Конкретных задач армейским руководством передо мной не ставилось. Из расплывчатых фраз «установить контакт», «изучить и доложить» стало ясно, что они сами не представляют с чем тут можно столкнуться и, соответственно, что потом делать. Посему миссия свелась к привычной разведке или, как любил говорить Марат – прешься, пока не наткнешься. Впрочем, не привыкать.

Со стороны же Скрынникова с задачами был полный порядок. Во-первых, его интересовало изменение в поведении машин. В частности, почему прекратились их выходы на поверхность. Также, по возможности, необходимо выяснить их точное количество, установить факты роста популяции, если таковые имеются (сколько всего ГРК активировали военные неясно до сих пор) и выявить признаки разумной деательности.

Когда внизу обозначилось дно шахты, я на минуту, не больше, завис, вслушиваясь в звенящую тишину. Откуда-то сверху, издалека, шли вибрации  –  по-видимому, от поездов метрополитена. Может, конечно, и не от них, но других вариантов в голову не пришло. Кроме этих едва заметных вибраций и звуков осыпающейся в шахте земли сенсоры ничего не улавливали. Можно спускаться.

Туннель внизу был прежним – пыльным и пустым. Темнота помех не доставляла – человеческие недостатки теперь мне чужды. Всё, включая самые мелкие детали, вроде царапин на стенах, виделось в зеленоватом спектре, как будто через прибор ночного видения. На стене, у которой в свое время я оставил рюкзак с регистратором и спящим щенком (где теперь тот щенок?) светились россыпи пятен, скорее всего –  засохшей крови. Моей. Значит, дальше такие пятна встретятся еще не раз. А точнее, минимум дважды. Желание отомстить за друзей вспыхнуло и сразу исчезло. Воспоминания утратили былую яркость. Странное все же существо – человек. Стоит изменить облик, как меняется внутреннее восприятие.

  Стоило мне осторожно двинуться вперед, как снизу раздался треск, пол провалился. И я, не успев сориентироваться, пролетел около двадцати метров, а затем с грохотом рухнул на зеркально ровную каменную плиту. Выскочившие было в полете клинки, жалобно звякнули и убрались обратно в корпус. Вопрос, привлек ли кого-нибудь произведенный мною шум, решился сам собой, как только восстановилась сбитая при падении «картинка». Десять парящих в воздухе вокруг меня цилиндров – это либо почетный эскорт, либо надежная охрана. Что-то подсказывало, что второй вариант более вероятен. Приняв вертикальное положение, я замер в ожидании действий со стороны встречающих. Пришедшую было идею приветственно взмахнуть лезвием – отбросил – не хватало, чтобы эти ребята разом помахали в ответ. Не издав ни звука, два робота раздвинулись, освобождая проход. Сильный толчок с другой стороны означал –  пора идти в указанном направлении.

Колонна роботов во главе со мной довольно быстро перемещалась по огромному туннелю, вырубленному в скале. Особенное впечатление производил пол. Ровный, без единой щербинки, он явно не был создан человеком. Изредка в стенах мелькали проемы, ведущие в другие помещения, но увидеть, что именно там находится, возможности не предоставлялось. Иногда навстречу попадались такие же машины, куда то спешащие по своим делам. Некоторые, наоборот, обгоняли нашу колонну. С каждой минутой этот тоннель все больше напоминал мне обычную городскую улицу. Наконец, движение замедлилось и сопровождающие ненавязчивыми тычками указали боковую нишу, в которую следовало повернуть. Что и было сделано.

Через узкий проход мы попали в просторную, высокую комнату с явно искусственным освещением и отсутствием какой-либо мебели. Помимо нас, вокруг центрального возвышения, в ней толкались еще около десятка ГРК. Простояв в окружении своих молчаливых охранников около часа, я заметил, что на это возвышение, потрескивая силовым полем, забрался один из роботов, к которому меня тут же заставили подойти.

– Ты не один из нас, – утвердительно заметил он вместо приветствия. Голос звучал механически, наверное, как и мой. Определить на слух даже самые простые эмоции в этом случае – вроде ненависти или страха – возможным не представляется. Перед выходом Скрынников не дал конкретных рекомендаций насчет того, как конкретно общаться и это сильно осложнило дело. Что взбредет в голову толпе машин, да и в голову ли – учитывая использование в их управляющих системах лишь отдельных элементов человеческого мозга – непонятно.

– Я один из вас. Такой же мозг в железной коробке, – первая фраза звучала излишне «туповато», но зато и шансов, что ее правильно поймут, гораздо больше. Пространно заявлять что-то вроде «склонитесь и внимайте», особенно сразу, не стоит. Так и есть –  традиционный для торговли метод «присоединения» дал положительный эффект. Металлическая махина, потрескивая силовым полем, медленно объехала вокруг меня и снова встала на прежнее место.

– Можешь не говорить как с индейцами, у нас тоже полноценный разум. Зачем тебя послали? – сказать, что я был удивлен, услышав подобное – это ничего не сказать. Ощущение – как от внезапного пинка в голову. Мелькнувшая случайно мысль о том, что в случае пыток боли мне ощущать не придется, была тревожной и, одновременно, успокаивающей.

