Этот сайт сделан для настоящих падонков.
Те, кому не нравяцца слова ХУЙ и ПИЗДА, могут идти нахуй.
Остальные пруцца!

Ivan :: Поводите Сережу
Поворот, еще один, еще, теперь влево - послушная моя ласточка чутко реагирует на каждое касание. Эта машина управляется кончиками пальцев. Если бы людей можно было делать такими послушными и ответственными. Надежными. Надежными – именно так.
Еще один поворот, несколько десятков метров вдоль сетчатой ограды, ворота стоянки. Отдыхай, родная моя. Я не хочу брать тебя в мой родной район. Тамошним обитателям незачем знать о твоем существовании.

От чего я устал, так это от подстав. 

Маринка говорит, забей, ничего не выйдет. Делать карьеру в нашей конторе – бред. Единственный смысл во всех этих должностях – потом их можно вписать в портфолио.  Угробишь нервы, надорвешься – плюнь. Нервные клетки не восстанавливаются, а этот заказ вам не поднять. Тем более, Сережа в запое.

Три остановки на трамвае – и я уже в совсем другом городе. Можно подумать, здесь давно идет война. Налеты вражеской авиации наносят этой местности солидный урон, но это длится так долго, что всем насрать. Двенадцатиэтажную свечку на углу бомбой прошило сверху донизу: в подъездных окнах ни единого стекла, кое-где нет и рам, торчат закопченные зазубрины шлакоблоков. Однажды, когда я был еще местным жителем, барыги из этого дома  поднимали веревкой в окно седьмого этажа ведро эфедрина. Веревка лопнула, ведро ахнуло об асфальт, и тысячи, десятки тысяч таблеток разлетелись белыми ослепительными брызгами. 

Вот кстати: будь он наркоманом – никаких проблем бы не было. Но он то просто бухарь, и все два года моей работы в конторе едва не на каждой планерке Маринка или кто-то еще из менеджеров сообщает новость дня: опять проваливаем по срокам, клиенты рвут волосы на задницах, а Сережа пьет. Шеф психует и визжит, лично бежит в дизайнерскую конюшню орать матом, однажды даже вызывал санитаров из дурки – но изменить он ничего не может.   

- Ты не понимаешь: он не уволит его никогда.  Тебя уволит, меня, любого менеджера, всех кукушек этих, но только не Серегу.

Маринке плевать, конечно, всем известно, как самоотверженно и искренне печется она о благе компании, но мы с ней почти друзья, и я то знаю: это давно уже маскарад, по настоящему она работает сейчас только над имитацией работы. А когда по не изжитой еще окончательно привычке, на автомате, сама вдруг выполняет поручение шефа, то начисляет себе за это штрафные баллы, отрабатываемые потом в спортзале. 

- Чем он ему дорог-то? Они что, Белый дом вместе оборонялии?

- Во-первых да, Сергей тут с первого дня работает. Но главное – шеф его всерьез считает гением. У него ведь у самого с визуалкой проблемы, да и вообще с идеями. Ты видел его технические задания? Там не знаешь, ржать, рыдать или стреляться. А Серый из этих какушек потом конфетки лепит…

- Таких гениев сейчас на рынке миллион, весь интернет работами забит. Молодые пацаны за копейки готовы рисовать.

- Ну вот наберешь их за копейки, они тебе отрисуют, пока у Серенького запой не кончится.

- Было уже такое. Когда витаминщикам упаковку делали. Парень сделал все эскизы, заказчику понравилось. Потом этот пришел, обосрал все, стал переделывать. Один макет исправил – чума вообще, заказчик в экстазе, шеф кричит «выставочный образец». А он опять забухал, и комп еще запаролил. А бухает он сейчас постоянно. В столе флакон всегда.

- Сейчас до чертей допьется, Ленка его под капельницу сунет, под плазмоферез. Она у него в частной клинике врачом. Хорошая девка и красивая офигенно. Тоже мается с этим гением. Забей, все равно ничего не сделаешь. Тебе самому принять надо от стресса.

