От автора:
Боксерский рай – место куда попадают
души боксеров, закончивших карьеру, независимо
от их национальности, расовой принадлежности и вероисповедания.
Небесной канцелярией Боксерского рая также
осуществляется ведение карьеры
каждого выступающего боксера.




    Понедельник в Боксерском раю по версии WBC(Вселенского боксерского совета) не задался с самого начала. Помимо субботнего ЧП у Боксерского Бога секретарша в очередной раз загремела в больницу (все получилось как в классическом анекдоте про жену боксера) и трещавший без умолку телефон Небесной канцелярии потихоньку раскалялся. Поэтому после 10 утра Господь просто перестал брать трубку офисного телефона.

    Впрочем, это не помешало, кой-кому позвонить на  мобильный. Экран iBox 3G высветил грустное лицо Боб Арума и Боксерский Бог, слегка поморщившись в преддверии неприятного разговора, нажал зеленую кнопку.

    «Боб, мазафака май ниггер, сколько лет, сколько зим, как семья, как сам?» - Боксерский Бог постарался быть веселым, но получилось уж как то очень нарочито.
    На другом конце, однако, божественного веселья не разделяли и грубым прямым голосом, без приветствия произнесли – «Босс, чо за херня. Я ничо  не понимаю. Это чо, шутка такая? Или кидалово? Что вообще, в конце концов, происходит?!?!»
    «Во-первых, Боб успокойся, никто тебя не кидает»  в голосе Боксерского Бога  вдруг зазвучали жесткие  нотки. «Никто тебя не кидает и не шутит» повторил он и затем,  уже мягче, добавил: «Во-вторых, я просто  был в отпуске».
«В отпуске???» - изумленным голосом переспросил Арум. «Да, в отпуске. Обычном таком отпуске – на рыбалку съездил, пива в пабе попил, на бои бойцовских собак сходил и вообще старался о боксе не думать все эти две недели». Боксерский Бог, представил себе вытянувшееся и от того резко похудевшее лицо Арума, и, еле сдерживая смех, продолжил.
    «Кароче вернулся, а тут такое….И не говори, натворил Хоп делов, натворил.  Нет, Боб, нет. Ничего уже изменить нельзя. …А что Хопкинс?..Ты же знаешь я уже три раза отправлял за ним ребят, должности хорошие сулил, он соглашался и каждый раз передумывал. В последний раз так вообще и вещи собрал, и по лестнице подниматься начал. Потом парней просит, дай домой  сбегаю и вернусь, фотографию грит мамы забыл. И с концом. Ну, что я еще могу сделать? И потом сами тоже хороши – предматчевые интервью тут ваши почитал, ну эт  вообще. Хопкинс ни читать ни писать не умеет, а вы все ему свидетельством о рождении в морду тыкали...Да не волнуйся, с этим то уж точно все будет в порядке…но  с Оскаром я поговорю, обещаю. Все давай до связи».
    
