В период деревенского затворничества Кабанов много думал. Неторопливый процесс грел мозг в  морозные ночи.
  Если мораль - идеал поведения, а справедливость - идеал человеческих отношений, то логически следует взаимное исключение. Справедливость не нужна при идеальном поведении, мораль не уместна при установлении справедливости.
  Проклятый солипсизм. Мир - реальность, данная нам в ощущениях. Уничтожая владельца нервной системы, обладающего чувствами, стирается один из миров. Есть я, есть мир. Меня нет, нет и мира. Мир равнозначен для выродка пьяной ночи, узколобого зыка, сипящего через расплющенный нос. Равнозначен для судьи - дамы бальзаковского возраста с зарплатой 150 000 рублей. В ухоженной голове мысль о направлении сына в заграничный университет. Равнозначен для опера, выслушающего ругань граждан и начальства, рискующего присесть за превышение, либо вылететь с работы, лишиться гарантированного куска хлеба.
Также значим мир был и для работяги, догнивающего в простецком гробу. На пробитой трубой голове гнилая биомасса замарала ленту "любимому мужу, отцу"
  Закон демократического государства - юридически оформленные правила сосуществования солипсистских миров во вселенной реальности. Оформление, в отличие от 10 заповедей, не дано свыше. Если заповеди - как не должно, то параграфы закона - лабиринт на пути справедливости.
  Внезапно эрегированный член с бляшками на залупе влил наперсток полупрозрачной жидкости в немытые дряблые складки. Сперматозоид ввалился в яйцеклетку. Алкоголики заснули, слюна будущего отца сохнет на грязном ухе матери. Через 16 лет мир несовершеннолетнего дебила - пьяный кураж среди подобной гопоты. Дядь, дай закурить. Дело не в деньгах - откуда в мире простого работяги - работа, дом, семья, работа – миллионы? Трубой по голове - борьба миров. Эмоции питекантропа: не тварь дражащая! Имею право!
А в мире опера другая канитель. Несложно выйти на дурака-убийцу. Друзья сдают под прессом. Сам тоже не железный, кудахчет, мама не горюй. Десятку в мире зоны отбывает. Беззубый, наблатыканный, в татуировках - мир снова для него как мандарин.

  Быть добродетельным легко, трудно быть добро деятельным. Интеллигент маскирует свою трусость высоконравственностью. Я бы мог, но как же мораль! Кабанов не был интеллигентом. Мораль не туманила оптический прицел справедливости.
  Стеклянные двери резко распахнулись. Черные фигурки издалека кажутся обезьянками, возбужденными своей силой и ловкостью. В прицел Кабанов рассмотрел трех кавказцев. Одинаково одетые в черное, парни дружески стучали по плечам, прятались друг за друга. Почему они так любят бороться, нравиться им потные тела мацать. Гомосячество какое-то.
  До Хаммера от выхода метров 20. Бидонов, сумка на плече, в руке брелок сигнализации, подходит к левой передней двери. Шапка волос со скошенной макушки еще влажная после душа. На квадратном лице широкая улыбка. Блестят зубы, сверкают глаза как полированный кузов престижного внедорожника. Мигнули повторители, Бидонов потянул ручку двери.
- Мы не гордые. – Шепчет Дмитрий. Перекрестье прицела в центре широченной спины. Палач завел двигатель при появлении жертвы, рычаг под сиденьем – пружина подняла спинку, короткий карабин равнодушно выглянул над стеклом пассажирской двери. Поза для стрельбы, мягко говоря, нестандартная: предплечье упирается в колено. Тренированное тело превратилось в камень. Спуск мягкий, Кабанов знает через сколько миллиметров его воля превратится в работу механизма.
  Звук в салоне неожиданно громкий даже в берушах. По новеньким нарезам запоздалое возмездие понеслось адресату. Внеплановый штифт ввинтился между позвонками. Легкая пуля потеряла часть убойной мощи. Нижняя часть Бидонова превратилась в желе. Мышцы в тумбах навсегда потеряли возможность сокращаться. Борец рухнул вниз, спина впечаталась в асфальт. В удивленных глазах отражаются облака, губы застыли в улыбке.
  Кавказцы присели, по-волчьи завертели головами. Острый глаз засек движение ствола в приоткрытом окне. Смельчак бросился в сторону вражеского автомобиля. В прицел Кабанов видел втянутую в плечи голову, перекошенный рот.
- Ай, молодец. – Прошептал Дмитрий. Короткий вдох, времени выбирать часть тела нет. Выстрел в центр мишени. Под дикие крики организм попрощался с поджелудочной. Кавказец волчком закрутился на асфальте.