– На поверхности хотят знать, что здесь происходит, – простой ответ, по-видимому, удовлетворил предводителя, который снова, но уже гораздо медленнее, чем в первый раз, облетел вокруг меня.

– Убивать тебя бессмысленно, пришлют других, – будь у меня легкие, я бы облегченно вздохнул.  Но их не было.

–  Ты получишь необходимую информацию и передашь ее наверх. Пары часов для этого хватит. Не пытайся причинить кому-либо вред или вырваться. Заприте его, организуйте охрану и передайте документацию, – последнее было адресовано окружавшим меня ГРК. Лязгнув клинками (движение напомнило отдачу воинской чести) легкими толчками меня отвели в дальнюю часть помещения. За одним из выступов в стене бесшумно открылась дверь, скорее всего, с электрическим приводом. Внутрь зашел я один, оказавшись в маленькой комнатенке, напоминающей камеру предварительного заключения, где, по молодости, случалось бывать не раз. Спустя некоторое время, один из оставшихся снаружи роботов в силовом поле принес металлический ящик – с металлическими же листами. Тончайшие и почти невесомые, эти листы были с двух сторон плотно заполнены текстом.
    
    Переданная коробка означала многое. Это было очевидно даже мне – не имеющему отношения к философии, социологии или политологии. Первое – у них есть полноценный разум. Второе – они высокоорганизованны – об этом свидетельствуют записи – что это, как не письменность. Генералы доигрались. Теперь их представитель – робот, ведет переговоры с кучей других роботов под землей. Именно переговоры. Какая уж тут разведка.

    Я начал по очереди захватывать листы силовым полем и изучать их. Судя по всему, военные с самого начала проекта лаборатории «Лотос» вели собственные исследования. При этом они беззастенчиво использовали (точнее воровали) наработки Дмитриева и скрывали собственные. Опасения, которые испытывал Николай, были чужды высшему армейскому руководству, чей мозг, пожалуй, не намного превышал по совокупности показателей фрагменты, используемые для ГРК.

    С точки зрения военных ГРК должны были, с одной стороны, полноценно мыслить для максимальной боевой эффективности и, с другой стороны, беспрекословно подчиняться командованию. Реализовать эту задачу, не решаемую, с точки зрения Андреева, они предпочли с помощью внедрения в корпус роботов неизвлекаемых зарядов взрывчатки. Таким образом, управление выстраивалось на страхе немедленной смерти в случае нарушения приказа.

    Как и следовало ожидать, первое, что сделал полноценный разум – избавился от этих самых зарядов. С возможностями ГРК в плане обработки металла и управления силовыми полями труда такая операция не составила. Все происходило тихо, без огласки – здесь опять сыграл роковую роль человеческий фактор. Корпусные повреждения привычно списывались техниками на последствия полевых испытаний. Так, традиционная человеческая безалаберность в совокупности с армейской жаждой уничтожения, дали начало новой расе. По крайне мере, именно так выглядит ситуация на данный момент.

    Первоначально источником увеличения количества роботов была банальная охота, свидетелями которой стали жители ряда районов столицы. Именно они стали первыми «новорожденными». Но последующей мести за собственную гибель не последовало. После осознания себя частью машины, мышление человека менялось. Тут невольно в моей памяти всплыли собственные недавние выводы. Будучи металлическим цилиндром, ты утрачиваешь возможность жить по-прежнему. Традиционные человеческие ценности утрачивают смысл. Даже мне, не скрою, окружение себе подобных очень даже приятно. Наверху все были людьми. И их общение со мной – это либо одолжение тому, кем я был раньше, либо необходимость проведения очередного эксперимента. Даже группа Скрынникова, не задумываясь, поставили меня на грань гибели в битве с танком. По сути, никому не нужной битве. Уж с моей то стороны точно.

    Но разум, есть разум. Охота за людьми неминуемо означала войну на истребление, которой раса ГРК, стоит добавить, совершенно не хотела. Единственная точка конфликта – необходимость доноров мозга, решилась в традиционном для России контексте, о чем свидетельствовали расположенные в хронологическом порядке записи неких ГРК-Гектор и ГРК-Веста.

Судя по этим записям – в обмен на редкие минералы группы людей с поверхности согласились работать на роботов. Человеческий род был всегда богат на предателей, но измена собственной расе – такое, скорее всего, случилось впервые. Основным направлением приложения усилий машин стала организация массового движения в пользу легализации эвтаназии. Поначалу, сопротивление со стороны общественности было сильным, но в конечном итоге в ряде регионов она была официально разрешена. И здесь вступил в действие проект «IT-эвтаназия».

В рекламе и отчетах для контролирующих органов все представили как перенос совокупности индивидуальных элементов личности (слэнг, привычные выражения, отношение к определенным событиям) в компьютер. Человек умирает, избегая множества мучений, а его близким в качестве памяти достается напоминающий о нем виртуальный образ. Такой вариант устроил всех. Ошеломительный успех проекта объясняется еще и тем, что в общении эти образы с точки зрения родственников и друзей умерших не уступают оригиналам ничем, кроме отсутствия физической оболочки. Но столь высокая степень достоверности – отнюдь не результат современных технологий.