    Положив трубку, Господь откинулся на кресле и с улыбкой подумал «Ай да Берни, ай да сукин сын, хорош ничего не скажешь». Его тайно распирала гордость, похожая на гордость отца за непослушного, но упрямого сына, который все таки закатил шар на гору. «Все таки смог, засранец» - Боксерский Бог усмехнулся, все еще не веря в произошедшее.
    Да и как тут не поверить, если все что должен был сделать Берни было похоже на задачу командира штрафного батальона времен Второй Мировой войны. А именно, без артподготовки атаковать укрепленную высотку, штурмом сковать и отвлечь основные силы бронетанковой группы генерала Павлика. Разумеется, штрафбат во главе с командиром должен был в полном составе погибнуть у подножья высотки, тем самым кровью искупить нерешительность и отсутствие героизма.
    Шансы на успех были призрачные, тем более что возрастные штрафники комбата Хопа были изрядно потрепаны в предыдущих боях с частями моторизованного корпуса фельдмаршала Кальзаге.  В итоге контратаковать корпус Кальзаге было поручено другому более свежему штрафбату под командованием дважды контуженного капитана Джонса (как поговаривают разжалованного аж из маршалов), а Хопа и команду отправили штурмовать уже упомянутую высотку. Рокировка надо сказать расклада сил на фронте не изменила -  штрафники капитана Джонса, хоть и прослыли отчаянными бойцами (во время боя они веселились, плясали под гармошку, стреляли от пояса по ковбойски, корчили рожи противнику и показывали оголенный зад) шансов против войск Кальзаге, до зубов вооруженных спаренными пулеметами, имели никак не больше батальона Хопкинса.
    В итоге же случилось следующее. Комбат Хопкинс приказ о штурме выслушал, головой покивал и пошел. Пошел готовиться. Разбил батальон на 12 штурмовых групп, построил макет укреплений высотки и начал по полной тренировать своих ребят. У каждой группы были схема укреплений и план действий.
    Штурм высотки начался рано утром по московскому времени -  с разведки боем, которую провели 1 и 2 штурмовые группы. Понеся незначительные потери, они вплотную подошли к позициям противника, после чего в атаку с разных сторон кинулись основные силы - сразу 8 штурмовых отрядов. Действовали умело и грамотно, напоровшись на огневую точку, тут же откатывались и закидывали ее гранатам, жгли огнеметами и после чего атаковали вновь. Проблемы возникли только у 10 группы, ворвавшись в траншеи ее бойцам пришлось вступить в рукопашную с ротой охраны генерала Павлика, по итогам которой группа была практически уничтожена. Бой завершился вводом 11 и 12 штурмовых отрядов, которые образовали кольцо обороны и отбили все отчаянные контратаки противника. К полудню воскресенья высотка была взята, враг полностью разбит.
    Вот теперь Боксерский бог сидит и в роли Главнокомандующего думает, что теперь делать. Высотка то вроде не  особо нужна, ибо сил на ее защиту нету, но и оставлять просто так жалко. Плюс ко всему, что-то надо делать с неуступчивым комбатом и его архаровцами.
    Отложив размышления о судьбе Хопкинса, Боксерский Бог протянул руку к iBox 3G и набрал номер. В трубке раздался приятный женский голос: «Вас приветствует компания Голден Бой Промоушен. Спасибо за Ваш звонок, он очень важен для нас. Внимание – звонок платный, стоимость минуты разговора Вы можете уточнить у Вашего оператора. Если Вам нужна консультация по поводу организации чемпионского боя нажмите цифру….» Не дожидаясь оглашения всего списка,  Боксерский Бог набрал нужный номер в тоновом режиме...Вместо ответа раздалась мелодия ожидания - знакомый до боли голос пел мексиканскую песню про бескорыстную любовь. Минуты через три автор песни все-таки взял трубку и вальяжно протянул - «Алле, эта кто?».
    «Кто, кто – Хоп в пальто!» - Боксерский Бог не давая собеседнику ответить гневно продолжил «Оскар, родной ты чо там со своим Пенсионным фондом делаешь, а?  я тебя спрашиваю...Чо твои старики-разбойники учудили??? Один анаболиков до галлюцинаций нажрался и одноударным панчером заделался, второй черные гамаши на голову напялил, ходит по беспределу  людей обижает… Чо такое то?
Ааааа, вот оно что, мегафайт Хопкинс-Джонс гришь  задумал. Ай да молодец какой, ай да  загляденье придумал - два пердуна друг из друга песок вытряхивают, надо же как интересно. Канешно, какой тут бой двух небитых чемпионов Кальзаге-Павлик -  это вообще можно похерить. И вот после всего этого ты  имеешь наглость прислать мне в офис факс с просьбой вернуть Марко Антонио Барреру. Слушай,  может ты того.. и сам не прочь 6  декабря почудить…»