- У меня диета блин, две недели еще только сухое можно немного. Если б не это мудак – я б нашел людей, мы б этот заказ сделали уже.

С братом, конечно, придется пить, если предложит. Последний раз, когда мы виделись, он как раз гулял. Праздновали то ли чью-то откидку, то ли посадку. Строго водку с пивом жрали

Мой район начинается китайским рынком. За несколько лет, что я не был здесь, рынок еще больше расползся, захватив целый квартал вместе с домами, спортивной площадкой и петлей грязной речушки. В моем детстве на ее берегах росли деревья и кустарник, там мы строили шалаши и устраивали «штабы», курили, стреляли из рогаток проволочными пульками, а став постарше, приходили выпить самогонки или китайского спирта или сварить химки. На нашей поляне в тайнике всегда хранились стакан и закопченная миска. Сейчас деревьев почти нет, берега залиты бетоном, барыги с рынка ставят здесь свои фуры с товаром.

Трамвай выдавливает меня и грохочет дальше, объезжая мой район краем. Несколько шагов от остановки через дорогу – и я словно пересекаю невидимую границу. Все сразу меняется, даже атмосферное давление усиливается, и меня будто сжимает со всех сторон. Хватает и держит. Я знаю: отпустит только, когда я уеду отсюда, и то не сразу. «Ходи опасно» - так мой брат говорит.

Двор его дома пиратски скопирован из кино про уличные банды Америки. Стены в граффити, баскетбольная площадка с одним кольцом, фигачит рэп. Три подростка теряют интерес к оранжевому грязному мячу сразу, как только замечают меня. Если что, потом легко узнать, чьи это дети. Брезгливое любопытство сменяется любопытством уважительным, когда я спрашиваю о брате. Интересуюсь. «Он у Седого на третьем бараке», - хрипит старший из детишек. У многих моих одноклассников был вот такой же пискляво-хриплый, к одиннадцати годам уже сочащийся никотином голосок. 

Половина домов в моем районе – бараки. Из местных никто и никогда не говорит «в доме таком-то на такой-то улице». Говорят: на первом, втором, третьем бараке. Так удобно и привычно. Так в лагере. Я поднимаюсь в горку, ощущая на себе по пути несколько взглядов - хватких, внимательных, оценивающих. Меня еще сильнее сжимает. Нет, я-то могу пройти по району даже ночью, даже в самые жесткие сумеречные часы – стоит только назвать брата, и безопасность гарантирована. Если, конечно, я успею его назвать. Если вообще станут задавать вопросы. Каждый раз не могу ничего с собой поделать. С тех пор, как я навсегда отсюда уехал, с тех пор, как после школы я бежал отсюда без оглядки – каждый раз так.

По правую руку – беленый грязной известью общественный сортир. Я вспоминаю: в бараках нет удобств, только холодная вода. Захожу внутрь. Здесь все так, как было заведено изначально. Вонь, по стенам бурые и коричневые мазки. «Вам бы хуй мой сосать» - меланхоличная надпись углем под слепым окошком. Бетон возле очка - в ярких алых брызгах. Тому, чья эта кровь,  сильно не повезло.

- Закодировать его можно же. К бабке отвезти.
- Его кодировали дважды уже бестолку. Потом, прикол был, Сережа справку от врача принес – типа, кодироваться нельзя, можно мозг повредить. Бухать зато можно.
Маринке пофиг, но она мне сочувствует. А мне надо что-то сделать, даже не потому, что этот раз особенный, не из-за слов генерального, что этот заказ для него вопрос престижа и чести, а для меня шанс показать, на что я способен. Просто нельзя консервировать проблему.