Реальность куда хуже. Мозг умирающего внедряется в ГРК. В этом причина непонятной многим избирательности в отношении подлежащих эвтаназии клиентов – ими не могут стать люди с какими-либо заболеваниями мозга, из-за чего постоянно идут многочисленные судебные процессы. Что же до «виртуального образа», который якобы остается на память – это и есть новообращенный ГРК, то есть реальная личность, чьи ответы на вопросы родственников поражают тех полнотой и знанием деталей. Здесь и кроется причина  популярности IT-эвтаназии, или как ее называют в средствах массовой информации «Ваша вторая жизнь». Твой родственник или друг перестает мучиться, а ты общаешься с ним раз в несколько дней с помощью специальных терминалов в «Центрах памяти». Только мало кто знает, что к этим терминалам подключаются роботы, еще недавно бывшие живыми людьми.

    Судя по документам, центров памяти к данному моменту уже более сорока, из них действующих – пять, все в Москве. От клиентов – неизлечимо больных, инвалидов и просто психов, которые хотят «жить в виртуальности» нет отбоя. Процедуру проходит в среднем сто человек в день. Несложные подсчеты, а центры работают около месяца, дают цифру в 3.000 новообращенных. Вот те бабушка и Юрьев день. Ответы на вопросы Скрынникова найдены, но лучше бы их не находить

Последний лист из ящика представлял особый интерес. Раса «ГРК» (все же название прижилось) предлагает выделить им территорию площадью порядка 2.000 квадратных километров за Уральским хребтом. Конкретное местонахождение территории – непринципиально. Ограничение доступа туда людей также остается на усмотрение правительства – со своей стороны машины гарантируют полную безопасность посетителей. Указали и аргументы в пользу предоставления им территории – защита интересов России в любом военном конфликте, выполнение сложных работ под землей, на больших глубинах, в космосе и вообще в сложной для выживания человека обстановке, включая агрессивные среды. Альтернатива –  уход расы ГРК с территории России в другое государство, готовое предоставить озвученные условия. В этот момент, по понятным причинам, мне в голову пришли США, которые уж точно не преминут объявить себя «лучшими друзьями машин», дабы нести затем идеи демократии всему миру в целом и нам в частности.

Окончательное решение в любом случае не ляжет на мои плечи, но обдумать увиденное стоило. Итак, что мы имеем. Три тысячи разумных роботов. Настроены они мирно, по крайней мере, сейчас. Даже сотрудничать предлагают и выгоды от этого тоже очевидны. Смущает способ и скорость роста их популяции. Получается, что ряды роботов могут пополняться неограниченно. Так дойдет до того, что в машинах скорой помощи установят оборудование, которое будет изолировать мозг потерпевших, состояние которых безнадежно. И в результате – получите новую металлическую тумбу. Откуда, кстати, оборудование – создать три тысячи ГРК непросто. Хотя, что тут думать – те, кто работает на них за драгоценные камни, закупил и оборудование. Может даже сами военные.

Итак, число машин будет расти. Но опасность в том, что они не могут размножаться сами по себе. Отработавший ресурс мозг погибнет, погибнет и ГРК. Получается…численность людей будет снижаться, численность машин – увеличиваться. В результате под угрозой исчезновения окажутся обе расы. Сначала исчезнут люди, потом через сотню–другую лет роботы. Не пришло ли человечество к закономерному своему концу…вряд ли. Роботам ни к чему конкурировать с людьми на Земле – они при необходимости и на луне определятся. Надо сказать, этот вывод меня успокоил.

    Металлическая дверь бесшумно открылась. Пора возвращаться с докладом.

…

02.02.2013
ПРИКАЗ ФСБ РОССИИ "О противодействии враждебному захвату территории Российской Федерации"
Не нуждается в государственной регистрации
письмо Минюста России от 14 января 2013 года № 01/8424-дк
2 февраля 2013 года № 194
В соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 25 января 2013 г. № 112 «О превентивных мерах в отношении вышедших из-под контроля объектов проекта «Лотос» и предотвращении враждебного захвата территорий Российской Федерации (Собрание законодательства Российской Федерации, 2012, № 42, ст. 2391; № 52, ст. 3787)

П Р И К А З Ы В А Ю

Утвердить предлагаемые методики сохранения секретности в рамках проекта «Ядерный рассвет». Исполнительные группы проекта «Лотос» ликвидировать.
Директор Д. В. Бортников


…

Первое, что я почувствовал – это нестерпимый жар. Как может быть жарко металлу, стало понятно, когда заработали сенсоры прижатой к земле стороны корпуса. Здания, где только что проводилось совещание группы Скрынникова, не было. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась горящая равнина с беспорядочно торчащими обломками зданий. С неба падали хлопья черного пепла. Километрах в пяти к востоку дымился огрызок башни «Федерация».