  Последний горец поступил благоразумнее. Хитрец подобрал ключи, вскочил за руль Хаммера. Двигатель заревел, набирая обороты. Бампер мнет соседние автомобили, бордюры могучим колесам не помеха.
  В кабановском плане противостоять трехтонной махине пункта не было. Лысые шины через пару десятков оборотов обрели сцепление с дорогой, пятерка выстрелила из ряда автомобилей. Два поворота по изученному маршруту. Остановка у проходного подъезда. Кабанов подумывал оставить прощальный сюрприз в виде канистры бензина с таймером. Оттенок дешевого бакланства и возможность незапланированных жертв остановили ход данной мысли.
  Так, карабин в покрывало пассажирского сиденья. Ничего лишнего в салоне не оставил? Оставлять нечего. Документы прикрытия в кармане. Перчатки, куртку, обувь сменить в  условном месте, уничтожить. Бейсболку на глаза. Волосы пока не выпадают. Надо бы поджечь сиденья. Да, ладно, место преступления не CSI, по ДНК всех убийц искать - пробирок не напасешься. Пальцы, даже в местах ремонта, стерты.
  Вроде все. Посидишь на дорожку? В следующий раз. Замок в кармане. Покрывало - еще одна девственная простыня - со своего сиденья - в рюкзачок. Пошли.
Кабанов рассуждал спокойно, во время акций мадраж проходил. Отчасти Дмитрий представлял себе компьютерную игру, где в одиночку вершил правосудие. Такая защитная реакция избавляла от страха, опарышей совести.
  В подъезд спокойно зашел слесарь с нужным ему инструментом в серой тряпке. Для людей строил товарищ Сталин. Просторное фойе, лестницы в обе стороны. Через запасной выход к машине. Вместо сбитого снаружи замка новый. Новый, но хорошенько б/у, в тон ржавым скобам.
  Нива - большой автомобильный конструктор. Ключи, молоток, пара рук - детали просты, компоновка известна. Подушка заднего сиденья поднимается вверх. Петли спереди прикручены к полу. Пол выше стандартного на несколько сантиметров. В тайнике удобно устроился карабин.

  В мире прокурорского следователя Асташова служебные меридианы пересекали личные параллели. После благополучной стажировки молодого человека оставили в районном подразделении следственного комитета. Официальное наименование 10 кабинетов на первом этаже П-образной пятиэтажки занимало половину листа А4. Су, СК, прокуратура, РФ - граждане не должны понимать, какая организация расследует особо тяжкие преступления. Пластиковые окна, строгие решетки, блоки кондиционеров, парковка перед входом в глубине двора – не сразу и найдешь.
  Реорганизация и усиление ведомства выразились в наборе новых кадров. Предпочтение физически развитым мужчинам, закончившим спецкурс на последнем году учебы в университете. Изучение ОРД, психологическая и боевая подготовка – главная задача реформации наделить следователя полномочиями, а главное, желанием и способностью к проведению ОРМ.
  Асташов пришелся по душе руководителю следственного комитета. Вячеслав Трухман разглядел умение стажера думать. Мало того, стажер еще и понимал, что нужно делать, прежде чем заполнять бланки допросов. Приятная внешность, опрятность, вежливая речь располагали к общению. Всклоченные волосы, внимательные глаза за стеклами узких очков, свитер вместо пиджака добавляли паганелевской романтичности.
  Работать нравится: машина, оперативники, техника - все под боком. Даже если большая часть дел бытовуха. Пьяный муж зарезал пьяную жену. Или наоборот. Вечеринка, бухло, драка - перелом основания свода черепа. Минимум две зачетки останутся в архиве института. Шлюха в бане попарилась – одна на восьмерых.
  В мире Асташова жулики кастинг на съемку в НТВшных сериалах не проходили. Потерпевшие не фотомодели. Опера луну с неба не достают, с пистолетами наголо по крышам не бегают. Кровь на грязном бомже не томатной пастой воняет.
  И все же жить интересно. Осознание собственной значимости, управление рычагами следственной машины, психологическая борьба с преступным элементом, взаимоотношения с коллегами. Женщины в коллективе как дополнительный допинг.

  Мощная помпа без сбоев гонит горячую кровь. Органы исправно выполняют свои функции. Рукопожатия нужных людей не запачкали ладони. Голова оборудована кондиционером из серого вещества.

  Руководитель СК отписал для расследования Асташову резонансное дело.