Брат курит на крыльце. Он совсем не изменился, и это не удивительно. Нужны десятилетия, чтобы нанести урон его лицу. Когда  впервые сажают в клетку в четырнадцать, а потом еще и еще – часть детства остается с человеком навсегда. Неволя  консервирует процесс естественного старения.  Сорокалетние юноши, пожилые морщинистые подростки,  вечные пацаны – сколько я видел их, пока сам здесь рос и взрослел. Лагерь – вторая молодость, говорит мой брат. 

- Вяло бродишь, братуха, - улыбается он мне сейчас, протягивая ладонь, - пиздюки уже прошуршали, доложили.

Пиздюками в моем районе зовут детей. Наблюдать, шуршать и докладывать - их пиздючьи обязанности.

- Ты чо, в танк нырял, на детство передернуть? - Отсюда уборная смотрится ярко-белой, празднично-чистой. Я вспоминаю алые брызги внутри.
- Там убили кого?    
- Да не, только срака взорвалась, - у моего брата всегда хорошее настроение. И крепкое рукопожатие.

- Олень баранам под раздачу сунулся. Ипонцев помнишь же, Лешу-Витю. С утра синие плыли как обычно. А тут лицо левое пиздюка соседского Вовку в сортир заводит. А по телику прогон был как раз: педофил ходит, детей ебёт. Ну и все, они его черепом об очко, а Вовка стоит угарает. Я, базарит, дядю попросил меня посторожить, а то Кристинка с Юлькой забегают дразниться.

По правой брата, по пальцам, начиная с аккуратно подстриженных ногтей бегут бледно-голубые прерывистые нити. Змейки татуировки оплетают руку до бицепса, ныряют в рукав футболки, хвосты шевелятся на мускулистой шее, на ключице, расползаются по груди, впиваясь в соски. Он сам их и колол, своей собственной левой рукой.

- Такая тема, братка. Ипонцы, хули, на двоих полмозга. Один колпашит, другой обосновывает. Айда, с босотой посидим, зарики покидаем.

Мы идем по коридору третьего барака, и брат обнимает меня правой. Пальцы – прикасаются, нажимают легонько,  давят. Сережа этот гениальный сказал мне вчера: что-то там у него с его правой рукой, нерв какой-то клинит. Профессиональная болезнь всех дизайнеров, лечится только водкой и уважением. У брата, после того как он вскрылся в ШИЗО, правая стала сохнуть: задел сухожилие. Оставленные даже на несколько часов без работы пальцы стягивались в пучок, кисть подгибалась. С тех пор прошло семь лет, и все это время не было и минуты, чтобы покалеченная рука пребывала в покое, даже когда он спал. 

В комнате, под яркой голой лампой, на уложенной на бок тумбочке – фанера с выжженным нардовым полем, плексовые зарики, вывернутая наизнанку коробка от сигаретного блока, расписанная в пулю. Я пожимаю несколько протянутых рук, улыбаюсь навстречу неуловимо похожим друг на друга пацаньим личикам, принимаю «соточку» в залапанном стакане. На выдохе возвращая стакан, левой выгребаю все, что было в заднем кармане, все, что я отмерил еще на стоянке, толкаю брату.

- Опа-ёпа, тут нам и на дурмахорку хватит, - он считает купюры пальцами одной левой руки, будто пролистывает. – Пиздюки сгоняют, а мы пока с гостевой пяточку втарим. – Согнутой в крюк правой он притягивает меня за шею вплотную к себе. – Курнем, братка, в радость, - шепчет, - там и за свою делюгу раскидаешь. Или ты на так до инвалида заехал? 

Потом мы долго сидим во дворе. Меня уже почти не жмет, почти отпускает.
Брат - рядом, курит, пальцы правой руки играют спичечной коробкой. По двое, по трое, группами, проходит по своим делам босота – здороваются или кивают издалека, или подходят, коротко, вполголоса интересуются чем-то важным: у брата для каждого есть слово, совет, обещание.
  - Опа-ёпа, Герой, треху слов по сути…

Герой – это он,  мой брат. Так все здесь его зовут. А вот этот, что подходит половина половины мозга, Витя-ипонец.

