слышать про соломинку, переламывающую хребет верблюда? Или про каплю воды, что сносит дамбу и затапливает целые города? С чувствами порой бывает так же – раздражение копится годами, постепенно трансформируясь в озлобленность, которая, в свою очередь, перерастает в чистую, незамутнённую, лютую ненависть, что наполняет тебя и бурлит в ожидании последней капли. Капли, которая переполнит чашу терпения, разрушит плотину толерантности и...

До дома решил ехать на электричке. В метро трястись около часа, а на собаке – десять минут с ветерком и на автобусе пару остановок. Вагон не то чтобы битком, но свободных сидячих мест уже почти не осталось, а в тамбуре просторно и народу никого. Плеер в уши, взгляд в окно, поехали. За одну остановку до моей мужик зашёл. Лет за тридцать немного, высокий, плечистый, с формирующимся брюшком. Рубашка, костюм-двойка, начищенные ботинки, в руке недопитая бутылка Туборга. Встал напротив и сразу же закурил. Настроение начало портиться.
- Простите, а на улице Вы покурить не могли?
- Чего?
- Здесь, говорю, курить нельзя вообще-то. Да и мне Вашим дымом дышать тоже радости мало.
- Не нравится - не дыши.
Минута молчания. Курильщик могучим глотком допивает бутылку и ставит на пол. Ставит неловко, бутылка, качнувшись, падает на бок и подкатывается к моим ногам. Костюм-двойка задумчиво курит, демонстрируя свою абсолютную непричастность к бесхозной таре.
    - Уважаемый, Вы бутылку уронили.
    - А?
    - Мусор, говорю, в урну надо бросать.
    - Здесь урны нет.
    - На станции есть. Доедете куда надо и выкинете по пути.
    - Слушай, чё те надо? Чё ты до меня доебался?
    - Я не люблю, когда вокруг мусор валяется.
    - Так возьми и выбрось, я чё, крайний тебе?
    - Но это же Ваша бутылка.
    - Ты заебал меня уже со своей бутылкой, тебе надо - ты и выбрасывай, можешь хоть в жопу себе её засунуть.
    - Но…
    - Иди ты нахуй мудак ебанутый! Понял? НА-ХУЙ!
Раздражённый пассажир отошёл в другой конец тамбура и повернулся лицом к окну. Бутылку он не поднял. Её поднял я. Три быстрых шага, размах. Бутылка почему-то не разбилась. Потерпевший начал поворачиваться. Подсечка, ногой поддых, серия ударов в голову.
    - В жопу, говоришь?! Щас засуну! Только тебе в жопу! Лежать, сука!
Чистая, незамутнённая, лютая ненависть… Электричка подъехала к станции и остановилась. С трудом, но заставил себя остановиться и я. Выскочил в услужливо разъехавшиеся двери на перрон. В руке пустая бутылка. Дошёл до урны, выбросил. Ярость постепенно затихала, уползая куда-то в глубину подсознания, на задворки души. Плотина не рухнула. Видимо смотритель просто открыл кран и стравил излишки, чтобы не доводить уровень до критического. Теперь место есть, резервуар вместит ещё не одну каплю. Теперь он, пожалуй, выдержит и дождь.

    А неподалёку, в тамбуре набирающей скорость электрички, сброшенная ненависть невидимой лужей растекалась по полу, просачивалась в щели и, распадаясь на капли, устремлялась к земле.

Кап. Красный сигнал светофора. Машины замерли. Водительская дверь стоящего передо мной паркетника приоткрывается, и тонкая ручка с наманикюренными когтями выставляет на проезжую часть бумажный макдаковский пакет с мусором. Кап. Молодая семья отдыхает на берегу озера. Кушают, пьют сок. Уходят. Мусор аккуратной кучкой сложен под деревом. Кап. Гуляю с дочкой по зимнему парку. Белый снежный ковёр пестрит картоном отработанной китайской пиротехники. Кап. Работяга, идя через двор, бросает окурок в детскую песочницу. Кап. Гламурное кисо чистит фисташки на пол вагона. Кап. Ребёнок лепит жвачку на сиденье автобуса. Кап. Разбитая бутылка в воде возле пляжа. Кап. Гора бычков на лестничной площадке. Кап. Лужа мочи в лифте. Кап. Пивные банки в лесу. Кап. Пустая бутылка на разделительной полосе. Кап. Надпись на стене подъезда. Кап. Кап. Кап…

Таких как я, на самом деле много. Миллионы людей, которым не по нраву тот свинарник, в какой вы, безответственное быдло, превращаете наш ареал обитания. Людей, для которых слова вежливость, чистоплотность и социальная ответственность ещё не утратили своего значения. Мы не гринпис, мы не убираем за вами дерьмо и не подтираем ваши грязные сраки, мы просто учим своих детей любить и уважать себя, свой дом, свой мир. Но кто знает, возможно именно благодаря таким как мы, человечество ещё пока не захлебнулось в нечистотах. Нам нечего противопоставить вам, хамоватым скотам с повадками земляного червя и интеллектом обезьяны, однако…

Если когда-нибудь вы увидите в выпуске новостей обезображенный труп, нафаршированный пакетиками из под чипсов, с набитым окурками ртом, и пивной бутылкой, торчащей из задницы – задумайтесь, не было ли вашей капли в том ревущем потоке, который смёл плотину чьей-то терпимости.