- Итак, Ващук, сначала несколько вопросов. Отвечать кратко и честно. Вы готовы?
- Я готов и сосредоточен.
- Очень хорошо…. Вопрос первый - Вы осознаете где находитесь, зачем и почему?
- Да, я очень хорошо всё осознаю и понимаю.
- Поясните.
- Я нахожусь в спецучереждении медицинского типа на предварительном собеседовании по поводу моего возможного… э-э-э, трудоустройства в Вашу организацию.
- Отлично. Вопрос второй – Вы физически, морально и психически здоровый человек?
- Да-да, конечно! Я чувст….
- Достаточно.  Вы представляете себе, что мы за организация; каковы наши цели и задачи, а также какими возможностями мы располагаем?
- Да, я представляю…, но не всё. Могу только догадываться об остальном, ведь я не ваш сотрудник и мне не положено знать больше.
- Хорошо, ответ принят. А пока последний вопрос, Ващук. Знаете ли Вы, что мы догадываемся о том, кто Вы на самом деле и даже располагаем кое-какой информацией?
- Точно не знаю, могу только предполагать….
- Что ж…, Вы отвечаете правильно. Но это, мне кажется, только пока. Предупреждаю, Ващук, что Вы пришли к нам по собственной воле, хотя и под давлением некоторых обстоятельств. На данный момент, судьба даёт вам шанс и постарайтесь не упустить его. Всё в ваших руках. Мы ждём правдивой и честной беседы. Будьте благоразумны и говорите с нами откровенно, как на исповеди. Это мой Вам хороший совет. Всё понятно? 
- Предельно ясно и доходчиво, господин …
- Оставьте! Зовите меня просто док. Док.
- Слушаюсь, господин Док.
- Док, просто Док!!! Перекурите.
- Я не курю.
                                                   
- У меня в руках ваша автобиография, которую вы собственноручно написали около часа назад, Ващук. Пожалуй, начну с неё. Я буду зачитывать вслух некоторые моменты, а вы будете комментировать и пояснять. Всё просто, Ващук. Ясно?
- Как вам угодно, Док.
- Итак,… это опустим, так…, это не то…, вот…, вот это: «…во время обучения в средней школе №283, я в течение пяти лет успешно занимался в секции «садзюбо». Неоднократно занимал призовые места на соревнованиях и в 1984 году стал негласным чемпионом Москвы среди юниоров». Многое мне не ясно….
- Чего же здесь неясного, Док. Всё понятно и правдиво написано. Уж проще некуда.
- Я не знаю, что такое «садзюбо», Ващук. Я не нашёл ничего об этом виде спорта.
- Садзюбо – это самбо, дзюдо и бокс одновременно. Я соединил всё лучшее и получилось нечто такое… убойное и красивое! Новый стиль! Странно, что вы не знаете. Пожалуй, самое сильное и смертельное единоборство на сегодняшний день. Наши бойцы круче всех, Док! У меня, кстати, золотой пояс и я могу тренировать других… 
- Хватит, Ващук! Такой борьбы нет, как нет и соревнований, методик и поясов. Вы лжёте, Ващук, упоительно фантазируете…
- Зря вы так, Док…
- Не перебивайте. Вот у меня тут написано: «…за период обучения в школе №15 для детей с задержкой психического развития, Ващук И.С. проявил себя как недисциплинированный, грубый, агрессивный и неуравновешенный ученик с полным отсутствием тяги к приобретению новых знаний и навыков».  И вот ещё это - «… регулярно посещал секцию бокса, но был отчислен за агрессивное, вспыльчивое и жестокое поведения с товарищами по секции.  А также за постоянную грубость и пререкания с тренером». Добавлю от себя, Ващук, что в седьмом классе вы до полусмерти избили своего однокашника и своё неполное среднее образование дополучали уже в спецшколе за колючей проволокой. Что вы на это скажете? А? 
- Это неправда, Док. У вас неверные сведения. Это всё про другого Ващука, просто моего однофамильца. Я был хорошим учеником и негласным чемпионом Мос…
- Замолчите! Я вижу, что вы не хотите говорить правду, Ващук. Что ж, всё ещё впереди.
Кстати, а как это – «негласный чемпион Москвы»? Что это значит?
- Я одержал победу над всеми соперниками, но чемпионом назначили эту гниду Воробьёва. А я сам стал именовать себя негласным чемпионом. Это справедливо.