- Герой, ау-еу, брат. Положение в опасности, Марек по району скачет. Юридически он виновный, полупидар. За него прогон ходил от светофора до светофора, надо суку давить, пока людей не поконтачил. За положухой только жест. Обоссать его хочу.

Брат отвечает тем же ровным голосом, почти шепчет, но я понимаю, что на самом  деле - он орет.

- Витя, вы если дальше терпил на районе калечить будете, я сам за вас прогон отправлю. У тебя рука детская изо рта торчит. Закатайся уже, всё, аллес. Если ты маньяк и тебе невтерпеж, я тебе сам заданье выпишу….

Витя учился вместе со мной до восьмого. Когда педагоги орали на него за тупость, он вот так же точно, как сейчас, пунцовел ушами, перебирал губы, обтирал блин лица ладонью.  Я сдерживаюсь, чтоб не расхохотаться. Брат улыбается, незаметно пихает меня в плечо.

- Сережу, Сережу, пацаны, поводите Сережу, ну я уже устал! – все вокруг смеются, всем весело. Полчаса мы уже наблюдаем, как возятся с Сережей. Охуительный Сережа пацан, сам бродяга, только щас перехватил лишку хмурого и втыкает теперь. С раннего утра заботливо водят его пацаны по району, передают друг другу как эстафетную палочку – чтоб не завис до смерти.

- Бля, ну парни, ну тренировка у меня, ну поводите Сережу!

- Пойдем, - брат поднимаемся. – Походим с Серым. Наша очередь. За твое потолкуем за одно.   

Сережа – добрый пацан – тянет вверх подбородок, расклеивает на секунду веки, силится вымолвить благодарность, лепит спекшимися губами пузыри, утирается, машет рукой облегченно вниз. Что ж вы такие, Сережи – думаю я ласково, подхватывая вялое тело. Его правая рука не фиксируется на моем плече – падает, как неживая.

Три трамвайных остановки обратно я иду пешком. Рассчитывать на хоть минимальное протрезвление в ближайшие часы нет смысла. Как только незримая граница моего района остается за спиной, я размягчаюсь окончательно. А вот и стоянка. Здравствуй, родная моя. Не бойся, мы никуда не поедем. Я заведу тебя, чтобы только немного согреться. Мы подремлем и подумаем. Выпьем. Если захотим, выпьем еще. Замрем, окуклимся, оцепенеем. Больше суток до начала рабочего утра, и мы с тобой свободны и от тех, и от этих. И от Вить, и от Марин. И от братьев, и от сестер. И от генеральных начальников и гениальных Сереж.       

Половина девятого. Суток как не было. Двенадцать пропущенных. Ничего важного до сих пор они мне сообщить не могли. Для важного все это время было слишком рано. Что скажешь сейчас ты, Маринка?
- Господи, Олег, с тобой-то все в порядке, надеюсь? Слава богу. Слушай короче, у нас тут аут полный. Сережу избили. В смысле вообще. Это шок полнейший, ты понимаешь, это звери какие-то. Ты спишь что ли еще? Где ты вообще?

Он как всегда набрался вечером, этот их гений. Но до своей квартиры в этот раз благополучно не дошел. Только до подъезда. А в подъезде его запинали, рассказывает Марина.

- Он нагрубил им вроде, я не знаю, там Ленка, жена, вся в соплях, я не поняла половины. Но, в общем, трепанацию делали, и там правая рука еще  вот просто вдребезги. И, в общем, ну жалко так его, ну что же это за суки, Олег, ну ты уже приезжай, мы деньги тут собираем и вообще.

Никогда раньше не слышал, как она плачет. Она и смеялась то всегда как понарошку.

- Слушай, Марин,  может мне сразу в больницу к Серому? Пока вы там собираете, я хоть разберусь, что ему нужно, с врачами поговорю.