    Договорить Господь не успел. Дверь в офис с грохотом открылась, в нее на велосипеде влетел запыхавшийся  Флойд Мейвезер мл. Откинув велик в угол, он тут же бросился закрывать  за собой дверь, не давая своим преследователям войти следом. Снаружи дверь пинали, толкали, громко кричали…Крикнув напоследок - «Завтра  песдетс тебе гандон...», неизвестные удалились. Мей медленно сполз на пол и начал вытирать пот на лице.
    «Сынок, что случилось?.» - Боксерский Бог взяв со стола воды подошел  к Флойду. «Пап, они опять у меня корону отобрали. Ну скажи им. Седня вообще Хаглера  привели, а он отморозок вообще ничего слушать не хочет…» - Мей всхлипнул.
    Боксерский Бог тяжело вздохнул: «Мей, сынок, я понимаю Бенитес с Леонардом тяжелые ребята, но все-таки попробуй найти с ним общий язык. Они хоть и приемные, но я вас всех люблю одинаково..».
    Мей взвинтился - «Как это одинаково!?!?! Я не битый, я гений…я не проиграл ни одного боя. А эти мешки только и делали что проигрывали другим таким же мешкам…они не ровня мне»
    «Вот видишь, а потом удивляешься, что они тебя обижают. Марвина, наверное, тоже мешком обзывал. Обзывал? По глазам вижу, что обзывал. Эхх, что с Вами сорванцами делать.»
    «В рот апперкот!» - Боксерский Бог вспомнил  про до сих пор висевшего на проводе Оскара, и побежал к телефону - «Але Оскар ты еще здесь?».
«Да, конечно босс..» - голос Де Лахои был тихим, но довольным.
«Вообщим, давай так. Либо ты приводишь свою конторку в порядок. Либо чудишь дальше, можешь почудить уже 6 декабря, только сразу заранее  предупреди – почудим вместе…Да не не волнуйся, бой не сорвется, я же тебе не Виталий Кличко -  в контракте фамилию Паквиао на Маргарито заменю да и делов то»
Боксерский Бог радостно гоготнул в трубку, довольный собственной шуткой. Просмеявшись,  он в вдруг услышал в трубке испуганный женский голос: «Извините Оскар пока не может говорить» и приглушенные крики «нашатырь, нашатырь… сюда его ложите, аккуратней говорю».

