На дубовом столе калькулятор и степлер,
Скрепок стайка, как будто мальки-пиздюльва,
А еще здесь живет электрический Гитлер,
Что питается от батареек АА.
Каждый день нажимаю я кнопку на пузе,
И в глазах у него оживает печаль,
И под радио звуки какого-то блюза,
Гитлер долго шагает и делает «Хайль!»
Несуразный и жалкий, потешный, как даун,
Он, надувшись, приняв непосредственный вид,
Каждый день до обеда зовет Еву Браун,
И, забравшись за принтер, до вечера спит.
Просыпается, корчит ебальце от злости,
И под светом настольных малюсеньких ламп,
Что-то шепчет, ворчит и кричит «Дранг нах остен!»,
Нервно пишет в углу, говорит, что «Майн Кампф».
Электрический Гитлер вчера напаскудил,
Хоть обычно он тих и ведет хорошо,
Он на том Пастернака бесился:«Дас Юде!»,
И пытался поджечь, хорошо я зашел.
А сегодня мой Гитлер ужасно печален,
Только грусть на лице и тревожный облом -
Он узнал, что живет электрический Сталин,
В двух шагах от него за соседним столом.
Что теперь? Нет ответа, один знак вопроса,
Я Адольфа боюсь оставлять одного…
Утром видел, что пишет он план «Барбаросса».
До июня осталось совсем ничего…