- Ты дебил, Олежа. Ты мне здесь нужен прямо сейчас. Ты не врубился еще, как нам боженька помог? Сережа больше уже ничего не нарисует. Давай приезжай, будем заказ раскидывать. Своих зайчиков копеечных вызванивай по дороге. Сереже теперь, кроме нянек никто не нужен, мы с тобой теперь главные.

Если бы я мог, я бы отдал тебе свою правую, брат.

04-12-2010 02:28:07

ладно, пора спать.
Фсем УвКолам досвидания.
Дамам отдельный досвидос.
Галантно шаркнул хуем, выкл.



 ХуеВ
04-12-2010 02:30:57

"сраньё  кирпичами", кстате, типично пендосское выраженье... куда смотрит корявая, многокоратно ёбаная в жопу гебня из политсры?


 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 02:31:02

симсод


 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 02:31:13

7000000


 страител
04-12-2010 02:40:05

701


 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 03:26:21

на удаве голубые камменты ыыыыыыыы УССАЦЦА
щас бы перенестись в год так 2005 и в камментах написать что такое будет в будущем ыыыыыы



 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 03:30:55

попытка атвлечь от гавно-дизайна


 а у е
04-12-2010 05:02:30

ахуительно пишет,как проповедует


 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 05:07:10

дизигн хуита кстате Удав вирни каменты вирни оранжевую ярастъ и оранжевый пазетиф удафкома
пажалусто преслушайсо к тупому иликторату



 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 05:11:50

чуствую сибя тепографскем аслом кокимта,но и пасинеть прерогатива ояибу
пасинеть,блядж,гы-это в луччим случае,нахуйц,нахуйц...



 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 05:20:47

Поводите сережу-шедевр нетленка нах,злые люди делают добрые дела,например
избив дизигнера нового дезигна,который НИКОГДА БОЛЬШЕ не сделает ники падонкаф галубенькими

если отвлечсо от специальносте,то павторюс-шедевръ и ниибет!



 Конь в пальто
04-12-2010 07:45:35

Расказ пиздат. Дизайн гавно. Не, может кому с квадратными глазами и мисгом оно и в кассу, но мне эти углы весь череп изнутри расцарапали.


 Конь в пальто
04-12-2010 07:47:32

Так туд ещё и ник снизу месаги. Ну это же вообще пиздец. Походу Удав готовит нас к кетайской окупацыи. Скоро и тегст будет с права на лево постица.


 Конь в пальто
04-12-2010 07:49:18

А тебя не напрягает, што моря и небо голубые?>


04-12-2010 08:16:24

Афтар молоток хуле. Но про ханку барматуху и чертей Херасука по мне лучше пишет причём не так многа букав.


 я забыл подписацца, асёл
04-12-2010 12:01:45

Поводите лучше хуем по губам сирожы


 123123
04-12-2010 13:17:13

я не пойнял - это IVAN?!!
не верю!



 бекетов
04-12-2010 13:58:32

настольная игра Сидора круче...


 валерон
04-12-2010 15:31:22

ахуительно. с возвращением!
если бы ни Айван,хуй бы я на сайте с
таким дизайном был.



 Хитрожопое мыло
04-12-2010 19:29:28

ничего рассказег, но пра Князива лучша было, но аффтырь бизусловна талант.


 chinа_
04-12-2010 21:04:21

Ежели Димона отмудохать ,разрешат зайчеков рисовать


04-12-2010 21:19:47

Седня еще раз перечитал, опять убедился - единственно действительный ОХУЕННЫЙ крео на конкурс.Пытался вспомнить все что прочитал конкурсное до этого...Не смог.


 Ethyl
04-12-2010 21:39:28

Написано красиво но ниххуя ни панятно...


05-12-2010 06:22:38

прекрасно как всегда


 Topal
06-12-2010 12:39:27

Про Кашина наверно


 МихОн
06-12-2010 21:03:45

гавно и про князева и  про торчков, мне не понравилось


 Хью Моржоуи
24-12-2010 11:53:36

Афтор пешы исчо.