    Ждать когда главу Голден Бой Промоушен приведут в чувство Боксерский Бог уже не стал. Он положил трубку и посмотрел на Мея – к проблеме Хопа добавилась еще одна. «Что с тобой делать то? Слушай..» - довольно неожиданно признес Боксерский Бог - «может того.. к Оскару слетаешь в отпуск, отдохнешь...все таки скучают там по тебе, вон даже факс прислали с просьбой тебя вернуть» - соврал Боксерский Бог кивнув на вылезший из аппарата рулон.
    «К Оскару не поеду…» - угрюмо сказал Мей -«Столько страданий мне доставили нечеловеческих, сколько из-за них всех я слез пролил…».Потом, немножко помолчав, спросил - «А чо правда ждут?».
Бог утвердительно кивнул головой. Мей засиял: «Ладно, я подумаю. Эх, да я щас всех этих смердов перебью. Пап, ну серьезно кто все эти мешки у тебя в рейтинге – выколи мне глаза, отруби руку, завяжи ноги  и в ринг с Маргарито, Хопкинсом и Паквиао. С тремя сразу!!!  Хопкинса вырублю первым… Маргарито буду долго избивать у канатов, пока он не останется на стульчике. А с Паквиао вообще не знаю што сделаю»
    Мей вошел в раж и распалялся все больше. Бог успокаивая «Ладно, ладно конечно нокаутируешь…» проводил его до двери. Закрыв дверь, он немного постоял центре канцелярии  и подошел к приоткрытой двери своего заместителя.
    «Паш, привет..». Апостол кивнул в ответ, продолжая разбирать бумаги. Боксерский Бог прошел в кабинет, присел на стул и, вздохнув, сказал:  «Слушай, мне честно жаль, что так получилось с твоим крестником…». Павел в ответ лишь горестно махнул рукой, затем тоже присев, негромко сказал: «Я то ладно…мать жалко, вона как убивается»..
    Апостол достал пачку «Боксерские», закурил: «Четвертого пацана с нулевым рекордом уже ломают, бережешь их, лелеешь, а потом бах и главное ведь помочь ничем не могу» - он кивнул на сигарету - «Двадцать лет как бросил, а щас не утерпел». Видно было, как Павел искренне и тяжело переживает за своих подопечных.
    Боксерский Бог посмотрел еще раз на убитого горем заместителя, встал со стула, подошел к окну – у подъезда офиса стоял Коралес, и, оперевшись на мотоцикл, о чем-то весело болтал с Марчиано. Увидев Господа в окне, Диего помахал рукой, что-то сказал Рокки и они вместе засмеялись над его шуткой. Боксерский Бог тоже улыбнулся, глядя на этих беззаботных молодых ребят, махнул им рукой и, развернувшись к столу, вдруг  произнес - «Завидую я тебе Паша, без греха живешь..».
Апостол удивленно вскинул брови, а Боксерский Бог продолжил - «Вот очередного парня твоего гробят, ты смотришь, зубами скрипишь, но не лезешь. Вот и я думал, что не полезу. И ведь не лез.  Ни с Вилфредом, ни с Реем, ни с Пернелом, кокаин мать его… А Рой? Скрепя сердце, но и его отправил на реванш с Тарвером… Да, иногда  им подсуживали, но не было там руки моей - все ошибки человеческие.
А вот с Меем взял грех на душу. До сих пор не пойму, почему тогда так поступил. Наверное, просто пожалел и себя и его. Себя, потому что, ну сколько можно – ну все им делал, душу в них вкладывал, а они или не тренируются нихера, или вообще с катушек съезжают, Джуда царство ему небесное. Ни одного парня без поражения не довел, хотя какие гении были.
И тут Мей, он вообще как с другой планеты получился – на тренировках вкалывал как проклятый, не куролесил, с кокаином не связывался, Пернелл, мать его.. Вот и не поднялась, вернее, поднялась рука записки местами поменять тогда в апреле 2002 года »
    Апостол неуверенно спросил «Эт с Кастильо штоли? Дык там же реванш потом нормальный был…». «Быть то, был, а грешок остался. До сих пор себя виноватым чувствую.» Боксерский Бог после паузы выпрямился  и твердым голосом в звенящей тишине сказал «Я решил исправить свою ошибку. Всеми правдами и неправдами верну Мея обратно». Павел пожал плечами как бы показывая «Не знаю, нужно ли это».
    «А с этой што будешь делать» - апостол взглядом показал на пустующий секретарский стол, виднеющийся в приоткрытую дверь. «Возьмем другую, этой с такой дырой под правую только номера раундов выносить. Ко мне тут Кассиус заходил, просил дочку пристроить на период декрета – вот ее и возьмем. Девчонка хорошая, подготовленная, думаю справится»…

    Боксерский Бог направился к выходу и остановившись у двери сказал «А на Бернарда готовь представление к званию Члена Зала Боксерской Славы...».
    «Выходит ты про Берни все-таки знал, что он выиграет …».
    Боксерский Бог рассмеялся «Нет, Паша честно не знал. Знал бы, дак я тебя на тотализаторе почище, чем с Амир Ханом ободрал бы..».
    Потом Господь вмиг посерьезнел - «И еще. Увидишь Берни, скажи ему, что когда все закончится, возьму его к себе в замы по тактике и физ.подготовке».
    И, помолчав, добавил -  «Вот ведь как бывает,  даже я в него не поверил, а он в меня верил до конца». Сказав это, Боксерский Бог развернулся и ушел.


Тхе энд.


Автор © Thunder 2008 год
e-mail: stasyara@rambler.ru


ПЫСЫ – редактора у меня нету, за орфографию и пунктуацию прошу не докапываться.