- Ну-ну, Ващук. Продолжим… так, это про ПТУ…, тут ничего интересного, вели себя на удивление пристойно. Так, вот про службу: «…В 1987 году, я был призван в армию, где меня как физически крепкого и развитого, спортивного юношу зачислили в диверсионно-разведывательное секретное спецподразделение морской пехоты «Ночной гром», в составе которого я выполнял интернациональный долг в Анголе и Афганистане. Имею ранение в голову и государственные награды. Уволился в 1990 году в звании главстаршины». 
Это всё правда, Ващук? Отвечайте.
- Чистейшей воды, Док. Только в военнике ничего этого нет, так как все сведения обо мне и нашей группе глубоко засекречены. Про нас даже Горбачёв не знал. Мы - элита спецназа.
- Какие же у вас награды?
- Медаль «За отвагу», орден «Красная Звезда»…
- Перестаньте святотатствовать, долбоёб и послушайте меня! Вы начинаете перегибать палку. Вникайте в то, что я скажу. У нас есть полная информация о вас из военкомата. Помимо того, мы даже допросили вашего бывшего комроты майора Клименко. Помните такого? Он, кстати уже полковник и давно в отставке. Бедняга до сих пор, с содроганием вспоминает вашу личность и совместную службу. Вот, что он вспоминал: «…Не было в нашей части солдата более мерзкого, злобного, ленивого, неисполнительного и недисциплинированного, чем рядовой Ващук. Он умудрялся нарушать всё, что только можно. Неоднократное пьянство, драки, самоволки, хамство старшим по званию, оставление боевого поста, и.т.д. и.т.п.. В общей сложности, он провёл на гауптвахте половину своей службы».  Далее читать не буду – идёт сплошной мат и ругань. 
И это всего за 13 месяцев год вашей службы, Ващук! Вы бы так и сели надолго в дисбат, если бы вас не комиссовали из-за травмы. Не надо скрипеть зубами, не то хуже будет.
- У меня боевое ранение в голову. Меня осколком…
- Молчать! Никакого ранения у вас нет. Вы получили по балде казённой частью пушки, при откате во время стрельбы. Какого хрена вы полезли к стреляющему орудию?! Я вообще удивлён, как ваша голова выдержала…
- Я был в каске и мне было интересно!
- Вот видите, Ващук, значит я говорю правду.
- Это было в Анголе….                                                                                                                        - Это было в городе Калязин, что в Тульской области, в военной части №15182, рядовой Ващук!
Всё! Я вижу, что наше дальнейшее сотрудничество бессмысленно.  Вы нагло валяете дурака, Ващук. С вами будет говорить другой сотрудник. И по-другому. Отдыхайте пока.
                                           

- Поработайте кулаком…, вот так.  Не морщитесь, это не больно, Ващук. Лейтенант, вводите. Так, Хорошо. Надо подождать пару минут. Как самочувствие, Ващук?
- Нормально. Тепло по всему телу пошло. Спасибо за заботу…, не знаю как звать-то.
- Зовите меня Проф. Ремни не давят?
- Немного, но терпимо. Какой у вас кабинет страшный и некрасивый. А на улице хорошо.
Меня тошнит слегка, Проф. Дайте водички, пожалуйста. Сушит всё тело….
- Это сейчас пройдёт, а потом будет совсем хорошо. Не закрывайте глаза, Ващук.
……………………………………………………………………………………………………………………………………..
- Итак, Ващук, вы готовы говорить мне правду?
- Как на духу, отец родной.
- Проф, проф.
-Да, Проф.
- В своей автобиографии вы указали, что после увольнения из армии, вы долгое время работали телохранителем у ныне покойного вора в законе Мираба Гвасалия. И даже как-то спасли ему жизнь. Это так? 
- Нет, всё это ложь. Я видел Гвасалию только по телевизору. Он мне очень понравился. Сильный, волевой человек. Я бы с удовольствием служил ему как собака, но кто я такой для него? Я завидую таким людям. Очень завидую, Проф. 
- Вы молодец, Ващук. Продолжайте.
- После того как меня комиссовали, я долго не мог никуда устроиться. Я был озлоблен на весь белый свет и людей.
- Хорошо, очень хорошо.