08-01-2011 23:16:14

Ваня, ну ты выдал, бля! жостко... жизненно... с небольшим переборчиком конечно, но хорошо.
Я то ожидал чтото стебовое, как в старые добрые... а тут на тебе как обухом по голове!  А штиль какой высокийнемногие из новых таким похвататься могут . у них в основном вопли с сахаром получаются. Молодец, Ваня что проявиился, но чернуху больше не пиши. Умоляю. Уж очень она у тя реалистичная, её и так хватет.
А то читать не буду!  )))))



 Дюк
25-01-2011 14:03:39

Абалденна!
Иван, а как же Князев?



 юный хер
16-02-2011 09:00:44

дык этож не иван.нету основы сюжета,динамики.либо иван женился и стал сентиминтальным , либо вместо него пишет какойто задрот


 всепатолог
27-02-2011 13:43:49

Писано охуительно. Так хорошо, что снова, как в молодости, захотелось убить всех этих "пацанчиков"


 Колян
30-05-2011 22:00:36

только из-за писанины Ивана сюда захожу. ебитесь в  рот.


 Я не скажу своё имя машине
03-06-2011 12:59:26

ниасилел нихуя. Аффтырь не пишы так больше


 Толик
17-09-2011 12:28:42

Что-то хз,ребят асилил,но хз.


 Сын директора ПТУ
09-11-2011 01:48:23

Охуенно.


 митек
02-02-2012 00:22:48

дык ёлы-палы


05-02-2012 21:18:10

Мля, ахуеть... Аффтырь, ты песдатый песатeль... Жызнена, но грусна... Я таг думайу, што фсе бы хатели зборнег рассказаф от Ивана, ога. Аффтару зачод и вечный респегд! Поддержым?


 Бывшая жена с Красивым именем
22-02-2012 19:06:46

Ванька люблю тебя, этот рассказ просто шедевр. Вот так без нытья из рабочих будней вылепить драму детективную, это только ты так мог всегда, и можешь. Ты всегда видел мир как хрустальный шар, со многими гранями. Спасибо тебе еще раз, что ты есть и пишешь.


 Светка
25-02-2012 00:48:52

Силище Иван, люблю тебя!!! Сильнее Князева до слез!!!


 Светка
25-02-2012 00:50:23

Про Район четко подмечено, что как будто пересекаешь невидимую грань)))


 Светка
25-02-2012 00:52:22

Неее ребята это как раз Иван 100%, поврослевший остепенившиеся Иван, потому что читая его душа начинает болеть))) А на счет Князева просто интересно как у него дела, как корешь его Сидр и Вова?


17-04-2012 19:24:17

Отлично. Классик есть классик.


 int24
27-10-2012 02:44:39

Хуй редьки не слаще.


 Панкелло
01-03-2013 17:39:56

серьёный продуманый в мелочах крео. Рад, что читал. Афтор пишет мало, но феерично. Жиль, пока его не слышно более.


 я забыл подписацца, асёл
03-02-2014 08:48:54

Камрады,а что с Иваном,куда он пропал.Скучаю по рассказам о Князеве.


 Аслина
15-12-2015 12:55:20

Зерр гутЪ


 Хуйкин
23-01-2018 21:35:31

Освежу


 Хуй с горы
03-03-2019 23:08:52

Сажа!!!


30-01-2020 05:25:18

Философ блеать! Кончили человека хладнокровно...
Настоящий пидор инопланетный этот Олежа! Именно такие и есть всамделишние пидорасы!!!
Сережа мужик - бухал, творил...Этот Олежа всю жизнь так и будет пресмыкаца, ибо самому чо-нить запилить очко играет, а ему пидору это и приятно бга-га-га...



30-01-2020 05:53:28

Автору конечно мегареспект!
Написал бы ты продолженье к этой повести, чтоб как у Достоевского было-б и преступленье и наказанье?


(c) udaff.com    источник: http://udaff.com/litkonkurs/111003.html