- Кто-то охрану муфтия уродует. - Трухман - то ли еврей, то ли немец с внешностью скинхеда - вручил прошитую папку.
- Подумай, Андрей, где горец нагадил. Похоже, большую гору разгребать придется. Полиция, ФСБ со своих сторон покопают. Муфтий снова про угнетение мусульман трубит. Сверху давят - надо найти. Ежедневный доклад. По средам совместное совещание с полицией.
Особого энтузиазма в словах руководителя следователь не уловил.
  Так, что мы имеем? Букет статей. Убийство, покушение на убийство на почве расовой ненависти, хранение оружия. Терроризм под вопросом. Сколько важных людей в сводке отметилось. Протокол осмотра места происшествия у входа в спорткомплекс, видео с камер наблюдения, протокол осмотра ВАЗ 2105, опрос Магомедова, устроившего погоню за подозреваемым. Куча дактопленок, две пули, похожие на зубные коронки  – «Срочно на экспертизу!» Бидонова уже не допросить – овощ и моргает то с трудом. Полицейские рапорта: само собой – никто ничего не видел и не слышал. Зацепиться пока не за что. Что ж приведем бумаги в порядок. Вещдоки экспертам, операм поручения, бидоновским друзьям повестки на допрос.
  Национальная безопасность под угрозой - националисты поднимают голову. Титульная нация посмела хрюкнуть. Нет плохих наций, защитим меньшинства! Не допустим гражданской войны, раздробления государства! Тухлятину маскируют соусом толерантности. Повара на кухне расторопные. Нужные блюда – садитесь жрать, пожалуйста.
  Через неделю на столе Асташова ответы на запросы. Обычно ФСБшные базы рожают месяцами.
Отпечатки пальцев – имеются совпадения. Ходжоев, Садыков судимы за разбой, грабежи. Временная прописка в селах области.
- Ни хрена себе! – Андрей пытается пригладить вихры. Справка федеральной пулегильзотеки: «представленные образцы пуль 5,6 мм совпадают с образцами, отстреленными из карабина «Барс» № …, зарегистрированного на Кабанова Дмитрия Петровича, 1970 г.р…» Номер паспорта, прописка. Плюс отметка об утрате оружия в феврале 2011 года.
- Как же утратил? Квартиру вынесли? Надо проверить. Уже что-то.
Асташов набирает номер начальника угла районного управления полиции.
- Сан Саныч, приветствую. По бидоновскому делу интересная информация пришла. Желательно тебе самому подъехать.
  Совещание в среду в усеченном составе. Исполнители работают по плану с учетом новых данных.

  Кабинет Трухмана чист и свеж. Новая мебель после ремонта. Кондиционер, микроволновка на отдельном столике. Лишь столетний раритет в углу напоминает о суровости ведомства. Старинный крупповский сейф – причуда Трухмана – с трудом закатили, подкладывая черенки от лопат, четверо гастарбайтеров. Над креслом руководителя портрет никому не известного нового всенародно выбранного клоуна.
  За перпендикулярном Трухману столом Асташов сидит напротив начальника уголовного розыска. 
Представитель ФСБ расположился у кофейного столика. По статусу полагается подчеркнуть исключительность.
- Я сам Кабанова из проруби вытаскивал. На ниве своей поехал глухарей пострелять, карабин в салоне был. Точно помню. На моих глазах машина под лед провалилась.
  В мире Сан Саныча 30 разноугольных голов, формально предназначенных для раскрытия преступлений. 16 часов в день головомоек, совещаний, общения с отбросами человеческой породы. Редкие дни отдыха уничтожались спиртным. Выезда на природу в целях профилактики амнезии на красоты родного края.
- Охотнички! Глухарей с баранками вам не хватает! Летом «Ниву» вытащили, карабина не нашли. Кабанов по весне мог за ним нырнуть? – Лысая голова не всем придает брутальности. Трухману повезло с формой черепа. Все-таки, скорее немец.
- Да кто угодно мог.
- Кто угодно Бидонова не сажал. По той убитой девушке следствие кто вел? Карапетян? Понятно. Не давно на родину уехал. Бидонов присяжными оправдан. Где Кабанов сейчас?
- Квартиру продал, убыл в неизвестном направлении, родных нет, связей со знакомыми не поддерживает. По учетам в мае 2010 УСБ на него оперативное дело завело.
- Где оно?
- Вы не поверите - пропало!
- Как такое может быть?
Костистые плечи поползли к ушам, быстрый взгляд в сторону кофемана (чуть не вырвалось сакраментальное «РОССИЯ»):
- А ничего оно нам не дало бы. Связи его и так известны, догадками сыт не будешь. Ничего против него нет.