- Но как-то мне повезло, и я устроился грузчиком на аптечный склад. Там хорошо платили, кормили вкусными обедами и оплачивали проезд. Вскоре я стал бригадиром. Жизнь стала налаживаться. Я хотел даже жениться, но женщины боялись меня. Я общался только с пьяньчужками и опустившимися лярвами. Я запутался и не видел выхода. Злоба снова вернулась ко мне, но в ещё худшем виде. А тут ещё этот путч, Ельцин, танки, свобода и прочая дрянь. Мне очень не нравилось всё это. С каждым днём становилось всё хуже и хуже. На работе стали мало платить, уволили многих ребят. В бригаде остались только я да Костик Зарянов, редкостный идиот, стукач и жополиз. На моих глазах рушилось всё – мир, страна, понятия, моё благополучие и покой матери. Я летел в пропасть вместе со всеми…
- Достаточно про это, Ващук. С Селиверстовым вы когда познакомились? До расправы с патрульным в Кузьминском парке или после?
- Откуда вам про это известно? Ведь менты никого не нашли…
- Мы многое знаем, Ващук. Вас мы вычислили не сразу, пришлось помучиться. Но в конце концов, мы всё же вышли на вашу персону. Мы ведь не идиоты из МВД, у нас свои методы, более эффективные и действенные.
- С Селиверстовым Геной я познакомился уже после нападения на милиционера.
- Оставим пока Гену в покое. Почему вы не убили патрульного, а только похитили пистолет? Зачем вы срезали ему все пальцы на ногах?
- Это был акт сакральной жертвы и искупления…, предупреждение всем им подобным.
- Поясните.
- В тот день я долго гулял в Кузьминском парке, пил пиво и наблюдал за патрульными. Их было двое, с пистолетами. На моих глазах они нагло обобрали пьяного мужика, мирно спящего на лавке.  Затем они стрясли деньги с двух подростков, которые пили пиво под деревом. После этого, они долго проверяли документы у всех нерусских и тоже брали с них деньги. Потом они не таясь, бесплатно выпили водки в кафе. Ели шашлык и смеялись. Двух девушек, которые отказались с ними знакомиться, они посадили в патрульную машину, которую вызвали по рации. Не знаю, что стало с этими девушками потом. В общем, эти менты делали всё что угодно, только не исполняли свои прямые обязанности по охране порядка. Тогда я просто взбесился и проучил одного из них по своим понятиям. Кто-то должен был это сделать. А пальцы я просто отсёк секатором. Ничего сложного.
- Вам не было его жалко? Не трясите головой, Ващук, отвечайте.
- Нет, абсолютно нет. Я жалел только об одном – что не мог справиться с обоими.
Но всё же, как вы вышли на меня? Ведь я сделал всё чисто и правильно.
- Да, вы сделали всё аккуратно, но допустили одну глупейшую ошибку. Я не имею права рассказывать вам детали, но всё же подчеркну - не стоило выбрасывать отрезанные фрагменты в мусорный контейнер рядом с домом, в котором живёте.
- Мне доставляло удовольствие нести их в кармане, вспоминая крики мольбы его ужаснувшегося и осознавшего естества….
- С этим всё ясно, Ващук. Идём дальше. Эй-эй! Не спите…, вам что плохо?
- Я  вижу странные тени за вашей спиной, проф. Знакомые силуэты…, образы…. А-а-а!!!
Уйди прости уйди прости уйди прости уйди…ии-ии-ии!!!
- Лейтенант, быстро стабилизатор…, колите. Не дёргайте рукой, Ващук! Тьфу, слюнявый, сука…

- Ну что, как самочувствие?
- Проф, пожалуйста, снимите портрет этого человека со стены или разверните меня спиной. Мне страшно…
- Бросьте. Вы что, разве никогда не видели его?
- Видел, но я никогда так долго не смотрел на его изображение…, ему в глаза. Он главный бес, первый помощник чудовища и смотритель ада. Он издевается надо мной, проецируя на стены образы моих мертвяков. Мать, мать! 
- Перестаньте ломать комедию, Ващук. Если взять вас…, впрочем…, лейтенант, снимите пока портрет.
- Спасибо, Проф, мне уже легче. Дайте водички.
- А почему вы вдруг вспомнили свою мать? Ведь она благочинно преставилась в собственной постели несколько лет назад…
- Это я убил её.
- Ващук, вы меня удивляете. Мне не нужны ваши бредни и сентиментальные фантазии. Мы говорим только по фактам.
