Мы все греховны от рождения,
И наш удел увы таков,
Гордыня,жадность ,вожделение...
Да мало ль всяческих грехов.

Над куполами и над папертью,
Небес лазоревая нить,
И я решился обязательно,
Греховность в храме замолить.

Горели свечи воском хныкая,
Не громко пел церковный хор,
Священник медленно мурлыкая,
Вёл задушевный разговор.

Та речь его неторопливая,
Вселяла радость и покой,
И молча паства терпеливая,
Крестилась правою рукой.

И я молился в том движении,
Людских дыханий и голов,
Просил: "Избавь от вожделения",
Иных молитв не зная слов.

Очнувшись,словно от затрещины,
На фразе "Боже,помоги...",
Заметил, у соседней женщины,
Изгиб волнующий ноги.

С лицом в слезах от просветления,
Под тёмным вязаным платком,
Манила острыми коленями.
И фильдеперсовым чулком.

Не унимался зуд в промежности,
Готовясь двинуть в долгий путь,
И вызывала приступ нежности,
Её вздымавшаяся грудь.

Лоснился зад под юбкой кожаной,
Как круп у доброго коня.
Меня всё это растревожило,
До слёз растрогало меня.

В объятьях замер бессловесности,
Не ставши братом во Христе.
Душой тянулся я к телесности,
И вожделел о наготе.

Из церкви шёл и бездуховности,
На совесть лёг глубокий шрам.
Как разрубить узлы греховности,
Когда пускают женщин в храм?

детский писатель Шнобель (с)