- По 91 Кабанова задержать. - Тихий голос со стороны кофейного столика.
- Что это даст? Говорить он не будет, никто из наших колоть его не станет. Вам он тоже не по зубам.
- Был бы человек, методы найдутся. - В тихом голосе маньяческая уверенность.
- Стоп. Это дело следователя - закрывать или нет. Тем более человек отсутствует. Объявлять в розыск оснований недостаточно. – Брутальный Трухман раболепием не страдал, как черту подвел:
- Ищите, господа полицейские.
  На следующий день ближе к полудню на столе Асташова тренькнул телефон.
- Здравствуйте. Нельзя ли услышать следователя Асташова?
- Здравствуйте. Это я. Вы по какому вопросу?
Ответ заставил вздрогнуть от неожиданности.
- Андрей Сергеевич, моя фамилия Кабанов.
Подозреваемый предупреждает ряд вопросов:
- Товарищи мне передали, что вам нужно меня допросить по какому-то уголовному делу. Я готов прибыть в указанное вами время.
- Да, Дмитрий Петрович, вас не обманули. А по какому именно делу товарищи не передали?
- В товарищеские отношения не входит разглашение служебной тайны.
Да уж, конечно, Дмитрий Петрович! Рисковый вы человек.
- Завтра к 10 часам жду вас по адресу...
- Адрес я знаю. Вот незадача какая. Завтра утром мне надо быть в районной больнице. Возраст дает о себе знать, боюсь как бы не нашли чего серьезного. Еще не поздно. Я как раз в городе, через 2 часа могу быть у вас. Если вы не заняты.
Асташов не нашел повода отказать. Трухман на месте, с кем посоветоваться будет.
- Хорошо, жду вас в 17-00.
  Перед тем, как положить трубку, Асташову почудился посторонний щелчок в звуках коротких гудков.
  Кабанов приехал за час до назначенного времени. Автомобиль, теперь это девятка без особых примет для дорожной полиции, припаркована в соседнем дворе. Пройти в здание комитета трудностей не составило. Контингент поменялся, уверенность, с которой Дмитрий зашел в дверь вместе с одним из следаков, не позволила последнему поинтересоваться целью визита. Мало ли к кому опер пришел. В знакомом коридоре граждане, по виду свидетели, ждут вызова. Кабанов присел, стараясь не выделяться. Из кабинета в кабинет метаются стажеры, одернули мини-юбки секретарь и серьезная на вид следователь.
  Кабанов смотрит, слушает, проникает в обстановку. Обрывки фраз из кабинетов, разговоры в коридоре, контроль за прибывающим транспортом через стеклянные двери - для бывшего опера как кости мамонта для палеонтолога.
  В 17-00 Дмитрий Петрович постучал в дверь с табличкой «следователь Асташов Андрей Сергеевич».
- Здравствуйте, моя фамилия Кабанов.
  По рассказам Асташов представлял сутулого гестаповца с бритой головой, впалыми глазницами, мощной челюстью. Проем занимал широкоплечий мужчина с открытым русским лицом. Атлетичность фигуры визуально прибавляла росту. Седина в русых волосах - блондинистости. В синих глазах благожелательность человека, готового исполнить гражданский долг. Куртка на манер коммандос, дорогие джинсы, спортивные туфли. Не похож на изувера. Не похож.
- Проходите, Дмитрий Петрович, присаживайтесь. - Из уважения не только к возрасту Андрей встал, мягким жестом указал на стул. Другой рукой придержал бумаги, весна выдохнула в окно порцию теплого воздуха.
- Мне необходимо допросить вас по уголовному делу № 2012019... В качестве свидетеля.
  Тактика допроса известная, информация должна идти только в одну сторону. Асташов догадывался, что в цепи следствия диод Кабанова пробит. Тем интереснее распаять старую отслужившую деталь.
- Кабанов Дмитрий Петрович, 06.06.70 г.р., высшее, разведен, пенсионер МВД… Адрес фактического проживания и регистрации? – Асташов набивает на компьютере бланк допроса.
- Я человек одинокий. После увольнения решил перебраться в сельскую местность, купил дом в Дубовом Умете. Точный адрес: … документы на прописке, поэтому с собой у меня водительские права и пенсионное удостоверение. – Кабанов положил пластиковую карточку на стол.
- Да, конечно. – Асташов сверился с документом, вернул допрашиваемому. Допросом пока следователь не командовал. Клавиатура отставлена, на столе листок для предварительных заметок.