- Я убил её…. Она стала мешать мне, раздражать. Более того, он начала догадываться.
- Насколько нам известно, она скончалась от больного сердца, банальный приступ.
- Да, но с моей помощью. Во время очередного приступа, я отобрал у неё все лекарства и запер комнату…, скорую вызвал уже после смерти. Я жалею об этом, но у меня не было выхода. Мать мне снится часто, всё плачет и к себе зовёт. Видно, скоро встретимся….
- Ладно, Ващук, дело прошлое. По большому счёту, вы поступили ещё гуманно и разумно.
Некоторые паскуды, вообще выносят своих близких на помойку в сумках и по частям.
Давайте продолжим по Селиверстову. Почему вы поверили ему и раскрылись?
- Сначала Гена мне очень не понравился – длинный, тщедушный, какой-то сальный и в  очках…  Я даже сперва подумал, что он пидор – один всё время… и деньги у него всегда водились. Но позже, приглядевшись к нему, я его понял и даже зауважал.
- За что же именно?
- Стержень в нём был - разум, хладнокровие, образованность, расчёт…
- Одним словом всё то, чего так не хватало вам?
- Нет, не совсем. Он просто всё расставил по своим местам. Глаза мне открыл, цели обозначил, методы. Он такой был, знаете ли, за дело похвалит, на ошибки спокойно укажет. Всё потом разъяснит толково. Всю базу материальную обеспечивал, книги хорошие давал читать. Деньги понапрасну никогда не тратил. Выпить – пожалуйста, но только в кафе, с закусочкой и в компании приятной. У него ни с чем не было проблем - ни с оружием, ни с взрывчаткой.
- Скажите, Ващук, вы сами пришли к своим нынешним убеждениям, или под влиянием Селиверстова? Кстати, его настоящее имя Сергей Орешкин.
- Я сам проникся идеями терроризма и национал-патриотизма. Гена лишь укрепил мою веру и подвёл духовную базу. Ещё и государство поспособствовало.
- Хорошо. Какая из книг, которые вам давал Орешкин, запомнилась более всего?
- Дайте подумать…, там все такие однотипные названия…. Пожалуй, «Методики и особенности славянской партизанской борьбы в условиях террора русского населения со стороны государства, жидов и прочих инородцев». Да, по-моему…, так звучит.
- Что ж, более шаблонного и глупого названия, я ещё не слышал. Один разлив.
- Я многое почерпнул из книжки. Понятно всё в ней изложено, доходчиво и просто.
- Мы знаем, знаем. 
- А что сейчас с Селиверстовым?
- Да ничего страшного. В дурдоме закрытом ваш товарищ отдыхает, опытный гадёныш, ушлый. Ведь он сам никого не убил и не взорвал. Полежит пару лет и снова в бой, если захочет, конечно. Бог с ним, с вашим фюрером. Он свою роль сыграл. Взрывчатку для Бакинского поезда он вам передал? 
- А кто ж ещё! Но вот, что-то не сконтачило. Только шум один и вышел.
- Эх, Ващук, если бы вы знали, сколько мы под этот ваш шум дел подписали!
Скольких ненужных убрали, лишили…. Впрочем, это к делу не относится. А если бы поезд ещё и под откос полетел, то…. Это я про другое, Ващук, не обращайте внимание.
- Да уж извините, вот не срослось что-то. Рвануло то уже после прохождения состава.
- Извини-и-ите…! Дилетанты, надо было учитывать совокупность временных погрешностей возбуждения электромагнитных полей в проводниках разного сечения, сопротивления и ….
- Чего-чего?!
- Ничего, это я про своё, Ващук. Вы бы кучу народа положили тогда.
- Так мы так и хотели…
- Отставить! Не хватало ещё дискутировать с вами на эту тему! Далее по другим вашим «подвигам». Беременную гражданку Молдовы Райлян вы зарезали? Отвечать коротко.
- Я.
- Зачем вспороли живот? Хотели посмотреть, что там внутри?
- Это был ритуальный акт…
- Хватит про сакральный символизм! Говорите правду, Ващук!
- Я не контролировал себя. Зверь вышел наружу.
- Это уже лучше. Куда вы дели тела Мамедова и Саид-Оглы?
- Кого?
- Тех кавказцев, которых вы расстреляли из пистолета, отобранного у милиционера.
- Сжёг и закопал. Под Марфино, это деревня такая в Подмосковье.
- Почему спрятали трупы?
- Возни с ними много было, но я всё на камеру снял. Как шампуры втыкал и…
- Достаточно, Ващук. Вы, кажется, начинаете понимать.
- Поджёг Терентьевского рынка - ваших рук дело?
- Да, я удовлетворён результатами.
- Ещё бы, четыре трупа.  Зачем вы повесили вдову Гвасалия?
- Просто так, чтобы не терять форму.
- Точнее.
- Я отправил её к мужу, им вместе будет лучше там.
- Вы юлите.
- Вместе с ней, я повесил глупую память о своих авторитетах и … 
- Теперь понятно. С 199… года, вы начали также регулярно и бессистемно нападать на  девушек и женщин. Я бы ещё как-то понял, если бы вы их грабили или насиловали. Хоть какой-то мотив. Но убивать просто так! Зачем?
- Ужас, Проф, мне нужен был ужас.
- Вам было мало ужасов и без этого?
- Мне нужен был ужас последнего взгляда жертвы.
- Вы снова бредите, Ващук. Лейтенант…
- Не надо. Вы не понимаете, Проф. Все мои акции не приносили мне простого ощущения всесильности, избранности и безнаказанности. Это была работа, хоть и любимая.
- Так-так, интересно.
- Поверьте мне Проф, любой убийца со временем становится маньяком. Не стал исключением и я. То, что мы видим в глазах жертвы, я и называю ужасом последнего взгляда. Это тайна, ритуал, известный и понятный только нашей касте. Это некая переходящая энергетическая субстанция, которая подпитывает и придаёт убийце….
- Заткнитесь, Ващук! Замолчите, не то я застрелю вас прямо здесь!
- Вы так жаждали правды… Хорошо, я убивал, чтобы имитировать свои дальнейшие действия под работу серийного маньяка. 
- Вот так-то лучше. На этом всё, наша беседа закончена, Ващук. Как вы себя чувствуете?
- Средне-паршиво.
- А вы не такой сумасшедший, как кажетесь…. Лейтенант, принесите камеру.
- Сейчас, Ващук, вы перед камерой дадите признательные показания по всем двенадцати эпизодам убийств женщин и девушек, которые вы совершили в период с …… по ……. года.
Коротко: только даты, места, обстоятельства, мотивы и способы. В конце вы признаете себя сумасшедшим маньяком, некрофилом и садистом Ясно?
- Ясней некуда, Проф.
- Не волнуйтесь и не дурите, это нужная формальность. Лейтенант проследит и подскажет.  Приступайте. Я вас покину на некоторое время.


- Здравия желаю, господин Иванов.
- И вам не болеть, Давидович.
- Профессор Давидович.
- Как скажете, профессор. Меня ж тогда зовите просто Иванов.
- Как вам у нас нравится?
- Вы знаете, я бывал здесь уже лет эдак… двадцать назад. Внешне ничего не изменилось. Вот только эта техника, компьютеры, мониторы и прочее, привносят некоторую новизну. Но как и тогда, тяжёлое ощущение безысходности и обречённости не покидает меня под этими сводами. Всё-таки, бюст Ленина у входа не хуже портрета новоиспечённого лидера нации. Атмосфера не меняется. Как основы моего сознания и камни этого здания.   
- Да вы настоящий эмпирический философ, господин Иванов!
- Могу себе позволить, иногда и понемногу, профессор.
- Давайте перейдём к делу. Что вам ещё надо от нас, помимо корректировки Ващука?
- Мне не нужно ваше положительное заключение о его психическом состоянии, мне нужен благоприятный прогноз о возможности его перепрограммирования. Ведь этим занимается только ваша контора. Уж не приказываю, настоятельно прошу.
- Я никогда не подтвержу такой прогноз. Этот ваш Ващук – выродок рода человеческого и будь моя воля, я бы немедля растворил его в серной кислоте. 
- Полноте, профессор, вы человек опытный, заслуженный военный. Вы работали с личностями и похуже. Не стоит давать выход эмоциям.                                                           
- Да, я работал с самим Чикатило и многими другими, но абсолютно в ином ракурсе.
- Вы подпишите прогноз, назначение, курс реабилитации и обновления. Сегодня же. Вот, ознакомьтесь с этой бумагой.
- Что ж, Иванов, мне придётся подчиниться. Ещё полчаса назад, выполняя ваши инструкции и проводя допрос-исследование нашего подопечного, я не мог и представить, для чего это всё делается. 