- На ваше имя зарегистрированы охотничьи ружья: гладкоствольный «Зауэр» и нарезной карабин «Барс». В справке имеется отметка об утрате карабина. Поясните, что произошло.
- Понятно. Значит, всплыл где-то. 14 февраля 2011 года, как старый холостяк, я пригласил коллег поохотится. Недавно приобрел карабин, очень хотелось опробовать. Мы приехали в деревню Ломовка к отцу одного из оперов. Походили возле околицы, дичь как вымерла. На следующий день я решил переехать на другую сторону Иргиза, может, там повезет. То ли лед подтаял, то ли полынью я не заметил,  на середине реки моя «Нива» ушла под лед. Карабин лежал на заднем сиденье, забрать его не было возможности, самому бы спастись. Товарищи помогли, бросили связанные шарфы, вытащили. О случившемся я заявил в местное ОВД. Весной в присутствии участкового машину вытащили с помощью водолазов. Кузов проржавел, двери оторваны – течение сильное – карабина в салоне не оказалось. Вот такая история. А нарезное оружие теперь не купишь.
- Интересная история. А сейчас чем занимаетесь? На охоту ходите?
- Нет, Андрей Сергеевич, здоровье пошаливает. Охота, это, знаете ли, не прогулка за грибами. Да и запретил новый президент охотится в этом году. Ружья у населения, говорят, на проверку забирают.
- Вы помните убийство Екатерины Кремневой? – Резко спросил Асташов. Глаза мужчин как дула дуэльных пистолетов. На долю мгновенья обнажился Кабановский мир. Сталь залила радужную оболочку. Маска холодной ковки осталась в памяти следователя. Рассказчики не лгали. Профессиональный изувер. Или показалось. Андрей почувствовал испарину на лбу. Скрывая возбуждение, подошел к окну. Боковым зрением контролируя допрашиваемого, анализировал ситуацию. Кабанов стрелял в Бидонова. Ясно как дважды два. Прямых доказательств нет. Алиби наверняка себе обеспечил. Проклятая следовательская самостоятельность. «Руководствуясь собственным убеждением…» формально надо задерживать, проверять версию с утратой карабина, опять же бумаги в деле, работа показана…
  Два черных Хаммера остановились у въезда во двор комитета. На таком же привозили муфтия с адвокатом.
- Я помню убийство Кремневой. Знаю, что в Бидонова стреляли.
- Понимаете, почему вас искали?
- Да. Карабин утонул. Мотива у меня нет, в день покушения я находился в деревне. Можете задержать меня, для предъявления обвинения доказательств не достаточно.
- Зато вон им достаточно. – Асташов кивнул в сторону джипов.
  Кабанов подошел к окну. Мужчины встали плечом к плечу.
- «Полиция»! Лучше бы машины новые закупили! – Плюс еще пара выражений в адрес первых лиц государства донеслось от входа в государственное учреждение. Здоровенный сержант-водитель копался в двигателе УАЗа. Блестящая пленка синих букв «Полиция» подчеркивает вмятины на многократно перекрашенном кузове.
- Все-таки хорошо, что сейчас не 37 год. – Асташов сел за стол, подвинул клавиатуру.
- Не думаю. Тогда бы я на пенсию не ушел.
  Кабанов занял свое место. Пока следователь набирал показания, продумывал ситуацию.
  Как глупо. К чему все приготовления. Надо было сразу на нелегальное положение уходить. Фраернулся, приехал неожиданно. О прослушке забыл совсем! Отсюда я выйду. Выход со двора только по дороге, где ждет охрана муфтия. Оружия с собой нет. Ладно, одного, двух с собой заберу. Просить помощи у следствия – честь дороже. Может, следак сам сдал? Вроде, кипиша никакого не было.
- Вы верите в приближающийся конец света? – Асташов распечатывает бланк допроса.
- Я верю в неизбежность перемен.
  В протоколе допроса свидетеля Кабанов никаких двусмысленностей не нашел. Все коротко и по существу.
- Дмитрий Петрович, - обратился следователь во время подписи документа, - не могли бы вы показать нашему водителю дорогу в экспертно-криминалистический центр? Машину нам из полиции прикомандировали, водитель молодой, только с армии пришел, блуждает постоянно. Заодно он вас до трамвая добросит.
- Что ж, время у меня теперь предостаточно. Извольте.
Надо было «милостивый государь» добавить. Настроение Дмитрия Петровича изменилось.
- Максим! – Крикнул в окно Андрей Сергеевич. – Зайди ко мне! Есть дело.
  С этого дня миром Кабанова стала война.