- Какой у вас статус допуска, профессор?
- 29 Х.
- Жаль, но я не смогу дать тебе дополнительные пояснения, Лёва. Мы ведь, кажется знакомы?
……………………………………………………………………………………………………………………………………
- Это и ни к чему, Арнольд. Ты знаешь, этот Ващук для меня, как для учёного, представляет определённый интерес. Весьма редкий, я бы даже сказал уникальный человеческий психотип. Я бы разложил его на молекулы и докопался до истины. Но только здесь, в этих вечных стенах двухметровой толщины. А вы хотите использовать его таким образом! Как военный я конечно же подчинюсь, но как гражданин и учёный я категорически против!
- Ты знаешь, Лёва, уже тогда, многие на нашем курсе недолюбливали тебя только за то, что ты принадлежал к той прослойке общества, которую Ленин метко окрестил «говном нации».  Ты много лет видишь нашу войну глазами своих умалишённых подопечных. Вой снарядов, гул разрывов и стоны раненных не пробивают эти двухметровые стены.  Редкие, правдивые кадры с передовой этой жестокой войны, ты с отвращением видишь на экране своего телевизора. Пойми, Женевская конвенция писана для этих дуболомов из Вооружённых сил, а для нас не существует ни законов, ни морально-этических норм. Мы боремся за выживание нации. Пойми – за ВЫЖИВАНИЕ!
Жестокое время, обезумевшие и ошалевшие от безнаказанности главари, фанатики, против которых есть одно верное и действенное оружие – наша неадекватная, чрезмерная жестокость и неминуемая расплата смертью за смерть…. Террор!
- Хватит, Арнольд, я всё понял. Будут ещё люди, помимо Ващука?
- Всего мне нужно будет человек 25, вернее уже 24, Ващук будет зачислен первым.
- Да не ссы ты, справишься. Мы люди старой закалки!
- Да, Арнольд, что-то я раскис, возраст что-ли…. Слушай, давай по рюмке наебнём, у меня есть тут. Всё-таки столько лет не виделись….

- Какие будут предварительные наброски по новой карте памяти Ващука?
- Значит так – всё реальное прошлое убрать. Сделать ему то, что он в автобиографии накатал.  Ну, от себя там дополните положительное что-нибудь, патриотическое. Баб всех зарезанных тоже стереть. Оставить только его идейную борьбу – взрывы, поджоги, кавказцев этих с шампурами. Да, пошерудите по Орешкину…, его речи, наставления тоже оставьте. Особенно про Отечество и инородцев. Мужик он вроде неглупый был. Мышечную память, злость, жестокость и навыки, методики поднимите до десяти. Бабу ему какую-нибудь нарисуйте с мандой шоколадной, да посисястей. Из деревни Марфино, в синем сарафане. Пригодится. У каждого солдата должна быть баба далёкая, что бы было о чём помечтать…. 
Примерно так…, более конкретные инструкции завтра по ЗАСу получишь. Понятно?
- Так точно, господин Иванов.
- Да будет тебе, Лёва.  Ну, пошли с этим Ващуком знакомиться. Это ж надо, бля, идейный национал-патриот маньяк! А вы его чуть ментам тупорогим не сдали! Я из него за год такого профи сотворю! Да мы с ним таких дел наделаем! Они у нас не только кровищей умоются – они у нас, суки, кишками собственными подавятся! Я его командиром взвода  сделаю! Повезло, повезло мне с первым солдатом! Он мне сразу понравился. Ужас последнего взгляда, садзюбо, бля, это ж надо! Да это же просто находка для нас!
………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Лейтенант, расшнуруйте Ващука и подведите к нам. Знакомьтесь, Ващук, это господин Иванов, ваш новый куратор. Вы поняли?
- Так точно!
- Ну, иди же, иди ко мне, солдат. В глаза мне смотри, лучше смотри!
- Ну что, готов служить Отечеству?
- Готов, господин Иванов!
- Готов исполнять любые приказы и распоряжения?
- Готов, господин Иванов!
- Готов жизнь отдать за Родину, за народ, за командира и товарищей своих?
- Готов, господин Иванов!
Сияющий Иванов широко раскинул руки; глаза его светились счастьем.
- Ну, иди же, иди ко мне, красавчик!  Дай-ка я крепко обниму тебя, мой первый солдат!